Читать книгу "Странные люди - Лис Теру"

– Добро пожаловать на платформу девять и три четверти, – отозвалась бодро Немо где-то совсем рядом. – Или в Нарнию. Кому что ближе. Мне больше нравится Нарния.

Спящая открыла глаза. Она стояла одновременно и в удивительно светлом старом холле брошенного корпуса, и в сосновом лесу. Плиты прятались под ковром старых игл и мешались с красноватой землей. Сосновые корни бугрились воспаленными венами тут и там, ломая порядок серых квадратов. Лестница, ведущая на второй этаж, одновременно существовала и отсутствовала, как на календарике со стереоэффектом. Стоило только повернуть голову, как она исчезала, превращаясь в стройные тела сосен. Над головой раскинулся пятнистый потолок, сквозь который просвечивало чистое июльское небо. Внутренние стены виднелись лишь частично или же просто отсутствовали, и, стоя в холле, Спящая могла видеть все помещения сразу. В этом пугающем и восхищающем преломлении-переплетении творений природы и человеческих рук было нечто совершенно завораживающее. Обитатели «Еца» стояли и в корпусе и в лесу, и под крышей и под небом. Кит что-то проворчал о коте Шредингера, Немо мечтательно вздохнула и шепнула, что хочет тут жить.

– Белого Зверя нашел? – Спящая тронула за локоть таращившегося по сторонам Лиса. – Ты его видишь сейчас?

Художник не без усилий вернул себя в реальность. Рыжие ресницы часто-часто заморгали.

– Потерял, – признался Лис скорбно. – Когда прибежали, то его уже не нашли. И шерсти даже не нашли.

– А звать ты его пробовал? – Спящая сама не знала, зачем ей Белый Зверь, но была уверена в том, что начатые поиски должны завершиться успехом. – Он же твой друг. Он должен прийти.

Ее уверенность взялась из ниоткуда, но смогла взбодрить Лиса. Погладив бок обувной коробки, мальчишка оглядел друзей и негромко позвал:

– Белый Зверь! Белый Зверь! Приходи к Лису! Лис хочет с тобой дружить! Лис хочет, чтобы его друзья были твоими друзьями. Лис не даст тебе грустить! Белый Зверь… Иди к Лису!

Его слова под сводами корпуса и куполами сосен звучали звонко, как утренняя птичья песня. Они пронеслись среди стен и деревьев, повторенные несколько раз эхом, которого тут не должно было быть, и улетели прочь.

– Белый Зверь… – робко позвал Лис снова, отчего-то подняв лицо к небу. – Белый Зверь, приходи к Лису. Лис ждет! Хочешь… – Было видно, что он делает над собой усилие. – Хочешь, Лис отдаст тебе свои новые кроссовки? А хочешь новые карандаши? Или все-все рисунки! Ты только приди к Лису, пожалуйста… Не надо грустить одному. Если тебя кто-то обидел, ты все равно приходи. Лис обещает, что никогда не обидит тебя. Приходи…

Последнее слово почти заглушилось звуком, от которого по спине пробежали мурашки. Зловещий скрип и шелест, прозвучавший откуда-то из дальнего угла, заставил дернуться даже Кита.

– Белый Зверь? – неуверенно переспросил Лис.

Звук повторился. Он доносился не из глубины соснового леса или небесной синевы. Из потерявшей стены и частично пол комнаты, некогда бывшей спальней. Они последовали на этот звук, как за каким-то древним зовом.

В комнате, которой почти не существовало, в яме, под проржавевшей насквозь кроватью не было никого, кто походил на описанного Лисом красавца-пса. Только нечто маленькое, жалкое и ужасно грязное раскорячилось на краю ямы, растопырив лапы-обрубки. Когда оно шевельнулось, Спящая с тихим писком нырнула за спину Пакости, но почти сразу же выглянула и увидела старую игрушку. На людей темными пластмассовыми глазами печально глядел тряпичный щенок со смешными висячими ушами, сшитый из когда-то ярких лоскутков.

