Читать книгу "Земля Сияющей Власти - Сергей Алексеев"

— Что, пойдёшь сам? Ну, иди, иди! Я найду тебе досок на гроб.

— Спасибо, друг. Только мне доски не подойдут. Чернобыльцев обычно хоронят в свинцовых гробах, чтобы атмосферу не отравляли.

— Никанорыч, ты стал упёртый мужик!

— Давай сюда свою аппаратуру. И иди принимать душ, там вода согрелась.

— Одного не отпущу! Ты что, с ума сошёл?

— А я один и не пойду. Приготовь мне две радиостанции со свежим питанием и возьми у Кутасова «Бизон» с глушителем. Всё.

— Мне что же, сидеть здесь? Как пацану!..

— Когда будет нужно, позову. Всех позову, — он направился было к двери и вернулся. — Знаешь, Володя, этот парень… комбат американских морпехов, натолкнул меня на мысль… Я тоже начинаю верить в Бога. Не знаю, какой он, жил ли на Сатве. Но есть его предначертания. Рок, судьба — называй как хочешь. Это есть! И никуда не уйти.

Капитолина была уже одета по-походному, в высоких кожаных сапогах и плаще, только непокрытые волосы заколоты множеством каких-то причудливых шпилек в виде наконечников стрел, сделанных из белой кости.

— Знаю, ты нашёл мне подходящее занятие, — сказала она, не дожидаясь вопросов. — Я почти готова.

Стояла она перед зеркалом, словно они собирались сейчас куда-нибудь в театр или на концерт.

Арчеладзе заготовил слова и аргументы, объясняющие ситуацию, однако сказал всего лишь одну фразу:

— Смерть этого бойца на мне.

Капитолина будто не услышала этого, поправила причёску, вглядываясь в своё отражение.

— Я пойду одна. Скажи, что мне нужно сделать.

— Ты не пойдёшь одна! — отрубил Арчеладзе. — Либо не пойдёшь вообще.

— Не хочу, чтобы мне мешали… А ты будешь мешать.

— Привыкай!

— Добро, — неожиданно легко согласилась она. — Но тебе придётся поступиться своей волей. Сможешь?.. Полное подчинение, беспрекословное выполнение моих желаний. И никакого мысленного противления, о чём бы ни попросила.

Арчеладзе хотел обратить всё в шутку.

— Иногда бывает приятно… повиноваться женщине. Посмотрю, как ты это делаешь. Может, сам научусь ходить по минным полям и отводить глаза.

— Не обольщайся, Гриф, не научишься никогда. У тебя слишком сильны мужские начала. Эта наука доступна исключительно женщинам.

— Почему такая дискриминация?.. В вашем обществе?

— В нашем обществе, — подчеркнула она, — нет никакой дискриминации, поскольку мужчины исполняют мужской урок, женщины — женский. Как в Домострое, если ты помнишь. Будь ты трижды гоем, всё равно Космос от тебя закрыт. Твоим собственным разумом. А женщина, как известно, стихия. Космос начинается прямо над нашими головами, и потому мы носим космы. И потому способны к деторождению… Вот, теперь я готова!

Капитолина обернулась к нему и Арчеладзе увидел Дару, ибо иначе невозможно было назвать женщину с пронизывающим и одновременно чарующим взором.

Капрал Флейшер сидел развалясь и потягивал тоник из пластмассового стакана.

Всё-таки «иезуит» заготовил ему сюрприз, придумал казнь изощрённую — умереть от руки мстителя. И ни при чём здесь десантный отсек со створками, открывающимися из пилотской кабины. Разве что здесь, в хвосте самолёта, не будет слышно звуков борьбы. Если она ещё состоится! А то, может быть, Флейшер рассчитывает попросту задушить без шума и спокойно уйти. Труп обнаружат где-нибудь на подлёте к военно-морской базе в Форт-Лодердейле, и неизвестно, что задумал Барлетт-Бейлесс по своему дьявольскому сценарию: выбросить его в океан со стальной болванкой, привязанной к ногам, или привезти на родину и похоронить с почестями, дабы не возмущать родителей и общественное мнение. Преступника, разумеется, не найдут…

— Я бы сразу пришёл к вам, сэр, — беспечно сообщил капрал. — Меня не отпустил стюард, приковал ремнями к креслу и заставил высидеть весь положенный срок, пока этот летающий гроб не наберёт высоту. Вдвоём нам будет веселее падать, сэр!

— Ты — мой ангел смерти? — Джейсон ощутил полное спокойствие. Не умирать же до удара, как умер тот несчастный негр в кулачной потасовке…

— Сэр, так вышло, — Флейшер замялся. — Не вспоминайте пока об этом… У меня есть бутылка шотландского виски! Не успел её выпить у трапа, меня так быстро затолкали в этот гроб!.. Если не возражаете…

Он поставил на столик бутылку и ещё один пластмассовый прозрачный стаканчик.

— Я не возражаю, Флейшер.

— Кстати, а что у вас с головой? — разливая виски, спросил он.

— Мне являлся уже один ангел смерти, — признался Джейсон. — В виде тщедушного русского солдата-парашютиста… Хотя, нет, он был мне послан как предупреждение, как предтеча. Иначе бы всё кончилось ещё тогда. Ему стоило только развернуть сапёрную лопатку и ударить острым ребром. Череп отскочил бы, как солдатская плошка.

— Да, у вас очень тонкие стенки черепа, — отметил капрал. — Знаете, сэр, я на своём веку развалил много черепов. И если тонкая кость, такое чувство, будто видно, как под ней пульсирует мозг. Это похоже на биение крови в сосуде… Но лучше выпьем! Мне нравится та кровь, что в стакане! Она веселит душу, когда льётся другая, настоящая.

Он всегда отличался цинизмом и суеверием, один из немногих в батальоне на все операций брал с собой «защитные» атрибуты — скальп, лично снятый им с негра в Родезии, и ухо солдата с Фолклендских островов. Эти «амулеты», закопчённые по старому японскому рецепту, он носил в бронежилетном кармане у сердца.

Джейсон выпил виски, поиграл стаканчиком.

— Знаешь, капрал, я всё время думал, каков же будет мой конец? Какая смерть меня ждёт? И всё время представлялось, что умираю от пули в живот.

— Это навязчивые мысли, сэр. Гоните их сейчас прочь и пейте. У немцев, например, принято пить перед атакой. Во второй мировой войне им выдавалась специальная доза — двести пятьдесят граммов крепкой водки. То есть вот такая бутылка виски — на двоих. И был в этом замечательный смысл: усиливались смелость и отвага и пропадала боязнь смерти. И если получишь ранение, то переносится намного легче, чем в трезвом состоянии. Притупляется боль. Если бы, сэр, вы сначала выпили, а потом пошли в атаку на этого русского солдата, не почувствовали бы удара. И продолжали сражаться. А вы не заметили, сэр, этот русский парень был пьян?

— Нет, я этого не заметил. Было темно.

— Я спросил, потому что у русских тоже это принято — выпить перед атакой. В госпитале я лежал с одним русским из российского батальона. Забавный малый!.. Кстати, у него оказалось сильнейшее расстройство желудка и кишечника. Они проводили операцию против сербских поджигателей, которые пробираются ночью к своим оставленным селениям на мусульманскую территорию и жгут жилища. Чтобы не досталось врагу. И он перед операцией выпил какой-то гадости. Русским теперь не дают спиртного перед атакой.