Читать книгу "Кодекс поведения - Кристин Смит"

— Но это же просто ошибка. — Пилот зачарованно наблюдал, как Джени без запинки производит многоэтапное исправление записи. — А вы, я вижу, в этом разбираетесь. — Он потер подбородок. — Может, и остальное посмотрите?

Получилось! Джени ожидала издевок, нападок на клерков, для которых не нашлось места в Регистре. Над декларацией, правда, ей пришлось потрудиться: в ней она нашла несколько замысловатых ошибок, которые обычно совершают те, кто знает ровно столько, чтобы представлять опасность для судового дела. Но тут пилот подозрительно взглянул на ее шрам и, судя по всему, встревожился. Он начал было что-то говорить по этому поводу, но Джени вручила ему обратно планшет, рассеянно попрощалась, развернулась и пошла. Раз, два, три, вы бы не хотели…

— Вы бы не хотели немного подработать?

Джени остановилась, оглянулась и сделала вид, что не понимает, о чем речь.

— Если, конечно, вам нужна работа. Но даже если и нет, я вам все равно заплачу. Могу привезти вас завтра утром обратно, если вы захотите вернуться. — Он протянул руку. — Меня зовут Зел. — Залившись румянцем, пилот смущенно шагнул к Джени. Этот не похож на утешителя случайных одиноких женщин, явно не тот тип. Обычный добросовестный работяга, потерявшийся в премудростях делопроизводства. — Хотите, на Луну вас отвезу или дальше. Мы с братом начинаем новое дело, он там ведет учет. — Пилот кивнул в направлении единственного естественного спутника Земли. — Но нам, похоже, нужен помощник, человек, который умел бы заполнять все эти формы, будь они неладны.

На том и порешили. Зел так обрадовался возможности снять с себя нудную бумажную работу, что забыл спросить у Джени, как ее зовут. Она же ничуть не обиделась. Слава Богу, у нее будет время придумать себе новое имя.

Внутреннее убранство шаттла было более чем скромным и не шло ни в какое сравнение с тем, на котором она прибыла сюда неделю назад. Джени заняла свое место, закрепила сумку в специальной ячейке и решила на всякий случай просмотреть уже исправленные декларации. Заворчав, ожили наземные двигатели, и пока шаттл выруливал на взлетную полосу, Джени перегнулась к иллюминатору, чтобы посмотреть, что делается в порту. Люсьен и женщина-пилот бегали от корабля к кораблю и приставали ко всем с расспросами, но тут шаттл повернул, и они исчезли из поля зрения. Через несколько минут ускорение вдавило Джени в кресло.

— Прости, Люсьен, я просто не люблю, когда меня опекают. — Джени испытывала чувство вины, что не попрощалась с ним по-человечески после всего, что он для нее сделал, но это чувство оказалось скоротечным. Этот мальчик ей нравился, а значит, когда-нибудь они встретятся снова. Эта мысль согреет ее сегодня ночью.

Джени писала, и подарок ее старого учителя поблескивал у нее на пальце. Порт еще раз попал в поле зрения, когда шаттл разворачивался над Чикаго перед выходом в свой коридор. Джени подумалось, что перстень у нее на руке, подражая мерцающим огням большого города, посылает ему прощальные сигналы и шлет привет огням других далеких городов, сколько их еще будет.

Эпилог

Стержень скользил по чистому листу. Из-под его острия, словно по волшебству, выплывали завитки благородного виншаро.

Это всего лишь наука, думал Тсеша, перечитывая написанное, размышляя, внося исправления. Фоточувствительная пропитка, ультрафиолетовое излучение, смещение электронов — все так скучно, так легко объясняется. Он бы предпочел думать, что слова и правда появлялись на бумаге по мановению волшебной палочки.

Если бы в Храме прочли то, что он написал, они неизменно бы с ним согласились.

…поскольку обычаи людей не так уж отличаются от наших. Одежда, цвет глаз, языковые интонации — вот и все, что нас разделяет.

Ультрафиолетовый стержень замер над только что родившейся фразой. Тсеша нахмурился. Все его идеи так очевидны, неужели нужно еще что-то объяснять?

— Стивен все понял с полуслова. — Тсеша откинулся на любимом стуле, вверив свое старое тело неумолимо жестким спинке и сиденью. Созерцая непритязательное убранство своих покоев, он задумался. Да, мистер Форел быстро освоился в его идеях. Оно и неудивительно, мальчик алкал знаний. Он обратился к Тсеше лично с просьбой проинструктировать его в системе делопроизводства виншаро, мотивируя тем, что без таких сугубо специальных знаний его дальнейший служебный рост невозможен. Разумеется, Тсеша ему не поверил. И правильно сделал. Явившись, он втащил за собой в приемную упиравшуюся Анжевин и потребовал, чтобы Тсеша рассказал ему, что произошло с Джени.

Стивен оказался на удивление усердным учеником. Он был так открыт всему новому! Можно было подумать, что Хэнсен — его отец, а не Анжевин…

— Я не стану спрашивать его об этом, — рассуждал Тсеша, любуясь деревянной скульптурой в виде цветущей ветки, установленной в нише напротив его стола. Люди так ранимы в том, что касается вопросов отцовства, а испытывать преданность Стива так скоро он не хотел, не говоря уже о горячем, нраве его Анжевин. Пусть это пока остается между строк.

Я знаю это из собственного опыта. Как и прежде, я пишу лишь то, что уже известно, но просто пока не признано.

Многое, чему он учил Стива, бросало серьезный вызов общепринятому мировоззрению.

— Стивен впитывает все, как Хэнсен, а вот Анжевин противится… — Тсеша обнажил зубы. — Она строптива, как моя Джени. — Джени, его капитан, которая читала его рукописи так, словно они были написаны на ее родном языке. Где она сейчас? Люсьен поделился своими соображениями на этот счет. В этом был он весь: ни за что не признавать, что чего-то не знаешь. Он упустил Джени в порту, недели поисков так и не увенчались успехом. Бедняга Люсьен был так удручен!

— Моя Джени мастерица заметать следы, ничего не скажешь.

Сначала Джон Шрауд, затем Анаис Уланова а теперь и его странный лейтенант остались с носом. Для этих троих она так и осталась загадкой. Как же ей удается оставаться неузнанной?

* * *

Ее ни за что не поймают, она переживет всех и перешагнет рубеж новой эры. И это тоже все знают, но не хотят признавать. Страх перед будущим мешает им это сделать. Эта человеческая концепция укоренилась среди идомени, на бояться будущего глупо. Я писал об этом раньше и буду писать снова и снова, пока мои доводы, как говорил мой покойный Хэнсен, не «дойдут» до их сердец.

Стержень продолжал скользить по бумаге, как и много лет назад в другой, похожей на эту комнате, когда он писал для двух других учеников о грядущих переменах во Вселенной. Так все начиналось. И он будет продолжать свое дело, страницу за страницей читая книгу мироздания и делясь своими знаниями с теми, кто не побоится открыть свои сердца навстречу будущему.