Читать книгу "Древнее китайское проклятие - Сергей Мусаниф"

Дурдом.

Надеюсь, они перебьют друг друга и оставят меня в покое. Если нет, придется заниматься ими самому. Потом. Как-нибудь. После того как построю свой замок и обзаведусь собственной страной.

Нью-Мордор. Скромное название, но стильное.

Я помахал им рукой – никто не обратил на меня внимания – и поднялся еще на один пролет.

Дорогу мне загораживал какой-то старик. Я попытался обойти его, но он протянул руку и коснулся моего плеча.

– Я тебя вижу, – сказал он.

– Странно, – ответил я. – Потому что я как бы невидим.

– Для всех. Но не для меня.

– И кто ты такой, добрый человек?

– Гэндальф.

– Гэндальф валяется в подвале.

– Я другой Гэндальф.

– И много вас, Гэндальфов?

– Я настоящий Гэндальф, – сказал старик. – Даже более настоящий, чем настоящий.

– Это все несколько запутанно. Не желаете ли объясниться в другом месте?

– Нет. Никто уже не может нам помешать. Давай поговорим здесь и сейчас.

– А есть о чем разговаривать?

– Реальным пацанам всегда есть о чем поговорить, особенно если один из них Гэндальф, а второй обладает Кольцом.

– Изничтожать меня будешь?

– Наоборот, – ответил Гэндальф. – Всячески оберегать и поддерживать.

– Все страньше и страньше, – сказал я. – Обычная тактика Гэндальфов прямо противоположна.

– Все очень просто. И, поскольку ты уже имел дела со мне подобными, ты меня поймешь.

– С кем я имел дела?

– С Призраком Коммунизма. Послушай, сейчас я тебе все объясню. Я Гэндальф, но я не имею никакого отношения к Средиземью. Ты же знаешь о происхождении богов?

– Да.

– Для того чтобы появился бог, требуется вера людей в некое абстрактное или конкретное понятие, которого не существует в реальном мире. После выхода в свет книги профессора Толкина, которого я по праву считаю своим отцом, множество людей поверили, что Гэндальф – это реальное существо, и вера их была сильна. Поскольку Гэндальфа в вашем мире не существовало, их вера была сродни вере в бога, и так я стал призраком Гэндальфа. А после появления голливудской экранизации, которая облетела весь мир, я стал вполне материальным божеством.

– И что ты хочешь от меня?

– Чего хочет любой бог? Силы, а моя сила – в вере людей. Что может поддерживать веру в Гэндальфа на должном уровне, как не существование его извечного противника – Саурона? Ты станешь Сауроном и возглавишь новую Империю Зла, а я буду, в весьма скромных пределах, конечно, тебе противостоять. Для вида. И так мы будем жить долго и счастливо. Это будет как шахматная партия, неизбежно ведущая к ничьей, и мы с тобой будем единственными игроками, весь мир станет нашей шахматной доской, а люди будут фигурками в нашей игре. Сила и власть – вот что ждет нас с тобой при условии, что мы правильно разыграем позиции.

– Шамбала этого не допустит.

– Шамбалу я беру на себя. Приду к ним, все знают, что я являюсь главным экспертом в вопросах противостояния злу Кольца. Я возглавлю их и буду направлять их действия так, как это выгодно мне.

– Здесь есть две проблемы, – сказал я. – Во-первых, ни одно божество не способно проникнуть на территорию Тайного Города. А во-вторых, двумя пролетами ниже валяется настоящий Гэндальф.

– Это не проблема, – сказал Гэндальф. – Ты спустишься и убьешь его. Всех их. Они лишние свидетели и слишком много знают. Они нам не нужны.

– Не хочешь сам заняться грязной работой?

– Тебе надо вживаться в роль. И потом, я еще не до конца вошел в свою силу и не могу убить человека, который не верит в меня. Кстати, думаешь, Кольцо само призвало тебя? Дудки. Это сделал я. Я разговаривал с тобой, я указал тебе дорогу. Я выбрал тебя.

– Почему?

– Ты показался мне наиболее подходящим кандидатом.

– Так ты рассматривал несколько кандидатур?

– Конечно, ведь впереди у нашего партнерства почти вечность. Первым был некий Серега, который оказался к Кольцу ближе и раньше всех. Но он не справился бы. Слишком романтичен и сентиментален. Поэтому я его нейтрализовал.

– Убил?

– Конечно, нет. Я заманил его в другой мир и подписал на выполнение невыполнимой миссии, извини за каламбур. Однако ему удалось справиться и выжить, и тогда я просто оставил его в том мире без надежды на возвращение.

– Серега? Напарник Германа? – Нет, я уже совсем ничего не понимаю. – А ты можешь открывать порталы между мирами?

– Я не совсем обычный бог, – сказал Гэндальф. – Я бог-волшебник. У меня просто огромный потенциал. Но бросим на время лирику. Займись делом.

– Почему ты не оставил Кольцо себе?

– И с кем я буду бороться? С собой? Нет, это было бы неразумно и не вызвало бы прилива верующих. Кроме того, я бог и не могу пользоваться магическим артефактом. А ты можешь. Иди и убей всех.

Он мешал мне пройти, поэтому я развернулся и поплелся вниз.

Серега

Как говорится, в вентилятор продолжали попадать все новые и новые порции дерьма.

Горлум был великолепен. Наверное, первые две буквы его имени означали «герой-одиночка». Никто не смог бы противостоять охотнику так долго.

Но и он не смог. Он был стар, устал, к тому же сказывалась разница в росте и весовых категориях.

Он оступился, и кулак охотника врезался ему в челюсть. На какой-то миг мне показалось, что тельце камрада Смеагорла буквально повисло на этом кулаке, и в следующий миг он отлетел к стене.

Правда, за это время мы с Гэндальфом успели встать на ноги.

Мечи Гэндальфа и охотника валялись в стороне, и единственным оружием у Гэндальфа был его посох. Тяжелая палка с массивным набалдашником.

Охотник презрительно посмотрел на нас и вытащил из кармана нож.

Мы атаковали синхронно, я – справа, а Гэндальф – слева. Охотник легко ушел от удара посоха, блокировал мой йокагири, махнул ножом, и балахон Гэндальфа окрасился кровью.

– Царапина, – буркнул Гэндальф.

Горлум ворочался у стены.

Ван Хельсинг пер, как танк. Единственное, что нас спасало, это моя реакция и длина посоха старого мага, которая не позволяло Ван Хельсингу подойти к нам достаточно близко, чтобы использовать нож.

Но это был пат. Долго так продолжаться не могло.

Федот

В каждом стандартном лестничном пролете десять ступенек. В сумме мне предстояло преодолеть двадцать, и это были самые длинные двадцать ступенек в моей жизни.

Кольцо рисовало в моей голове картины будущего.