Читать книгу "Право учить. Работа над ошибками - Вероника Иванова"

Бескрайний мир сузился для меня до размеров игольного острия, пронзившего сознание даже не мыслью, а осознанным и беспрекословно принятым к исполнению законом. Я видел перед собой мать моих детей.

Она принадлежала к Дому Пронзающих, и можно было не говорить ничего больше — только смотреть. Если, конечно, успеешь уследить за вереницей мгновений «до» и «после», строго следующих друг за другом, но не по прямой линии, а невероятной спиралью скручивающих податливое Пространство.

Десяток вдохов назад длинный локон лежал на плече, споря своим блеском с гранями кристаллов одеяния, схожего с нарядом Ксаррона, строго облегающего стройную и изящную, но отнюдь не хрупкую фигуру. Пять вдохов назад он случайно соскочил вниз, вдох назад парил в воздухе, через ещё три вдоха длинные пальцы поймают беглеца, через четыре вдоха закинут за спину, через семь — вернутся обратно, ложась поверх другой руки, и отражения прошедшего и будущего соберутся вместе. В настоящем.

Если масть Ксо мало сочеталась с цветом полагающегося церемонии наряда, то пришелице синие тона подходили великолепно. И шёлково-чёрные косы, и светло-серые, прохладные, как льдинки, глаза, и нежная молочная бледность кожи, всё, собранное вместе, являло картину, добавлять что-либо к которой — только портить совершенный замысел природы. Но я видел не красоту. Наверное, смотрел не глазами, а чем-то другим. Чем-то, почти всегда спящим в груди, но если уж просыпающимся...

ОНА. Потерянная и найденная половинка? Но я не сожалею об одиноких днях. Её появление не заполнило пустующее место в мозаике, а полностью изменило узор, придало смысл существованию. Словно все дороги мира сошлись вместе на одном перекрёстке, и стало не нужно никуда идти... Здесь. Сейчас. Другого случая просто не подвернётся. Потому что время истекло. Остановилось. Начатый вдох никогда не сменится выдохом, но разве я буду жалеть об этом? Пусть он длится всю оставшуюся вечность. И много дольше, чем Вечность! Пусть...

Кулак Ксаррона врезался мне под рёбра, заставляя согнуться и всё-таки выдохнуть.

— Сейчас не время, — сквозь зубы пояснил кузен и сделал шаг навстречу гостьям: — Счастлив приветствовать, драгоценные!

Считается, что боль помогает отвлечься от иных переживаний. Враки. Не помогает. Разгибаясь, я смог погасить звон струны, протянувшейся через всё тело, лишь с удивлением отметив, как по синеве складок перед моими глазами скользнула, впитываясь, тёмно-красная струйка, стекающая... С заведённой за спину правой руки Ксо.

Содранная на костяшках кожа и свежие борозды царапин; раны затянулись быстрее, чем я смог осмыслить их наличие в плоти неуязвимого, как мне всегда думалось, родственника, но оставили о себе память и много-много вопросов. Для которых, вот уж точно, было не время.

— Мы не опоздали? — спросила вторая из девушек, чей облик был наполнен прозрачным светом, проникающим наружу даже через чешуйчатое платье.

Кто-то из Созидающих? Очень похоже.

— Лорит, разве ты можешь опоздать? Только задержаться, позволяя нам в полной мере прочувствовать, как печален и пуст мир без твоей улыбки!

Ксаррон верен себе, при виде прекрасной женщины пускается во все тяжкие. И, кажется, Элрон этим недоволен, но не подаёт вида, лишь искоса поглядывая на ту, с которой, судя по всему, намерен обручиться. Или, что вернее, предложить себя в спутники, а уж примут предложение или нет, может быть ведомо только Пресветлой Владычице.

Щёки пришелицы порозовели, и полные губы маленького рта изогнулись именно столь восхищавшим моего кузена образом — улыбнулись.

А она совсем молоденькая... Даже не ровесница Элрона. Остаётся только припомнить, когда последний раз в подлунном мире складывались обстоятельства, позволяющие моим родичам обзаводиться потомством, и... Годами будущая невеста должна быть младше меня. Однако количество лет говорит только о том, сколько песчинок-мгновений пересыпалось из одной ладони Вечности в другую, но утаивает сведения о размере, цвете и тяжести каждой из них. На просторах Потока можно найти местечко, где время течёт в полнейшем соответствии с вашими предпочтениями и нуждами, потому никогда не найдётся двух равно взрослых драконов.

— Ксо... — В сознание вползло запоздалое опасение: — Не слишком ли рискованно приглашать их всех сюда? Или ты желаешь обрасти случайными свидетелями и восторженными почитателями?

— В усадьбе нет ни души, — недовольно проворчал кузен. — Забыл, какой сегодня день и какая предстоит ночь?

А и верно! Самая короткая ночь в году. Самая таинственная и самая волшебная. Правда, мне не доводилось встречать её в Западном Шеме, зато в Южном, особенно если неподалёку найдётся святилище Ахасаны, жрицы которой не только не блюдут непорочность, а и... Впрочем, уверен — в северных землях также имеется чем усладить душу и тело под покровом летней ночи.

— И куда все делись?

— Молодёжь отправилась на празднество к селянам, а хозяину Кер-Эллида не до развлечений, им занимается Киан.

О да! Если слуга кузена взялся за дело, будет исполнять его со всем тщанием и прилежанием. Но Нирмуна не стоит жалеть, правильнее — завидовать.

— Давай не будем отвлекаться на ерунду, — предложил Ксаррон. — Иначе нам не хватит никакой ночи!

— Но ещё даже не стемнело...

— И не должно стемнеть раньше, чем всё завершится. В лунном свете надлежит не дарить признания, а подтверждать их делами... Всё, пора начинать! Шеррит, ты готова?

Чёрноволосая пришелица кивнула.

Шеррит. У неё и имя замечательное. Только грустное: «Последний свет»[10]. Почему? Её родители больше не хотели заводить наследников или... Если она из Второй Волны, то могли и бояться: никто из драконов не ждал, что появится Третья Волна. Никто не мог предположить рождения ещё одного Разрушителя, стало быть, и мысли о продлении рода в потомстве были похоронены глубоко-глубоко. Тогда она действительно «последняя». Но печаль имени нашла отражение и в чертах прекрасного лица, или мне только кажется, что невесомая дымка грусти окутывает девушку с головы до ног?

Пока я рассматривал пришелицу, она и Ксаррон разошлись к противоположным сторонам двора и заняли места друг напротив друга.

«А теперь тебе следует ненадолго заглянуть на Изнанку...» — вкрадчиво шепнула Мантия.

Зачем?

Тихое хихиканье.

«Не пожалеешь...»

Как прикажешь, драгоценная.

Погружение по уровням Зрения прошло быстрее, чем во все предыдущие разы. То ли от присутствия рядом родичей, то ли оттого, что многократное повторение привело к ожидаемым результатам, исключив такую составляющую смены ощущений, как размышления, поскольку именно мысли — злейший враг действий. Но перейдя границу, отделяющую мир от Изнанки, я испытал недоумение, даже разочарование, потому что... Не увидел ничего.