Читать книгу "Петр Первый - Николай Павленко"

В марте 1719 года Кологривов доносил царю: «купил статую мраморовую Венуса старинную и найдена с месяц. Как могу хоронюся от известного охотника, и скульптор, которому вверил починить ее, не разнит ничем против Флоренской славной (статуи Венеры Медичи, находящейся во Флоренции), но еще лучше тем, что сия целая, а Флоренская изломана во многих местах». «Известным охотником», от которого «хоронился» Кологривов, был папа, наложивший запрет на вывоз из Рима античных памятников. Однако сохранить тайну приобретения царскому уполномоченному все же не удалось. Губернатор конфисковал статую, чем привел Кологривова в такое отчаяние, что он заболел. Петр получил от него письмо: «пусть я лучше умру, чем моими трудами им владеть».

Тревожные известия вынудили Петра отправить в помощь Кологривову опытного дипломата Савву Рагужинского. Тому после продолжительных переговоров удалось получить статую в обмен на мощи святой Бригитты, что находились в монастыре близ Ревеля.

Когда сделка состоялась, надо было в целости доставить приобретение в столицу России. Петр распорядился из Ливорно до Инсбрука везти скульптуру сухим путем, а оттуда Дунаем до Вены. В столицу Австрии он пишет своему послу: «А понеже оная статуя, как сам знаешь, и там славится, того для велите заранее сделать в Вене каретный станок на пружинах, на котором бы лучше можно было ее отправить вам до Кракова, чтоб ее не повредить чем, а от Кракова можно оную отправить паки водою».

Наконец статуя была благополучно доставлена в Петербург и водружена в галерее из 12 парных колонн, что стояли у входа в Летний сад. Петр очень дорожил Венусом и установил у ее подножия круглосуточный караул. Позже статуя была перенесена в Эрмитаж.

Однажды царь дал садовникам задание превратить Летний сад в такое место, где отдыхающие могли бы наряду с увеселением получать поучительные наставления. После долгих размышлений садовник предложил разложить на скамейках полезные книги, прикрыть их от непогоды навесами и тем предоставить возможность гуляющим читать их. Царь отклонил предложение и велел использовать в качестве «поучительного наставления» героев басен Эзопа.

Басни Эзопа импонировали Петру тем, что соединяли в себе глубокий смысл и шутку, иронию и серьезность. Сложные мысли и чувства Эзоп умел выражать остротой, каламбуром, всегда близко воспринимаемыми царем. Сам он в письмах тоже часто пользовался каламбурами.

Популярность в России басен Эзопа была велика. Этому способствовал царь, неоднократно повелевавший печатать басни. Другой формой популяризации Эзопа и героев его басен являлись скульптуры, и поныне украшающие Летний сад.

На лугу перед Летним дворцом находился деревянный павильон, в котором хранился Готторпский глобус. Он был изготовлен еще в 1664 году, а в 1713 году его подарил Петру герцог Голштинский. Это сооружение диаметром в 336 сантиметров давало представление о земной поверхности и небесной сфере. Снаружи на глобусе была изображена земная поверхность, а внутри его, где за круглым столом могли разместиться 10–12 человек, зрители имели возможность наблюдать небо. Глобус имел водяной двигатель, вращавший его вокруг своей оси каждые 24 часа.

Выше Летнего сада находились еще два здания, пользовавшиеся большой популярностью в новой столице. Одно из них – Кикины палаты – приобрело известность тем, что в нем размещалось два культурно-просветительных учреждения: первый в России музей и первая в стране публичная библиотека. Кикины палаты – двухэтажный дворец, конфискованный казной в 1718 году вслед за казнью владельца, Александра Кикина, причастного к делу царевича Алексея. Этот дом Петр велел приспособить под Кунсткамеру и библиотеку.

Царь хорошо знал экспонаты Кунсткамеры – он либо сам приобретал эти экспонаты за границей, либо по его указам их доставляли в столицу из различных уголков России. Поэтому царь считался лучшим гидом: он любил показывать экспонаты музея и рассказывать о них как иностранным послам, так и русским вельможам.

Первые экспонаты для музея Петр приобрел еще во время заграничного путешествия в 1697–1698 годах. Тогда он познакомился с двумя естествоиспытателями: анатомом Фредериком Рюйшем, прославившимся умением искусно бальзамировать трупы, и зоологом Левенгуком, который приобрел европейскую известность тем, что с помощью сконструированного им микроскопа открыл процесс перехода крови из артерий в вены.

Царь несколько раз осматривал в Амстердаме богатую анатомическую коллекцию Рюйша и даже помогал ему пополнить эту коллекцию экспонатами из России. В 1701 году Рюйш благодарил Петра за присылку склянок с ящерицами и червяками, просил доставить каких-то червей с желтыми пятнами. Сам отправил взамен препараты с диковинными зверюшками из Индии.

Приобретенные анатомические и зоологические экспонаты легли в основу Кунсткамеры. В дальнейшем прибыла сюда и анатомическая коллекция Рюйша, которую тот собирал 50 лет. Характерно, что Рюйш решил продать плоды долголетнего труда не кому-либо, а именно Петру, ибо считал, что коллекция будет находиться в руках человека, умевшего ценить редкости и сохранить их для потомков.

Сбор редкостей внутри страны тоже был связан с инициативой Петра. В 1717 году воронежскому губернатору было велено позаботиться о вылавливании птиц и диких зверьков. В дальнейшем Петр издает несколько указов с призывами к населению приносить все, что «зело старо и необыкновенно»: кости вымерших животных и птиц, предметы старины, древние грамоты, рукописные и печатные книги, а также уродов.

Собирание монстров (уродов) и раритетов (редкостей) населением популяризировала газета «Ведомости», напечатавшая заметку: «Из Малой России гетман господин Скоропадский прислал сюды в спирте двух монстров, одного мужеска и женска полов, в одном составе сросшиеся, да теленка с двумя головами».

Приток экспонатов увеличивался с каждым годом: из Выборга прислали овцу, у которой по сторонам по два глаза и два языка; из Тобольска было получено несколько барашков: у одного из них восемь ног, у другого три глаза, два туловища и шесть ног. В Нижнем Новгороде родился младенец с тремя ногами, а в Уфе – с двумя головами. Они тоже оказались экспонатами Кунсткамеры. Царь сам поставлял экспонаты в музей: из Дербента он распорядился доставить деревянное блюдо с серебряным ключом, преподнесенным русским войскам правителем завоеванного города, а также медное ядро, которым стреляли из крепости.

В Кунсткамере хранились также пушки старинного литья. Русскому послу в Голландии Борису Ивановичу Куракину царь дважды предписывал покупать в европейских странах старинные пушки русского производства, захваченные шведами в предшествующих войнах. Теперь Швеция решила продажей их пополнить оскудевшую казну. Удивляла щедрость Петра, обычно прижимистого, но в данном случае рекомендовавшего не скупиться при покупке музейных экспонатов. Куракину он писал: «Старайтесь их купить, а наипаче такие, которые гораздо стары, чтоб их не упустить в другие руки, и для того не жалейте денег».

Петр воспользовался еще одним источником пополнения Кунсткамеры. Уже в XVII веке правительство снаряжало специальные экспедиции для поисков полезных ископаемых, главным образом благородных металлов, а также для описания вновь присоединенных к России земель. Петр расширил задачи подобных экспедиций. Важнейшая из них, под началом доктора Мессершмидта, была отправлена в 1720 году сроком на семь лет для обследования Сибири. Мессершмидту поручалось изучить географию страны, описать народы, ее населявшие, заняться изучением языков аборигенов и сбором памятников древностей.