Читать книгу "Опаленный звездами - Константин Кривцун"

22.04.2223

«Антарес» вышел из подпространства всего в нескольких часах пути от Кваарла.

Мы преодолели такое бешеное расстояние, что как только я пытался представить его, мозг пасовал. Чересчур глубокий космос. Сверхдальний перелет.

За месяцы пути никакого пива с Мясоедовым я, конечно, не пил. Свежи еще были воспоминания о том, как я веду себя после употребления спиртного. Я работал над дневником, смотрел фильмы и читал. В корабельной библиотеке оказалось очень много книг и отдельных текстов по самой разной тематике. Я скрупулезно изучал историю Экспансии, находил забавные несоответствия в документах.

Например, Первая Межзвездная Экспедиция отправилась к Проксиме Центавра, расстояние до которой всего четыре с небольшим световых года. Вестей от экипажа, кроме нечленораздельных звуков, полученных сразу после выхода из подпространства, больше не поступало. Вторая же Межзвездная была сразу же отправлена к планете Заря, система Фомальгаут Б. Расстояние до этой системы составляет двадцать пять световых лет. Таким образом, всего за три года, даже несмотря на провал первого полета, люди решили увеличить дальность прыжка в пять раз! Планета Заря, естественно, была выбрана не случайно. Там ведь жили Улитки, вырабатывающие топливо. Ну а резкий скачок в технологиях произошел, во-первых, из-за встречи с оврами, а во-вторых – с Наблюдателем.

Овры, победив и спрятавшись, подстегнули развитие техники у людей. Увидев, что двигаться быстрее скорости света возможно, ученые разработали собственный подпространственный привод. На первых порах овры не мешали подобным экспериментам. Но двигатель получился не слишком удачным, экспедиция к Проксиме провалилась. Затем, спустя год, европейцы повстречали на окраинах Солнечной системы Наблюдателя. Он обменял информацию о местонахождении цивилизации овров на нормальный подпространственный привод, попутно рассказав, где искать топливо для этого двигателя. Вторая Межзвездная стартовала к Заре.

После этого овры как раз и санкционировали создание Управления развития техники. Появление подпространственного привода и воплощение в жизнь теории управления гравитацией им уже не удалось остановить, но все последующие технологии проходили строгий ценз.

Естественно, про овров и Наблюдателя в официальной версии истории Экспансии ничего не говорилось. Но по отрывочным фактам можно было судить о тех следах на пути развития людей, которые оставили инопланетяне.

Что касается отношений Смирнова и Рейч, то они постепенно ухудшались. Несколько раз, пытаясь поговорить с девушкой, я ощущал, что она пребывает в странной апатии и реагирует на мои слова как-то холодно. Во время первой нашей встречи Рейчел была восторженной и взбалмошной девчонкой, теперь же она стала совсем иной.

Юра постоянно находился в напряжении и был порою довольно сильно раздражен. На мои расспросы он никак не реагировал, упрямо повторяя, что все это – их личное с девушкой дело. Я в ответ обычно лишь пожимал плечами. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят, пускай сами разбираются. Но тревога за них не исчезала.

Вообще, чем ближе была цель нашего полета, тем больше я нервничал. Пускай гибель овров уже почти не мучила меня, зато появились другие сомнения и страхи. Боялся я и того, что случится, когда мы найдем нужное существо, боялся встречи с д-дапаром, опасался мертвого мира овров. Страх и смутное ощущение опасности теперь не отпускали меня ни днем, ни ночью.

По нашим расчетам, экспедиция ЗЕФ достигнет планеты только через восемь месяцев. У нас была уйма времени на поиски того, что хотят Изначальные. Несмотря на тревогу, мне хотелось надеяться, что все пройдет гладко и я, выполнив наконец то, что от меня требуется, впредь смогу распоряжаться своим временем самостоятельно. Я поставил перед собой цель узнать, что произошло на Полушке и что скрывает там ЗЕФ. Другой целью было выяснить, как я появился на свет и кто мои родители.

Еще одной темой для размышлений являлись гаснущие звезды. После выхода из подпространства мозг космолета выдал нам информацию о том, что в окружающей пустоте бесследно исчезли несколько тысяч светил. Мы двигались навстречу фронту волны и теперь видели то, что на Земле смогут наблюдать лишь через тысячу с лишним лет. Настоящее положение дел, как и предрекал нам еще на Титане Руснак, было катастрофическим. Если так пойдет дальше, то человечество вот-вот узнает об опасности. Но паника – еще не самое страшное. Рано или поздно волна достигнет края Экспансии, и постепенно погибнут все колонии вместе с Землей.

Ладно, с этим будем разбираться потом. Вполне вероятно, что все происходящее как-то связано с Изначальными. Может, они получат свой трофей и успокоятся? В этой связи интересно еще и то, почему же Изначальные, коли они такие сильные, не могут сами прилететь и забрать свое существо? Мы-то им зачем вообще нужны? Или они настолько косноязычны, что не убедят это существо отправиться с ними?

Будто бы я великий оратор! Эх…

Я уставился в небольшой иллюминатор в кают-компании. После перехода в обычное пространство створки, защищавшие его, автоматически раскрылись, и теперь именно кают-компания стала для меня любимым местом наблюдений.

Уже сейчас был отлично заметен зеленоватый серп планеты и серые диски четырех ее лун. Тусклое оранжевое солнце этой системы вызывало во мне стойкую неприязнь. Умом-то я понимал, что тусклый свет вызван тем, что при взгляде с этого ракурса между «Антаресом» и звездой находилось пылевое облако. Именно оно мешало прохождению лучей. Но подсознание упорно ассоциировало Желанную с моим родным Солнцем. И если наше светило из космоса казалось почти белым и от этого – молодым, то местное выглядело смертельно больным и старым.

– Прилипнешь к стеклу, потом не оторвем! – рассмеялся за спиной Мясоедов.

– И ничего смешного! – притворно надулся я. – Я тут впервые, хочу все как следует рассмотреть.

– Смотреть пока еще не на что, – заметил Илья. – По крайней мере, здесь. Если хочешь рассмотреть что-то на планете или лунах, то воспользуйся нормальной аппаратурой в обсерватории!

– Не очень-то меня тянет смотреть на компьютерные проекции, – задумчиво ответил я.

– Да ладно тебе! – Мясоедов похлопал меня по плечу. – Знаю я твои замашки вечного нытика! Пойдем, посмотрим!

Я поддался уговорам и пошел за марсианином в корабельную обсерваторию.

Мы заняли кресла, Мясоедов подкрутил ручки настроек, и на матрицу спроецировалось звездное небо. В этом секторе космоса, лежащем так далеко от Солнечной системы, очертания созвездий заметно исказились. Картину незнакомого неба дополнял мутновато-зеленый серп Кваарла.

– Увеличение в сто раз на экватор планеты! – зачем-то голосом скомандовал Мясоедов. – Посмотрим на океанический шельф!

Сфера резко понеслась нам навстречу. Я невольно схватился за подлокотник, удерживая равновесие. Кваарл простирался теперь почти на все пространство матрицы. Океанские воды омывали пустынный берег, на многие километры тянулась полоса леса, кое-где виднелись высокие холмы, поросшие травой. Еще через несколько секунд я увидел руины города, огромного даже по земным меркам. Линии автострад, многоуровневые развязки, глыбы высотных зданий, мосты, эстакады. В этом мегаполисе все до боли напоминало наши собственные города. Как такое могло получиться? Неужели овры развивались настолько сходными с человечеством путями?