Читать книгу "Когда мы встретимся снова - Лесли Пирс"

— А потом я подслушала, как он рассказывал Зое о том, что у него есть тайное местечко и что он отведет ее туда, когда погода станет лучше. Разумеется, я знала, что он имеет в виду, и тогда же решила, что это место должно стать их могилой. Поэтому каждый раз, выходя на прогулку, я шла туда, прихватывая с собой то оборудование для лагеря, то консервы. Потом, в самом начале апреля, они отправились в Северный Уэльс — там у Ройбена был ларек на ярмарке. Как только они уехали, я сказала всем, что тоже ухожу, и на самом деле ушла, только не покинула Уэльс. Я направилась в ту долину в лесу и принялась ждать.

Сюзанна говорила что-то еще, но голос у нее сорвался, и она умолкла. Рой взглянул на нее и увидел, что лицо ее покрывается смертельной бледностью. Он вскочил на ноги, обогнул стол и едва успел подхватить ее, как она потеряла сознание.

— Остановить допрос, — рявкнул он на Блума. — И принесите ей воды. — Пока Блум поспешно выполнял приказание, Рой со Стивеном отодвинули стул Сюзанны от стола и пригнули ее голову к коленям.

— Для одного дня совершенно достаточно, — заметил Стивен.

— Согласен с вами, — вздохнул Рой.

Глава восемнадцатая

Стивена терзало беспокойство. По словам тюремного врача, Сюзанна потеряла сознание в результате сочетанного действия стресса и недоедания. На выходные ее поместили в больничное крыло тюрьмы, чтобы обследовать, и, уезжая, Стивен сказал, что позвонит в понедельник, чтобы узнать, как она себя чувствует.

Подъехав в Алмондсбери к перекрестку между шоссе М4 и М5, он увидел, что там скопилась масса автомобилей, и настроение у него испортилось еще больше. Ему захотелось вернуться к себе в контору и повидаться с Бет, но он пообещал Полли и Софи сводить их сегодня вечером в «Брауниз». Так что если он сначала поедет в Клифтон, то не успеет вернуться домой вовремя.

Он обреченно присоединился к веренице автомобилей. Да, выходные дни покажутся ему невыносимо длинными, если придется держать в себе признание Сюзанны. Анна никогда не проявляла особого интереса к его делам, а с тех пор как бросила пить, начала ревновать Стивена к его клиентам, в особенности к Сюзанне, очевидно ощутив, что он питает к ней симпатию.

Еще сильнее Анна ревновала его к Бет. Она догадалась, что они со Стивеном стали близкими друзьями, и почувствовала себя в опасности, поэтому теперь он предпочитал вообще не упоминать о Бет. Получается, что в этот уикенд он не сможет съездить к ней и поговорить, даже телефонный звонок исключался. Анне не понадобится какая-то особая причина, чтобы снова запить. Она уже почти забыла о всех неприглядных последствиях своего пьянства, и сейчас ей, похоже, стало не хватать того удовольствия, которое оно ей доставляло, поэтому она опять стала язвительной и мрачной.

Но голова Стивена была слишком занята Сюзанной, ее откровенным и таким неожиданным признанием, чтобы мучиться чувством вины еще и перед Анной. У нее-то как раз было все: благополучное и счастливое детство, карьера, которую она выбрала сама, веселье, свобода самовыражения, плюс двое красивых и здоровых детей, да еще муж, который любил ее и заботился о ней. Это было намного больше того, что имела Сюзанна.

Стивен вспомнил о том, что рассказала Сюзанна Рою о Бет, и подумал, не следует ли ему хотя бы позвонить ей, чтобы предупредить, на тот случай, если Рой все-таки решит связаться с ней в выходные. Но было нечто неправильное в том, чтобы доверять такие вещи телефону, даже просто упоминать о признании Сюзанны. Обе новости почти наверняка приведут Бет в отчаяние.

Впрочем, в отчаянии пребывали все, так или иначе связанные с расследованием: он сам, Бет, Рой, не говоря уже о Сюзанне. Нельзя также забывать о семьях жертв и о нынешних владельцах «Гнездовья», которым предстояло узнать, что в их саду скрывается могила. Но беспокоиться сейчас об этом было бессмысленно.

Ему стало интересно, о чем думает сию минуту Сюзанна. Он не очень-то поверил заключению врачей о том, что стало причиной ее обморока. Он решил, что, скорее, это произошло из панического страха перед тем, что ей еще предстоит рассказать.

* * *

Сюзанна лежала на кровати в больничном крыле, и в голове ее теснились противоречивые мысли. Ей казалось, что она очутилась в ситуации, весьма похожей на то, как если бы во время отлива она вскарабкалась на высокую скалу. Отлив сменился приливом, и она оказалась отрезанной от мира, глядя на темную бурлящую воду под собой и зная, что вскоре вода поднимется, чтобы поглотить ее.

В убийстве Лайама признаться было нетрудно, поскольку она знала, что не хотела убивать его. Но вскоре она обнаружила, что знать самой — одно дело, а рассказать об этом постороннему, да еще в первый раз — совсем другое. Она взглянула на себя со стороны, как посторонний человек, и ужаснулась содеянному.

Сюзанна не могла понять, как ей удалось сохранить спокойствие потом и почему ее не терзало чувство вины или угрызения совести. Если бы Аннабель не умерла, что бы она отвечала на ее вопросы об отце? Она не помнила, чтобы хотя бы задумывалась об этом.

Наверное, она просто никогда и ни о чем не задумывалась всерьез. Она не дала себе труда остановиться и подумать, чем обернется для нее уход за матерью. Естественно, она не подумала и о том, какие последствия будет иметь для нее роман с Лайамом. Возможно, в обоих случаях оправданием служили ее наивность и то, что она слушалась голоса сердца, а не разума. Но вот чего она никак не могла понять, так это того, как Ройбену удалось обмануть ее, ведь во многих отношениях он был вторым Мартином, таким же хитрым, жестоким и стремящимся любой ценой к наживе.

Разумеется, все это она поняла только потом. То, как он рассуждал о чувствах, религии и психологии, делало его полной противоположностью Мартину. Ну и потом следовало учесть также его необычный внешний вид, манеру смотреть собеседнику прямо в глаза, словно тот был для него самым желанным в мире.

Тем не менее, сейчас, вспоминая о том, как Ройбен незатейливо отвел ее в спальню и разделся, она поняла, что ей следовало прислушаться к колокольчикам, которые тревожно звенели у нее в голове. В ее тогдашнем состоянии это было почти что изнасилование. Тот факт, что он сказал, будто любит ее, ни в коем случае не должен был означать, что он имеет право безраздельно владеть ею.

Хотя, надо признаться, она в это поверила. Она позволила ему вылепить из себя ту женщину, которая полностью соответствовала его представлениям. Ему не понравилось то, как она одевалась, и Сюзанна начала носить длинные платья в стиле хиппи. Он не позволял ей коротко стричь волосы или делать макияж. Она вынуждена была полюбить музыку «Нового века» и читать фэнтэзи Дэвида Эддингса вместо книг Кэтрин Куксон. Она не осмеливалась признаться в том, что одобряет Маргарет Тэтчер, ей пришлось стать бескомпромиссной левачкой.

Она настолько оказалась в его власти, что почти призналась ему в том, что верит, будто Бог забрал у нее Аннабель потому, что она убила Лайама. Это случилось вскоре после того, как она оказалась в Хилл-хаусе.