Читать книгу "Королевское наслаждение - Шеннон Дрейк"

Тереза была готова ударить его. Да как он смеет? Но Люк крепко обнял ее и заглянул в глаза. Она поняла, что он действительно хочет ее. Он вел себя нагло, но откровенно.

— Продолжай, — сказала она.

— Ты умираешь от страсти к нему, а я — от страсти к тебе. К тому же я могу кое-что тебе предложить.

— И что же это? — спросила Тереза, едва дыша. Она быстро соображала в уме: Люк — оруженосец Мак-Лахлана. Он пока молодой, неоперившийся, неискушенный, но, имея такого лорда, он со временем и сам может стать рыцарем, а потом уйдет на войну…

И вернется с богатыми трофеями.

К тому же Люк хочет ее. Хочет по-настоящему, ничего не прося взамен.

— Я могу жениться на тебе! — сказал Люк.

— О! — воскликнула Тереза и упала в его объятия.

Позже, лежа в маленькой комнатушке Люка и глядя в потолок, Тереза гадала, сможет ли она выполнить обещание, данное другому мужчине. Она поднесла к глазам руку с золотым кольцом на пальце. Ей уже заплатили за…

Теперь она должна выполнить обещанное.

Нет…

Она не может. Не должна… Но как страшно! Очень страшно…

Глава 23

Даниэлла никогда не предполагала, что в пограничных областях такие холодные зимы, но домочадцы уверяли ее, что на высокогорьях они еще холоднее.

Холодная зима — не лучшее время для рождения ребенка, но Майва, повитуха, сказала ей, что дети приходят на свет, когда им вздумается, и так будет всегда.

Даниэлла очень скучала по Адриану. Тосковала так сильно, что и вообразить трудно. Она всем сердцем желала, чтобы муж поскорее вернулся домой, но его все не было. Он написал ей и в письме подробно рассказал о военной кампании в Уэльсе. Графиня тоже написала Адриану, пожелав скорейшего возвращения; рассказала, что кошка принесла котят, что Звездочка чувствует себя хорошо и что, как ей кажется, Дейлин скоро попросит у Даниэллы разрешения жениться на Монтейн.

В тот день, когда родился Адриан-Роберт Мак-Лахлан, Монтейн была рядом с госпожой. Она все в последнее время старалась не покидать ее ни на минуту. Несмотря на то что Даниэлла очень скучала по Адриану, когда начались схватки, одна сильнее другой, она начала проклинать мужа, обвиняя его в своих мучениях. Роды длились весь день и всю ночь: Адриан-Роберт появился только на рассвете. И все это время Даниэлла высказывала Монтейн и повитухе свои обиды на Адриана, считая его причиной своих страданий. Именно тогда Монтейн сказала ей, что она судит Адриана слишком строго.

— Даниэлла, — сказала она, — это я была причиной вашей ссоры из-за того священника. Я с самого начала была уверена, что никакой он не священник и…

— О чем вы говорите? — спросила Даниэлла, обливаясь потом, несмотря на зимнюю стужу.

— Я очень волновалась, а поэтому пошла к Дейлину и высказала ему свои сомнения относительно священника, а он передал все Адриану. Теперь вы понимаете…

— Сначала вы подрезаете подпругу, а меня за это бьют…

— Даниэлла, ведь это было так давно! — возмутилась Монтейн. — Я тогда боялась, что…

— Потом вы становитесь его ярой сторонницей и служите ему как верная собака. Повесить бы вас вместе с Мак-Лахланом на одной перекладине! Ох, как больно…

— А сейчас, леди, начинайте тужиться, — велела повитуха. — Ребенок уже на подходе.

Она была права. Даниэлла все еще сердитая, хорошенько поднатужилась, и на свет показалась маленькая головка. На ее вопрос, кто там появился, Майва спокойно ответила:

— Шотландский ребенок, миледи, такой же, как и его отец. Давайте подождем немного, и тогда я вам скажу, какого пола этот ребенок. Тужьтесь сильнее…

— Мальчик, миледи! Большой красивый мальчик!

Даниэлла вдруг расплакалась. Вместе с ней заплакала и Монтейн и тут же бросилась к двери, чтобы передать радостную новость Дейлину. Майва обрезала пуповину, вымыла ребенка и приказала Даниэлле тужиться снова, чтобы вышел послед, что графиня и сделала. Счастливая, она сидела с ребенком на руках, удивляясь, что он сразу начал сосать ее грудь, что у него такие крошечные пальчики, светлые, как у отца, волосы, а глазки — голубые, как летнее небо. Правда, ей сказали, что цвет глаз еще изменится и может стать таким же, как у Мак-Лахлана, а возможно, они будут такими же зелеными, как у графини. Кто знает? Всякое случается. Зато волосы у него будут такими же светлыми, как и у отца, это ясно. В общем, ребенок получился чудесным во всех отношениях. А уж как кричит!.. Сразу видно, что у него крепкие легкие!

Прошло несколько дней, и Даниэллу начали мучить страхи и сомнения. Она так сильно любила своего малыша, что боялась потерять его. Она не разрешила Дейлину послать гонца в Лондон, пока не окрестила ребенка. Его крестными родителями стали Монтейн и Дейлин.

Затем Даниэлла принялась ждать, моля Бога, чтобы Адриан поскорее приехал домой. Ей хотелось, чтобы муж вместе с ней гордился и любовался их ребенком. Графиня полюбила свой новый дом, где она чувствовала себя очень уютно, и всех домочадцев. Она с удовольствием принимала участие в их разговорах об овцах, крупном рогатом скоте и даже о том, как ткать одежду. Здесь готовили очень вкусный эль, и Даниэлла тоже стала его делать. Она, в свою очередь, научила домочадцев правильно хранить французские вина. Они подружились с Кэтрин-Мэри, суровой матроной, которая командовала всей женской прислугой, с Джошуа, управляющим по дому, и с Тейлором, управляющим их хозяйством. Вместе с ними она выпила за рождение ребенка и наследника. Одним словом, жизнь ее была полной и насыщенной, за исключением того, что…

Шли дни, миновала зима, наступила весна… Где-то в начале апреля Даниэлла лежала на одеяле, расстеленном у озера на сочной зеленой траве, а рядом с ней сидели Монтейн и Дейлин. Графиня баюкала ребенка и вскоре задремала и сама, как вдруг ее разбудил громкий смех. Проснувшись, она увидела Монтейн, которая, смеясь, убегала от Дейлина. Щеки ее горели румянцем, и выглядела она веселой и довольной. Дейлин догнал ее; и они оба упали в траву и принялись целоваться. Увидев, что графиня проснулась и смотрит на них, Монтейн оттолкнула Дейлина и, вскочив на ноги, бросилась к госпоже и ребенку, бормоча извинения.

— Неужели вы можете быть так бесстыдно счастливы, когда меня гложет такая тоска? — спросила Даниэлла.

Монтейн смутилась, но, увидев, что графиня улыбается, сказала:

— Вы должны быть счастливы и веселы, как жаворонок в небе, ведь у вас такой чудесный ребенок.

— Я счастлива, но…

— Кто-то скачет сюда! — закричал Дейлин, подбегая к женщинам и кладя руку на рукоятку меча.

Издали завидев всадников, к ним подбежали крестьяне, работавшие в поле, и образовали собой живое кольцо вокруг госпожи. Но их волнения оказались напрасными: в руках одного из всадников было знамя короля Эдуарда, а когда они подъехали ближе, Даниэлла узнала сэра Джорджа. Она поднялась, держа на руках Робина, которого она так называла, чтобы отличать его имя от имени деда.