Читать книгу "Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу - Виктор Сонькин"

О том, какую колоссальную роль играли бани в сознании римлян, свидетельствует двустишие, которое во времена Юлиев-Клавдиев один императорский вольноотпущенник счел достаточно важным, чтобы поместить на своем надгробии:

Ванны, вино и Венера наши тела разрушают, Но полноценная жизнь — ванны, Венера, вино.

Не все относились к баням с таким почтением. Вот что пишет в «нравственных письмах» философ-моралист Сенека:

Пусть я погибну, если погруженному в ученые занятия на самом деле так уж необходима тишина! Сейчас вокруг меня со всех сторон — многоголосый крик: ведь я живу над самой баней. Вот и вообрази себе все разнообразие звуков, из-за которых можно возненавидеть собственные уши. Когда силачи упражняются, выбрасывая вверх отягощенные свинцом руки, когда они трудятся или делают вид, будто трудятся, я слышу их стоны; когда они задержат дыханье, выдохи их пронзительны, как свист; попадется бездельник, довольный самым простым умащением, — я слышу удары ладоней по спине, и звук меняется смотря по тому, бьют ли плашмя или полой ладонью. А если появятся игроки в мяч и начнут считать броски, — тут уж все кончено. Прибавь к этому и перебранку, и ловлю вора, и тех, кому нравится звук собственного голоса в бане. Прибавь и тех, кто с оглушительным плеском плюхается в бассейн. А кроме тех, чей голос, по крайней мере, звучит естественно, вспомни про выщипывателя волос, который, чтобы его заметили, извлекает из гортани особенно пронзительный визг и умолкает, только когда выщипывает кому-нибудь подмышки, заставляя другого кричать за себя. К тому же есть еще и пирожники, и колбасники, и торговцы сладостями и всякими кушаньями, каждый на свой лад выкликающие товар.[53]

Бани, которые строили с имперским размахом, были инженерным чудом. Во-первых, им требовалось постоянное водоснабжение в гигантских масштабах (цистерны Терм Каракаллы вмещали больше восьми миллионов литров). Во-вторых, гигантские здания и поражающие воображение своды требовали ювелирного мастерства в обращении со строительными материалами, в первую очередь — бетоном. В-третьих, помещения бань надо было обогревать. Для этого была придумана хитроумная система: под полом оставались пустоты, в которых прокладывали трубы, а по трубам пускали воздух, нагретый при помощи огня. Изобретателем такого метода (под названием «гипокауст») считается некий Сергий Ората, предприимчивый бизнесмен, который известен также тем, что он первый стал разводить устриц в Неаполитанском заливе. При строительстве терм римляне впервые применили экологические способы получения энергии: здания ориентировали так, чтобы солнце как можно дольше освещало и согревало помещения с теплой и горячей водой. Подсчитано, что на строительстве терм ежедневно на протяжении пяти лет работало по девять тысяч человек. Центральный блок был завершен в правление императора Каракаллы из династии Антонинов (около 216 года н. э.) — отсюда оба названия памятника, старое латинское (thermae antoninianae) и более распространенное — «Термы Каракаллы».

Масштаб римских бань по нынешним Термам Каракаллы представить легко, а вот роскошь — гораздо труднее. Все, что осталось на месте, — это бетонные конструкции, облицованные кирпичом, редкие обломки колонн и невыразительные фрагментарные мозаики. Питавший бани акведук (отдельная ветка, протянутая от Клавдиева водопровода) был, как и большинство других римских акведуков, разрушен варварами-готами во время осады Рима в VI веке. К VII веку в восточной части комплекса был устроен некрополь — по языческим понятиям это было чудовищное богохульство, но бал уже правили христиане, и кладбище, вероятно, возникло при местной церкви (Святых Нерея и Ахилла — эта очень древняя христианская базилика стоит напротив главного входа на территорию терм). В средние века постройки постепенно растаскивали на строительные материалы, а больше всего термы пострадали от деятельности папы Павла III (урожденного Фарнезе) в XVI веке: он утащил оттуда почти все оставшиеся колонны и гигантские статуи. Все это богатство пошло на украшение Палаццо Фарнезе на Марсовом поле, которое Павел III начал строить еще в бытность кардиналом, но после восхождения на папский престол существенно расширил. Эту работу начал главный папский архитектор Антонио да Сангалло Младший, а после его смерти продолжил Микеланджело.

