Читать книгу "Пламя Магдебурга - Алекс Брандт"

* * *

Всю ночь Эрлих ворочался с боку на бок, пытаясь заснуть, но сон не приходил. Вместо него была лишь давящая, свинцовая полудрема, наполненная звуками чужих голосов, которые требовали, жаловались, хохотали или выкрикивали какую-то чушь. Голоса звучали помимо его воли, и он никак не мог от них отделаться.

Спустя некоторое время Маркус мог уже различать в этом гудящем безобразном хоре отдельные слова и фразы, и даже научился распознавать, кому они принадлежат. Нежный тембр Греты, похожий на ласковое прикосновение; скрипучий, неприязненный голос Хойзингера; негромкая речь бургомистра, в которую клином врезался грубый хохот Чеснока. К ним примешивались голоса совершенно ему не знакомые и говорившие на непонятном языке.

В какой-то момент Маркусу стало казаться, что все эти люди, которым принадлежат голоса, находятся здесь, в его комнате, что они стоят возле кровати и разговаривают друг с другом, не замечая его. От этой мысли ему стало не по себе, и он открыл глаза.

До рассвета было еще далеко, и комната была погружена в темноту, лишь слегка прореженную тусклым мерцанием звезд за окном.

Маркус сел на кровати, пытаясь вспомнить, где оставил подсвечник. В ту же секунду дыхание у него перехватило, и он, не раздумывая, схватился за рукоятку кинжала, лежащего под подушкой.

Комната была заполнена людьми. Кто-то из них сидел, кто-то стоял, кто-то бесшумно прохаживался возле двери. Из-за темноты он не видел их лиц, но вполне мог различить очертания плащей и шпаг. Тот, кто сидел ближе всех к кровати, заметил движение Маркуса и коротко качнул головой. В следующий момент Эрлих почувствовал холодное лезвие у своей шеи – видимо, кто-то находился позади, у изголовья.

– Это может стоить тебе жизни, – раздался насмешливый голос, немного искаженный акцентом. – Положи руки поверх одеяла. И запомни – я хорошо вижу в темноте.

– Кто вы такие? – хрипло спросил Маркус, медленно вытаскивая руку.

– Мое имя Луис де Кессадо, – ответил голос.

Кессадо? Имя показалось Маркусу знакомым.

– Вы не немец, – сказал он.

– Испанец. Моя семья родом из Арагона. Ты не знаешь, где это.

Эрлих провел ладонью по лбу, словно пытаясь избавиться от наваждения. Испанец? Как он мог здесь очутиться, да не один, а с целым отрядом в придачу?! И что ему нужно?

– Наверняка хочешь знать, зачем мы здесь, – продолжал Кессадо. – Но прежде…

– Прежде зажгите свечу, я не вижу вашего лица, – перебил его Эрлих. – И объясните, как вы попали в мой дом.

Из темноты послышался негромкий смешок.

– Свет не нужен. Я тебя прекрасно вижу, а вот тебе разглядывать мое лицо пока ни к чему. И вот еще что, – в голосе прорезались стальные нотки. – Не следует меня перебивать. Хозяин в этом доме я, а не ты, и твоя жизнь зависит исключительно от моей доброй воли. Не забывай об этом. Теперь к делу. Ты хочешь знать, как мы очутились здесь? Это просто. Замок в двери слабый, и его было легко открыть при помощи ножа. А месторасположение дома нам любезно подсказал твой товарищ по имени…

Тут он произнес несколько слов по-испански, а затем, услышав ответ на том же языке, продолжил:

– Да, по имени Гюнтер. Чуть позднее он сможет все рассказать сам – если только ему будет предоставлена такая возможность.

Маркус потер пальцами виски, стараясь сосредоточиться.

– Городские ворота охраняются, – немного растерянно произнес он. – Вы не могли пройти незамеченными.

Испанец прервал его:

– Довольно, – сказал он. – Будешь задавать вопросы тогда, когда я разрешу. А сейчас я хочу убедиться в том, что ты именно тот человек, который мне нужен. Итак. Вооруженные люди в городе – они под твоим началом?

