Читать книгу "Лестница лет - Энн Тайлер"

— Тебе нельзя идти у него на поводу, — сказала Линда. — Нужно дать отпор! Пусть он собирает вещи. Это — наш дом, а не Сэма. Это ты должна здесь жить.

Делия рассмеялась:

— Правда? На какие деньги? Если бы не Сэм, мы бы давно потеряли этот дом. Кто, по-твоему, платит налог на недвижимость? И коммунальные платежи, и расходы на ремонт?

— Ну, если выкорчевывание всех кустов — это ремонт… — фыркнула Линда. — Я называю это дурью! И ты знала, что он собирается покрасить ставни в красный цвет?

— Красный?

— Да, в красный, так он сказал. Хотя Элиза говорит, что он в последнее время не спешит с воплощением своих планов. Но ты только подумай об этом! С красными ставнями дом будет выглядеть как старик с крашеными волосами. И заметь, что он начал это делать после сердечного приступа.

— После того, как у него начались боли в груди, — механически поправила Делия.

Вошла Сьюзи в джинсах и пуловере Кэролла.

— Когда обед? — спросила она Делию.

— Обед! Ну…

— Золотоискатель, вот он кто, — заявила Линда. — Он положил на тебя глаз, как только папа его нанял.

— Кто? — поинтересовалась Сьюзи.

— Сэм Гринстед, кто же еще? Он решил жениться на твоей маме еще до того, как увидел ее.

— Правда?

— Ой, Линда, — возразила Делия. — Если быть честной, то я тоже собиралась выйти за него. Я сидела за столом и только и ждала, что кто-нибудь придет и спасет меня.

— От чего спасет? — опешила Сьюзи. Делия не ответила.

— Посмотри на нашу бабушку, — сказала она Линде. — Она вышла за Исайю, только чтобы избежать ТБ. Это как если бы честный сын плотника женился на принцессе ради ее королевства!

— Какой ТБ? — Сьюзи выглядела совсем огорошенной. — Какой плотник? О чем вы говорите?

Линда подошла к Сьюзи и деловито, уверенно обняла ее за плечи, отчего Делия почувствовала себя брошенной:

— Если бы у твоей мамы была бы хотя бы половина твоего здравого смысла, она выгнала бы Сэма, нашла бы нормальную работу и переехала назад в Балтимор.

— У меня уже есть работа, — отрезала Делия. — У меня своя жизнь.

И ей показалось, что Бэй-Бороу проплыл мимо, как крохотный, призрачный, голубой мыльный пузырь. Он был так далеко, что Делия подумала, не выдумала ли она его вообще.

— Я вот на что надеюсь, — говорил Делии Дрисколл, — что, когда Кортни услышит, что ей кто-то звонил, она тут же поймет, что это тот парень, которому она дала свой телефон. Я хочу сказать, он же звонил вам три раза. Значит, взял номер не из телефонного справочника, а неправильно записал. Как вы думаете?

— Ну, такое возможно.

На самом деле Делия считала, что это очень вероятно, но у нее не было сил сказать ему это, потому что последние сорок пять минут они ждали на холоде. Время от времени Делия бросала тоскливый взгляд в сторону белого блочного дома Кортни, но они уже звонили в дверь, и никто не открыл.

— Дрисколл, — сказала она, — а ты не думал, что у Кортни могут быть спортивные занятия после школы? Я хочу сказать, что Сьюзи иногда приходила из школы затемно.

— Значит, мы будем тут стоять, пока не стемнеет, — ответил молодой человек.

Мимо проходили другие учащиеся — мальчики из школы Гилмана в рубашках и галстуках, девочки-подростки в форме цвета морской волны из «Брин Мора» и в голубой форме из Общественной школы Роланд-Парка.

— Нам надо было сделать плакат, — пошутила Делия, — как когда встречают кого-то в аэропорту.

Дрисколл нахмурился.

— А ты не мог взять Пирс вместо меня? — спросила Делия.

— Кто такая Пирс?

— Господи боже, твоя сестра!

— Вы хотите сказать, Спенс?

— Спенс. Извини. — Она рассмеялась. Молодой человек еще больше нахмурился:

— Спенс на работе. К тому же вряд ли она поехала бы. Она считает, что мне не стоит жениться.

— Правда?!

— Ну а почему вас это так удивляет? — спросил он. — Вы — не единственная, кто против.

— Я говорила, что я против?

— Вы ведете себя так, как будто против. Еле плететесь, жалеете, что я не взял с собой кого-то другого.

— Мне просто холодно, вот и все, — поежилась Делия.

— К вашему сведению, вся моя семья считает, что мне лучше жить одному.

Делия почувствовала, как будто ее ударили ножом в спину. «Ну, спасибо!»

— О, Сьюзи им нравится, — продолжал Дрисколл. — Но знаете… Моя мама всегда спрашивает, зачем нужно связываться с этими Гринстедами.

— А что у Гринстедов не так?

— Ну… — Он проводил глазами группу школьниц. — Вы должны признать, что вы все… все делаете иначе. Ни с кем не общаетесь, ни в чем не принимаете участия, живете сами по себе, а потом еще делаете вид, что это в порядке вещей. Вы изображаете, что все в порядке, вы очень закрытые и ровные и притворяетесь, что все лучше, чем есть на самом деле, вы избегаете объяснений.

Делия перевела дух. Парень мог бы назвать гораздо более серьезные недостатки, хотя сама она и не смогла бы сказать, какие именно.

— Ну, это мне кажется хорошими качествами, а не плохими, — покачала она головой.

— Вот видите! — воскликнул Дрисколл. — Как раз об этом я и говорю!

— Кто бы говорил! — съязвила Делия. — Я это слышу от человека, чью свадьбу отменили, а он на нее все равно явился. Разве это не означает притворяться, что все лучше, чем есть на самом деле?

— По крайней мере я не притворялся, что я всего лишь гость, — сказал ей Дрисколл. — Я не приехал в последнюю минуту, как будто невеста была мне просто знакомой.

— Я бы приехала раньше! Но меня никто не пригласил!

— Вот видите! — Он ухмыльнулся.

— Что ты хочешь этим сказать?

К тротуару подъехала машина с затемненными стеклами. Из нее вышла девочка со стопкой книг. «Спасибо!» — сказала она водителю, машина просигналила и отъехала.

Девочка медлила у прохода. Делия почему-то так и думала, что Кортни — блондинка. Она была высокой, стройной, с золотистой кожей. Ее одежда выглядела очаровательно небрежной — блейзер сшит на заказ, но гольфы сминались гармошкой.

— Да? — спросила она.

— Меня зовут Дрисколл Эйвери, — сказал Дрисколл. — И я думаю, что пару дней назад я ответил на телефонный звонок, который предназначался тебе.

Кортни склонила голову. Ее короткие волосы, подстриженные «под пажа», красиво легли на одну сторону.

— Звонил какой-то парень, он ошибся номером — начал объяснять Дрисколл, — и теперь моя невеста злится на меня, потому что я был, наверное, несколько… м-м-м… груб. Поэтому я должен тебя спросить, не знаешь ли ты, кто это мог звонить.