Читать книгу "Проклятая - Татьяна Серганова"

До сих пор колотит от мысли, что я могла его потерять. И что очередная чокнутая ведьма или больной на всю голову колдун могли лишить меня самого дорогого в жизни. Именно в этот момент поняла, что пропала. Что это не просто страсть, не просто желание, это нечто большее.

А в остальном моя жизнь вошла в фазу расслабляющего выдоха. Тот этап, который начался с момента смерти родителей, все те годы, когда я несла на себе груз ответственности за семью, закончился, и я с удовольствием вздохнула. Игорек воспринял наши отношения со своим отцом как-то очень по-взрослому, серьезно и благосклонно. Он уже большой мальчик. До консервации осталось всего ничего, и я вижу, как Сережка волнуется. Требует от сына все время отзваниваться и надолго из дома не уходить.

Денис пропадает у нас целыми днями. Благо его новый опекун Николай Васильевич так вовремя и «совершенно неожиданно» снял домик совсем рядом с нами.

Мне Страж с добрыми серо-зелеными глазами, которые окружают мелкие лучики-морщинки, мгновенно понравился. Сразу видно, этот колдун очень любит улыбаться. Еще больше к нему прониклась, когда узнала, что мы с ним, оказывается, когда-то очень тесно общались. Ведь именно он более двадцати четырех лет назад привел наших родителей в храм, и именно он ухаживал за мной, когда папа с мамой приходили в себя после обряда.

— Ты была такой маленькой, хрупкой и удивительно спокойной, — рассказывал он, сидя за чашкой холодного чая с лаймом. — Практически не плакала. Поела — и спать… Никаких хлопот.

Иногда братишка остается у нас ночевать.

Он полностью пришел в себя после случившегося. Но знаю, что кошмары иногда еще мучают. Как я ни старалась, Денис делиться со мной своими переживаниями отказался. Пришлось смириться.

Хотя, если честно, сейчас меня больше волнует Лизка.

Сестра перенеслась к нам (надо же, я стала воспринимать дом на Сейшелах как свой!) примерно недели две назад. Инициированная, сильная, яркая и… жутко злая. На все мои вопросы ответила: «Все мужики одинаковые, а все оборотни, даже самые что ни на есть кошачьи, — похотливые и самоуверенные самцы».

Сережка посоветовал мне не лезть к ней с расспросами и дать Лизе самой во всем разобраться, что я и сделала.

Иногда к нам заглядывает Дима, с порога начинает жаловаться на новую секретаршу и уговаривает меня вернуться. Ведь знает ответ, а все равно тешит себя надеждой. Наши отношения сложно описать. Вроде явных изменений нет, но все равно что-то ушло из них навсегда, какая-то легкость общения. Но для меня самое главное, что братья помирились.

Последний раз Дима приезжал вместе с Николь. Я была искренне рада видеть эту рыжую ведьму, и мы довольно долго болтали. Спрашивать, какие отношения их связывают и будут ли они заключать контракт, я не стала. Единственное, что точно поняла, — их отношения уже давно перешли в близкие.

История со взрывом в парке потихоньку забылась. Все-таки Вознесенский или те, которые за ним стояли, сдержали свое слово — травля быстро сошла на нет. Вполне возможно, что через десять месяцев, когда я вернусь в Москву, все окончательно забудется.

Особенно теперь, когда Максим Леонидович перестал нам угрожать.

Его нашли через два дня после судебных слушаний в Совете в его собственной машине, в кювете на пустынной дороге, недалеко от одной деревеньки на окраине Москвы.

Сначала решили, что он мертв. Но нет, все оказалось куда хуже — проклят.

Когда я узнала о случившемся и мне сказали, что за проклятие было применено… Черт, мне даже на какое-то мгновение стало его жалко.

«Поцелуй василиска» еще одно проклятие, которое входит в десятку сильнейших, самых опасных и запрещенных, наряду с «мертвым пламенем». Оно сковывает все нервные окончания, вызывая полный паралич. Несчастный лишается малейшей возможности управлять своим телом, а мозг при этом продолжает функционировать. И самое интересное, что это проклятие вполне можно снять, но с условием, что проклятого доставят к храмовникам в течение сорока восьми часов.

Максиму Леонидовичу не повезло. Какие-то два часа решили все.

Теперь этот некогда могучий колдун превратился в жалкого паралитика.

Суд над Вероникой Дорофеевой и тремя ее пособниками, что пытались похитить Дениса, состоялся пару дней назад. Свою вину они признали, но причастность других лиц отрицали, утверждая, что это полностью их инициатива и к деятельности «Люди — наше все» никакого отношения произошедшее не имеет. Если честно, другого я и не ожидала. Всех четверых приговорили в шести годам лишения свободы с отбыванием наказания в колониях.

Отбывает свое наказание за мошенничество и Марианна. Ее приговорили к трем годам условно. Насколько мне известно, она уже давно у себя дома, отбивается от настырных журналистов. Все ее туры и гастроли по миру отменены на неопределенный срок. Попыток установить с нами контакт она не предпринимала, а мы не навязывались.

— Так и знал, что найду тебя здесь. — Сережка подкрался сзади и обнял меня за талию, привычно зарывшись носом в волосы.

А мне только и осталось счастливо вздохнуть и прижаться к нему спиной еще крепче.

Не знаю, что ждет нас дальше, да и не хочу знать, если честно. Здесь и сейчас на этом острове, на берегу Индийского океана, в объятиях любимого мужчины, я просто счастлива.

А все остальное будет завтра.

Завтра

Страж остановился у небольшого неприметного домика. Таких много здесь — уютный, светлый и совсем обычный. Магическая охранка почувствовала его и беспрепятственно пропустила вперед.

Можно было и не стучаться, но мужчина отлично понимал, что сейчас это чревато. У нее рука не дрогнет, запустит в него каким-нибудь проклятием. Оно его, конечно, не убьет, но здоровьем рисковать не хотелось. Особенно сейчас, когда все настолько кардинально поменялось в его жизни.

Осторожный стук, и почти сразу дверь открылась.

— Здравствуй. — Стоящая в проеме девушка, одетая в черную водолазку под горло и темные брюки, отошла в сторону, пропуская его в дом.

Невысокая, невероятно хрупкая и тоненькая, с короткими темными волосами и челкой, спадающей прямо на внимательные бархатисто-карие глаза. Совсем юная, ей не дашь больше двадцати, она походила на миниатюрную фарфоровую статуэтку, которую хочется поставить под стекло и любоваться. Но это впечатление обманчиво. Сергей сам лично видел, как эта куколка убивала и угрызений совести абсолютно не испытывала. Можно было, конечно, сказать, что у ведьм не бывает совести, но у этой она иногда просыпалась. Страж знал точно.

— Здравствуй, — ответил мужчина и прошел в дом.

Ведьма внимательно следила за каждым его движением. Знала и доверяла, но застарелый страх и осторожность не позволяли ей расслабиться до конца. И Сергей не мог ее за это винить. Именно благодаря этим качествам девушка еще была жива.

— Я не ждала тебя так скоро.