Читать книгу "Ночная музыка - Джоджо Мойес"

Он остановился на лестничной площадке и услышал звук льющейся из крана воды. Дверь ванной комнаты распахнута настежь, но внутри оказалось пусто. Байрон открыл дверь в хозяйскую спальню и первое, что он увидел, был Мэтт. Он сидел на кровати, вперившись невидящим взглядом в чудовищную дыру в стене спальни. Неожиданно Мэтт поднял голову и удивленно моргнул.

Он явно ждал кого-то другого, понял Байрон. Байрон застыл на пороге. Нет, он больше не боялся Мэтта Маккарти.

– А где Изабелла? – спросил Мэтт.

Несмотря на загар, лицо его посерело, и только на щеках пылали два алых пятна.

– Ты должен уйти, – твердым голосом произнес Байрон.

От резкого прилива адреналина у него так громко стучало в висках, что казалось, будто звук этот колоколом разносится по всей комнате.

– Где Изабелла? – повторил Мэтт. – Она должна была подняться сюда поговорить со мной.

– Ты только что напугал Китти до полусмерти, – сказал Байрон. – А ну, живо убирайся отсюда!

– Уйти из этого дома? А кто ты такой, чтобы мне приказывать?!

– Ты любишь запугивать, да? – Байрон чувствовал приближение приступа слепой ярости, которую он многие годы держал под спудом. – Ты готов даже запугать молоденькую девушку, чтобы заполучить дом. Помяни мое слово, все кончено, Мэтт.

Но Мэтт, казалось, не слышал Байрона, его взгляд был устремлен на пролом в стене. Он безучастно смотрел, как вода переливается через край ванны.

– Убирайся! – Байрон расправил плечи, приготовившись силой поднять Мэтта с кровати. – Повторяю еще раз…

– Или что? Ты меня уроешь? Одно слово, Байрон. – Мэтт криво ухмыльнулся, словно услышав только им одним известную шутку. – Одно слово. Если ты, конечно, сможешь его написать. Т-Ю-Р-Ь-М-А…

Кровь бросилась Байрону в голову. Эта насмешливая ухмылка, эти мертвые змеиные глаза… И Байрон понял: ему наплевать на последствия. Самое главное – остановить этого безумца, чтобы тот прекратил запугивать людей, наживаться на Изабелле. Он занес сжатую в кулак руку…

И задохнулся от ужаса, когда с чудовищным треском и скрежетом пол в ванной начал проваливаться…

Байрон, подумала Изабелла. Она снова взяла в руки скрипку, намереваясь исполнить что-нибудь веселое и жизнеутверждающее. Все будет хорошо, раз уж он там. Он обязательно позаботится, чтобы ничего не случилось… Но, услышав, как за ее спиной что-то с ужасающим грохотом начало ломаться и падать, она уронила скрипку и резко повернулась…

Шум, точно выстрел, разорвал тишину. Ужасный, леденящий душу шум. Он словно засосал в гигантскую воронку весь воздух, а затем обрушился вниз с глухим рокотом, протяжным стоном, оглушительным треском черепицы, под барабанную дробь бьющегося стекла. Испанский дом разваливался посередине, будто в земле открылась гигантская трещина, разорвавшая дом пополам. Земля задрожала, утки, тревожно крякая, взлетели над камышами, когда рухнула центральная часть дома. И прямо на глазах у остолбеневшей Изабеллы, Китти и всех гостей стены сложились, словно карточный домик, и осыпались, подняв в воздух гигантский столб пыли. А когда пыль рассеялась, все увидели два полуразрушенных крыла дома. Треснувшие балки торчали, точно переломанные кости, а посреди всего этого хаоса из лопнувшей трубы тонкой струйкой сочилась вода, совсем как праздничный фонтан.

Никто ничего не говорил. Время остановилось, звуки словно замерли. Изабелла в ужасе ахнула, прижав руки ко рту, а затем после короткой паузы Китти начала выть – высоким, протяжным, замогильным голосом. Ее тело тряслось как в лихорадке, глаза были прикованы к тому месту, которое еще недавно было ее домом. И когда она обрела способность говорить, все услышали:

– Где Тьерри?!

Лора смотрела в окно машины и не верила своим глазам. Масштаб и невероятность произошедшего приковали ее к сиденью. Еще секунду назад дом был, и вот теперь его нет, остался только устрашающий остов с выставленными напоказ внутренностями комнат – обоями и державшейся на честном слове картиной. Половиной спальни с прикрепленными к стене постерами.

За ее спиной, на заднем сиденье, завыл старый пес.

Дрожащими пальцами она с трудом открыла дверь и выбралась из машины. На подъездной дорожке толпились сбившиеся испуганной стайкой подростки. Изабелла смотрела на дом, прижав руки ко рту. Рядом с ней стояли Кузены, Генри что-то кричал в мобильник. Поттисворт, рассеянно подумала Лора. Во всем этом она видела его зловещую невидимую руку, ей слышался его гнусный одышливый смех и в треске крошащегося дерева, и в звоне разбитого стекла.

А затем она увидела бегущего к ней Николаса. Лицо его было пепельно-серым, к груди он прижимал папку с бумагами.

– Какого черта?! – повторял он. – Я был в гараже. Какого черта?

– Тьерри! – раздалось где-то поблизости.

Они завернули за угол, и у Лоры вдруг екнуло сердце.

– Тьерри! – В нескольких ярдах от них стояла Изабелла. Лицо искажено ужасом, волосы всклокочены. Она попыталась сделать шаг в сторону дома, но ноги ее подкосились, и она рухнула на траву.

– Ох… Ох, только не это, – выдохнула Лора. – Только не ребенок…

Николас попытался взять Лору за руку, но ее рука бессильно повисла вдоль тела.

– Это Мэтт, – сказал Николас. – Должно быть, он ослабил несущие конструкции. – Хотя голову могу дать на отсечение, когда я осматривал дом, они были еще в порядке.

Лора не могла отвести взгляд от Изабеллы Деланси. Изабелла была бледной как смерть, глаза побелели от ужаса.

Рядом рыдала ее дочь.

– Мама! – вдруг услышала Лора чей-то голос. И снова: – Мама!

Изабелла стремительно обернулась, и Лора поняла, что ей до конца жизни не забыть выражения лица этой женщины. Мальчик вышел из-за деревьев, следом за ним выскочил щенок.

– Мама!

Изабелла вскочила на ноги и, не разбирая дороги, опрометью кинулась мимо Лоры с Николасом навстречу сыну. Прижала его к груди и разразилась такими душераздирающими рыданиями, что Лора не выдержала и тоже заплакала. Лора смотрела на эту женщину, прислушивалась к ее судорожным всхлипываниям, видела ее боль и отчаяние, вызванные отчасти вовремя не обузданными страстями.

Лора, вдруг почувствовав себя соглядатаем, повернулась лицом к дому – чудовищным развалинам посреди леса. Фасад казался маской из красного кирпича, выбитые окна были точно незрячие глаза, а дверной проем – как разинутый в немом крике рот.

Тем временем именно из этого проема неожиданно появился ее муж, голова окровавлена, рука неестественно согнута. Мэтт шел спотыкаясь и падая, но выглядел абсолютно спокойным, словно он просто решил оценить объем работ.

– Боже правый! – пробормотал Николас.

И Лора внезапно осознала всю глубину безумия Мэтта.

– Лора? – удивленно спросил Мэтт, перебираясь через груды битого кирпича, и она поняла: находясь всего в нескольких сотнях футов от родного дома, Мэтт Маккарти заблудился и окончательно потерялся.