Читать книгу "Консул Содружества - Александр Зорич"

– Да, сениор капитан.

– Хорошо. Если мы достигнем поверхности Виндхайма, но канал связи потеряет стабильность, вы должны выждать тридцать минут и действовать так, как если бы борт-два был уничтожен. Если канал связи сохранит стабильность, но при этом лично я с «Юнгером» по каким-то причинам связаться не смогу – и в этом случае вы должны считать борт-два уничтоженным. То есть стремиться к экстерминации всеми доступными средствами.

Плохо я понимаю язык официальных приказов такого уровня, да еще после мордобоя и паралича. Но основную мысль я понял.

Мы – взвод смертников.

«Юнгер» – корабль-смертник.

Все подчинено одной цели: чтобы Вальдо живым-здоровым добрался до пси-мастера.

А если Вальдо не повезет и по дороге его пришьют, тогда «Юнгер», в свою очередь, должен угробить пси-мастера.

При этом, если в игру вступит «Юнгер», пси-мастер будет уничтожен заодно с Воинами Обновления. Ведь аннихиль-торпеде не скажешь: «Голубушка, вот этого, этого и этого, пожалуйста, аннигилируй. А добрых дяденек и тетенек с Яшкина не трогай».

И если Вальдо готов пожертвовать Воинами Обновления, значит, и Вукуб-Цикин, то есть Севериной, тоже. А какие варианты?

Хорош гусь наш капитан… Я, признаться, был об Эверте более высокого мнения.

– Сениор капитан!

– Слушаю, Голдсмит.

– Новая информация о флоте Центавра. В системе Рубрука задействованы две оперативные группы. Первая, которую мы вначале посчитали ударной, видимо, действует как отвлекающая. После подхода подкреплений ее численность оцениваю по косвенным данным в пятнадцать боевых единиц. Действует за пределами дальности наших СОН, в районе временной базы кровернов на спутнике Рубрука-6. Вторая, ударная группа обнаружена только что. Находится на пределе дальности наших СОН в районе внешнего кольца астероидов. Отчетливо различаю двадцать две боевых единицы, в том числе по меньшей мере один крейсер-носитель…

Переговоры между Голдсмит и Вальдо были полностью открытыми, то есть транслировались каждому из нас. Видимо, Вальдо хотел, чтобы мы поконкретнее прониклись важностью момента. Куда уж конкретнее!

– …Фактически Центавр отважился направить сюда главные силы колониального флота. Это делает честь их мундиру, но с военной точки зрения…

Единственным настоящим центаврианцем на борту «Юнгера» был Кизи Кен Аман. Вот такая диковина: центаврианец в правительственной пехоте! Практически всегда представители расы Ц выбирали для службы свои национальные, или, точнее сказать, колониальные войска.

Услышав о появлении главных сил флота соотечественников, Кизи Кен Аман вскочил и выкрикнул некий динамичный, видимо, рифмованный лозунг на своем родном языке.

– От Магеллановых Облаков до Гиад, от Плеяд до туманности Андромеды все разумные существа боятся бронзовых воинов чистой крови!.. – автоматически перевел милитум. – А кто не боится – тот лишен разума, – заключил милитум с непривычным притормаживанием в конце каждого слова. Даже машина, кажется, была обескуражена центаврианским прямодушием.

«А кто не боится – тот лишен разума, – повторил я по инерции. – В данном случае это как раз про самих центаврианцев. Так что, Бышковиц, ты был не прав: йориры Центавра – не трусливое дерьмо. И с ушами у них все в порядке. В смысле, не прижаты они вовсе, а гордо расправлены от Магеллановых Облаков до туманности Андромеды. Сколько минут они намерены продержаться против кровернов, интересно?»

– Отлично, Голдсмит! Лучше не бывает! Время выступать. Лейтенант вае Литта… ускоренный старт!

– Слушаюсь, сениор капитан!

Мы находились в планетолете, который, в свою очередь, находился на грузовой палубе высадочного катера. Все было амортизировано: и грузовая палуба, и планетолет, и наша экоброня. Но тряска пошла такая, будто мы снова оседлали галопирующего тираннозавра.

Маршевые двигатели катера были запущены прямо здесь, внутри док-камеры! Мы еще сохраняли полную неподвижность на направляющей стартовой катапульты, но уже газовали вовсю.

Ага. Вот сейчас от катерного бокса действительно лучше держаться подальше. Наша ионная струя может, пожалуй, и герметизацию дверей нарушить…

А потом – пинок!

Клюшкой – по спине!

Бейсбольной битой – по груди!

Кувалдой – по голове!

Честное слово, и в десантном катере штурмовой пехоты летать несладко. Но вот ускоренного старта на мою долю раньше не выпадало. Иначе разорвал бы контракт. Плюнул бы на пять лет штрафных каторжных работ – и разорвал!

От Лорелеи до самого Виндхайма шли непрерывным скользящим зигзагированием, из-за чего сердце то вваливалось в легкие, то размазывалось по грудине.

Меня вырвало. И, думаю, не одного меня.

Не знаю, что творилось в Пространстве. Вальдо закрыл канал переговоров с Голдсмит и пилотами катера.

Он, наверное, получал едва ли не ежеминутные доклады из обоих источников, но делиться с нами информацией не желал. Оберегал, видать, нашу этическую и интеллектуальную невинность. А может, просто по-хорошему не хотел, чтобы мы наложили в штаны.

Оно и верно: что толку нам было бы услышать, например, что «Юнгер» агонизирует, а корветы кровернов готовятся поджарить нас вместе с катером секунды через полторы?

А потом катер ка-ак рвануло! И я подумал: вот оно, наше «счастливое растворение».

Оказалось: вошли в атмофсеру. Колотун был такой, будто совершаем жесткую посадку на галечный пляж. Гасим скорость, стало быть, витки над головами кровернов наматываем. Ой, саданут по нам сейчас…

Минут пять еще свиста и рева, а потом – повторный рывок!

Вошли во вторую атмосферу? Так она вроде бы одна.

– Катер поврежден! Лейтенант, открывайте аппарель грузовой палубы, а затем катапультируйтесь! Гайдамака, покидаем борт на ходу!

Вот так. Как Гайдамака – так можно и общий канал связи открыть. В самом деле, чего уж скрытничать теперь-то? Ясно: всем каюк. Какое там «покидаем на ходу», ты что – сдурел, капитан? А, Эверт?

Планетолет – машина, конечно, летающая. Но отнюдь не специализированный высотный летательный аппарат все-таки. А то зачем был бы нужен высадочный катер? Знай прыгай с рейдера на своем планетолете прямо в Пространство…

Как он на такой скорости стабилизируется? Да турбуленция планетолет на куски разорвет!

– Тайша, прощай!

– Прощай, Сережа!

– Джентльмены, до встречи в… – вознес свой мужественный голос ворэнт Свечников.

– На Виндхайме! – оборвал Вальдо. – Отставить мелодраму! Лейтенант, подтвердите приказ!

Молчание.

– Гайдамака! Есть контакт с бортовым милитумом?!

– Есть, сениор…