Шедевры Фарнезе

Палаццо Фарнезе стоит на Пьяцца Фарнезе, в двух шагах от Кампо деи Фьори. В его верхнем ярусе кирпичная кладка образует странные ромбовидные узоры, которые ни разу не повторяются. В опере Пуччини «Тоска» — самой римской из классических итальянских опер — героиня убивает злодея Скарпиа именно в этом палаццо (а финальная сцена расстрела героя-любовника Каварадосси и последующего самоубийства героини, издевательски описанная в книге Джеральда Даррелла «Моя семья и другие звери», происходит в Замке Святого Ангела). Сейчас в Палаццо Фарнезе располагается французское посольство; оно взято в аренду на 99 лет у итальянского правительства во времена Муссолини. Срок аренды истекает в 2035 году, а плата по договору составляет один евро в месяц. Трофеи, добытые Павлом III и другими любителями искусства в Термах Каракаллы, разошлись по всей Италии. Непосредственно на Пьяцца Фарнезе стоят две огромные гранитные ванны, переделанные в фонтаны архитектором Джироламо Райнальди (как указывает один туристический веб-сайт, нервным путешественникам, которые беспокоятся, что они не закрыли дома кран в ванной, лучше на них не смотреть). Неф роскошной средневековой церкви Санта-Мария-ин-Трастевере украшают восемь ионических колонн, на которых изображены Исида, Серапис и Гарпократ — боги греко-римского Египта (Гарпократ, которого греки переделали из египетского Гора, — бог молчания, его характерный признак — жест «т-ссс!»). Эти колонны, скорее всего, стояли в библиотеке Терм Каракаллы. Пизанский собор получил колонны из палестр (гимнастических залов) с изображением орлов и молний — символов Юпитера. Ватиканским музеям досталась мозаика (на самом деле части двух мозаик) из палестр, на которых изображены атлеты самого устрашающего вида и для компенсации — мирный одетый бородатый человек, то ли судья, то ли тренер. Там же, в центре палестры, стояла знаменитая статуя: двое юношей привязывают женщину к рогам огромного быка. Имеется в виду казнь, которой близнецы Зеф и Амфион подвергли царицу Дирку (началось с того, что сама Дирка приказала юношам привязать свою служанку Антиопу к рогам самого большого быка в царском стаде, но пастух, когда-то нашедший Зефа и Амфиона младенцами — вам этот сюжет ничего не напоминает? — объяснил им, что Антиопа — их мать, и Дирка получила свой заслуженный категорический императив). Эту статую, как сообщает Плиний Старший, вытесали из цельной мраморной глыбы два братаскульптора с острова Родоса, а в Риме она попала в коллекцию Азиния Поллиона, друга поэтов Вергилия и Горация. Фарнезский бык — самая большая из дошедших до нас античных скульптур. В эпоху Возрождения ее довольно сильно отреставрировали, и в виде многочисленных гравюр, рисунков и фотографий она вошла в хрестоматийный фонд изобразительного искусства, вплоть до настольной книги юных любителей античности, «Легенд и мифов Древней Греции» Н. А. Куна. В результате цепочки династических браков коллекция Фарнезе оказалась в собственности неаполитанских Бурбонов (при которых начались систематические раскопки Помпей и Геркуланума). Фарнезский бык и не менее знаменитый фарнезский Геркулес (тоже родом из Терм Каракаллы) сейчас находятся в Национальном археологическом музее Неаполя — пожалуй, лучшем в мире собрании античного искусства.