– Мы были правы… – тихо сказала Спящая, завороженно глядя на ожившую игрушку. – Мы были правы!

– Белый Зверь! – Лис первый подлетел к щенку и успел подхватить его прежде, чем тот свалился обратно в яму. Подхватил бережно, словно игрушка была настоящей собакой, и крепко прижал к груди. Маленькое, давным-давно забытое кем-то существо из ваты, лоскутов и ниток, некогда с любовью созданное заботливыми руками, прижалось к груди Лиса и затихло, истратив последние силы.

– Белый Зверь… – с нежностью шепнул Лис, погладив щенка по тряпичным ушам. – Теперь тебя больше никто не бросит!

Он отдал его Киту, и тот осторожно затолкал в распоротый бок пожелтевшую от времени вату. Кит передал щенка Пакости, и тот краем майки вытер темные пластмассовые овалы глаз. Пакость передал его Спящей, и она осторожно отряхнула тряпичное тельце от налипшей грязи. Игрушка перекочевала к Немо, и та не смогла ее отпустить.

– Можно, я его оставлю себе? – спросила девушка с надеждой неясно у кого, крепко прижав к себе Белого Зверя. – Можно? Обещаю его не бросать. Лис, можно?

Лис только улыбнулся ей растроганно. Может, это была иллюзия, но Спящая увидела в пластмассовых глазах игрушки не пустоту, а неописуемое счастье. И конечно, совсем неоткуда было взяться в этих глазах маленьким капелькам влаги.

Немо унесла Белого Зверя на руках, баюкая, как ребенка. Вдвоем со Спящей они аккуратно распороли гнилые нитки, отстирали разноцветные лоскуты в тазу, пусть и не до абсолютной чистоты, высушили на расстеленном на подоконнике полотенце, заново сшили их и набили Зверю лапы, голову и тело свежей ватой, потратив весь общий запас. Забытый внезапно повзрослевшим или просто рассеянным ребенком тряпичный щенок, призванный защищать своего хозяина от кошмаров, встретил ночь в компании такого же тряпичного обезьянокота с белыми пуговицами глаз. И в эту ночь видел самые добрые сны.

По крайней мере, так думала Спящая. И с ней бы уж точно согласились остальные.

Глава 15

Письмо

«Когда-нибудь снова запоют сосны, и я пойму – „Ец“ рядом»

Асфальт был потрескавшийся, вытертый, размытый дождями и тающим по весне снегом. Желтый лист – седой волос стареющего лета – лежал в центре ямки, прямо перед их обеденным столом, настойчиво напоминая о скором приходе осени.

«Еще целый месяц, – лениво подумал Кит, разглядывая лист. – Месяц – это очень много. Можно никуда не спешить».

Он врал себе и сам не верил в свою ложь. Август уже начал отсчет, и все чаще, хотели они того или нет, поднималась тема о возвращении домой. Никто не называл точных дат, но и так было понятно – сентябрь в «Еце» они уже не встретят. Кит точно знал и то, что вещи у всех практически сложены.

Спящая и Немо тихо разговаривали, Лис сосредоточенно собирал последним блинчиком остатки меда с тарелки, от Пакости остался только сигаретный дым: он вызвался встречать машину с продуктами. Кит сидел, уронив подбородок на руки, и разглядывал яркого предвестника осени. Кофе в его тарелке уже давно остыл, но ему было лень шевелиться, чтобы его вылить. Тяжелая ночь оставила после себя обрывки путаного сна, из которого он вынес только одно – что-то грядет.

Обитатели «Еца» чувствовали, что лето подходит к концу, и старались выжать из него все. Они жгли костры и засиживались возле них до глубокой ночи, измазанные золой и пропахшие дымом. Они дважды выбирались ночью в лес и бродили все вместе среди сосен, освещая себе путь единственным фонариком. Они почти не сидели в корпусе, а шатались по всей территории лагеря толпой или поодиночке, жадно вдыхая пропитанный сосновым запахом воздух.