Маркус ничего не ответил.

– Хавьер, – без всякого выражения произнес Кессадо.

В ту же секунду прижатое к шее Маркуса стальное лезвие двинулось с места, медленно разрезая кожу. Обжигающая, унизительная боль.

– Когда я спрашиваю, следует отвечать, – сказал испанец. – В следующий раз Хавьер проткнет твое горло. La muerte rбpida, el alma en el infierno[49]. Тебе ведь приходилось видеть, как режут свиней?

Маркус медленно провел по шее ладонью, стирая липкий кровяной ручеек. В ушах у него гудело. Надменный голос испанца, темнота, неизвестность, беспомощное состояние, в котором он оказался, – все это приводило его в бешенство. Пусть делают что хотят. Он не даст себя унижать.

– Режьте! – презрительно фыркнул он и сам надавил горлом на лезвие. – Ну?!!

Кессадо молча смотрел на него.

– Ты не боишься, – произнес он наконец. – Достойное качество для мужчины. Но сейчас тебе лучше подумать вот о чем. Город в моей власти. И твои ответы нужны для того, чтобы избежать лишних смертей. Умрешь ты – умрут и те, кто в ином случае мог бы выжить. – Он потянулся, и Маркус услышал, как заскрипела на его груди кожаная перевязь. – Я больше не буду ничего повторять или объяснять тебе. Сказано уже достаточно. Итак?

Он лжет, подумал про себя Маркус. Наверняка лжет. Это лишь уловка, чтобы его разговорить. Обманный, успокаивающий жест. И все же…

– Да. Они под моим началом, – произнес он после некоторой паузы.

В темноте можно было разглядеть, как Кессадо удовлетворенно качнул головой. И тут же задал следующий вопрос:

– Кому подчиняешься ты сам?

– Городскому совету.

– Совет отдает тебе приказы?

Маркус пожал плечами:

– У меня есть люди и оружие. Я сам решаю, что делать.

– Вот как? В таком случае ты наделен большой властью. Кто твой отец? Бургомистр?

– Отец был цеховым старшиной. Он погиб несколько месяцев назад.

Некоторое время Кессадо молчал.

– Я не верю, чтобы бургомистр твоего города отдал столько власти в чужие руки.

«Зачем он спрашивает об этом? – подумал Маркус. – Нельзя приплетать сюда старика».

– Бургомистр – старый человек, недавно в его семье случилось горе. Он мало интересуется городскими делами.

– Ты протестант? Лютеранин?

– Да.

– В твоем городе есть католики?

– Ни одного.

Кессадо поднялся со стула. Снова заскрипела кожаная перевязь, тихо звякнула пристегнутая к поясу длинная шпага. Заложив руки за спину, он посмотрел на Маркуса сверху вниз. Потом жестом подозвал одного из своих людей и что-то прошептал ему на ухо.

– До рассвета еще далеко, у нас есть время, – сказал он. – Встань и оденься, после мы продолжим наш разговор. Не вздумай подходить к двери или окнам.

Прижатое к шее лезвие убралось куда-то в темноту. Маркус снял со спинки кровати одежду и начал одеваться. Кровь стучала у него в висках. Нужно как-то известить остальных. Но как? Выбраться из дому невозможно – вокруг с десяток вооруженных людей, даже пары шагов не успеешь сделать. Попробовать убить этого Кессадо? Что ж, может быть и удастся. Только глаза должны привыкнуть к темноте. Убить его или нанести смертельную рану – пусть истечет кровью, пусть подохнет здесь, в Кленхейме, раз уж решил тайком проникнуть сюда. Конечно, после того как испанец будет убит, сам он не проживет и секунды. Но это не так важно – банда будет лишена главаря. Впрочем… впрочем, стоит ли торопиться? Убить Кессадо можно будет и позже. А сейчас – сейчас надо понять, что у него на уме и к чему он задает все эти вопросы. Все это очень…