Читать книгу "Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи - Трейси Борман"

Королевские платья приходилось зашивать практически каждый день, а перед отходом королевы ко сну осторожно распарывать стежки. Декоративные элементы — воротники, рюши и манжеты — прикреплялись к платьям точно так же и каждый вечер снимались. Все они стирались и крахмалились отдельно. Несколько сохранившихся с тех времен нарядов показывают, что пришивались такие элементы шелковыми или льняными нитками. Нитки эти пропускали через пчелиный воск, чтобы они становились прочнее и не рвались.

Фрейлины Елизаветы не только пришивали элементы нарядов королевы на место, но еще и затягивали шнурки, застегивали пуговицы, крючки и пряжки, закалывали булавки, завязывали ленты. С самого начала своего правления Елизавета категорически отказалась от суровых платьев, которые носила во время правления брата и сестры, чтобы продемонстрировать свое благочестие. Став королевой, она сразу же стала носить наряды из роскошных тканей ярких цветов. В качестве «своих цветов» она сразу же выбрала черный и белый (так она сказала испанскому послу)[620]. Выбор был сознательным: белый цвет символизировал чистоту, а черный — постоянство. Со временем цветовая палитра нарядов королевы менялась, и ее придворные понимали смысл каждого оттенка. Красный цвет символизировал кровь и власть, желтый — солнце и плодородие, зеленый — юность и надежду, а синий — дружелюбие[621].

Украшения королевских нарядов тоже были символическими. Вышитые глаза и уши (как на «Радужном портрете») символизировали то, что королева видит и слышит все, что происходит при дворе. Выложенная драгоценными камнями змея была символом мудрости. Елизавета любила и другие символы: пеликанов (благочестие), шпили (устремленные к небесам) и радуги (небесный символ). Она носила шаль, на которой паук был вышит так натурально, что один из иностранных послов страшно испугался. «На обнаженной груди она носила длинную кружевную шаль тонкой работы, на которой сидел притаившийся огромный черный паук, казавшийся натуральным и живым, — с отвращением сообщал этот посол и быстро добавлял: — Многие могли бы обмануться его видом»[622].

Платья Елизаветы становились все более роскошными, а вместе с этим усложнялся процесс одевания и раздевания. На это уходило все больше времени. Только те, кто принадлежал к самым высоким слоям общества, могли позволить себе тратить столько времени и аксессуаров на столь роскошные наряды. Сложность костюма являлась показателем статуса в той же мере, в какой о статусе говорили дорогие ткани и украшения.

Королевские платья доставлялись в личные покои в сложенном виде, завернутые в лучшую льняную ткань. В книгах 1583 года отмечено, что королевская прачка Анна Твисте доставила «двенадцать отрезов голландской ткани для заворачивания и переноса нашей одежды в наш большой гардероб»[623]. Хранителем гардероба Елизаветы был сэр Джон Фортескью. Он занял эту почетную должность через год после восшествия королевы на престол и исполнял свои обязанности в течение всего срока ее правления[624].

Прежде чем выбранные платья и аксессуары доставлялись королеве, их тщательно проверяли на наличие яда. Угроза отравления была очень реальной с самого начала правления Елизаветы, поскольку большая часть католической Европы считала ее еретичкой и узурпаторшей. Еще более опасной ситуация стала после отлучения. Главный министр королевы Уильям Сесил составил подробные инструкции по защите королевы от отравления через ее платья. Он писал: «Мы считаем совершенно необходимым, чтобы наряды вашего величества и, в особенности, те предметы, которые соприкасаются с обнаженными частями тела вашего величества, тщательно осматривались; и ни одному человеку не должно быть дозволено находиться рядом с ними, но только самым близким и доверенным людям». То же самое относилось к подаренным посторонними людьми духам и благовониям, предназначались ли они для «нарядов или рукавов… перчаток или тому подобного…»[625]. Йомен гардероба Елизаветы Ральф Хоуп каждый предмет одежды проверял на наличие яда[626].

Как все женщины, Елизавета носила под платьями льняную рубашку. Таким было ее белье: ни она, ни другие женщины того времени не носили панталон. Рубашка защищала скромность королевы и, прилегая непосредственно к телу, обеспечивала гигиену. Лен обладает охлаждающими качествами. Летом это было настоящим благословением, но во влажных комнатах холодными зимними утрами надевать льняную рубашку было неприятно. Королевские фрейлины согревали рубашку королевы над огнем, прежде чем надеть ее на обнаженное тело.

На рубашку надевали плотный корсет на китовом усе, юбку с фижмами и ночное одеяние (неформальное платье), чтобы королеве было не холодно в ходе процесса одевания. Одно из любимых ночных одеяний Елизаветы было сшито из «коричневого атласа» и украшено богатой вышивкой. Его королеве подарил главный министр, сэр Фрэнсис Уолсингэм. Затем фрейлины королевы надевали на Елизавету льняные нижние чулки и вязаные шелковые чулки. Женские чулки были короче мужских и удерживались подвязкой под коленом. После этого на королеву надевали туфли и закрепляли их «прочным двойным узлом».

Затем наступала очередь прически. XVI век не стоял на месте, а вместе с ходом времени менялись правила дамских причесок. Ко времени восшествия Елизаветы на престол женщины уже могли спокойно ходить с непокрытой головой. И королева использовала это послабление в полной мере. Она с удовольствием экспериментировала со сложными, экстравагантными прическами. Ее типично тюдоровские рыжие волосы считались пиком моды. Придворные дамы и все дворянки королевства пытались подражать Елизавете, крася волосы. Для достижения желанного оттенка использовались самые разные составы на основе шафрана и серного порошка — серная краска стоила безумно дорого, но при этом была страшно токсична.

Елизавета очень гордилась своими длинными рыжими волосами и постоянно старалась продемонстрировать их в лучшем свете. Ее волосы завивали, подкалывали, украшали бесценными жемчужинами и другими драгоценностями. «Ей нравилось показывать свои волосы цвета золота, убранные по итальянской моде, — замечал шотландский посол, сэр Джеймс Мелвилл, и добавлял: — Ее волосы, скорее, красноватые, чем желтые, и вьются естественно»[627]. Тюдоры не слишком часто мыли волосы, но время от времени споласкивали их холодной водой, ароматизированной травами. Каждый день придворные дамы Елизаветы накрывали ее плечи накидкой и осторожно протирали ее волосы теплой тканью, чтобы удалить жир и перхоть. Затем волосы расчесывали гребнем, а не щеткой. Гребнями пользовались все — мужчины и женщины, придворные и обычные люди. Часто гребни доставляли из-за границы. За один год, 1567/68, в Лондон было ввезено 90 000 гребней! Гребни не только делали прическу аккуратной, но еще и успешно вычесывали вшей.