Читать книгу "Рецепт Колдуньи - Валентин Черных"

Обычно актеру сразу не говорят, подходит ли он для этой роли. На всякий случай — вдруг появится более интересный претендент. Но накануне на эту роль я предложила совсем уж неподходящего актера. И, хотя Митрохин тоже не очень устраивал, я загнала режиссера в угол, съемки начинались через неделю, на другие пробы не оставалось времени. Эта технология на студиях тоже хорошо отработана.

— Ты утвержден, — сообщила я Митрохину. — Съемки через неделю.

— Поужинаем в ресторане? — предложил Митрохин.

Он хотел расплатиться. Нормальное чувство благодарности. Но это сразу бы перевело наши отношения в товарно-денежные. Я рассчитывала на большее.

Через неделю мы встретились в киноэкспедиции — маленьком городке Калужской области. Через несколько дней он ужинал в моем номере. Я хорошо готовлю, а буфет в гостинице предлагал только кислый творог, яйца и чай из титана. Когда однажды увидели, что он утром выходит из моего номера, никто особенно не удивился. На время экспедиций создаются пары, после окончания съемок мужья возвращаются к женам, а жены к мужьям. Это даже не прелюбодеяние, скорее, способ выживания в некомфортных условиях, мужчины и женщины помогают друг другу. Так в цирке, в геологических партиях и в кино.

Через две недели Митрохин уехал в Свердловск, а я начала искать ему новую роль. Я искала главную роль, на два месяца съемок как минимум. Чтобы приручить мужчину или зверя, нужно время. Чтобы каждый день был рядом. Я нашла такую роль. Через неделю он из гостиницы переехал ко мне. Успех надо закреплять. Я нашла ему еще одну роль, потом несколько небольших, на эпизоды. Теперь он постоянно снимался в Москве. Стал хорошо зарабатывать. Все необходимое ему покупала я, и его деньгами, естественно, тоже распоряжалась я. Я купила для него большое, удобное, обитое мягкой кожей кресло. Не антикварное, сороковые годы. В таких сидели сталинские наркомы. Дорого, конечно, но такие громоздкие вещи из квартиры не вывозят даже при разводах. Разводятся, когда женаты, а Митрохин о женитьбе не заговаривал, хотя и представлял меня своим приятелям как жену.

Мои подруги считали, что мне крупно повезло. Митрохин становился известным актером, предприятием по производству ролей. А я обслуживала это предприятие. Не думаю, что Митрохин любил меня, скорее, уважал и ценил, как уважают хорошего и надежного партнера в общем деле. С первой женой у Митрохина не было детей. Если бы я могла родить ему сына, многое могло перемениться, но я не могла. Я не беременела после одного из абортов, еще до Митрохина. Я завидовала молодым идиоткам, которые регулярно «залетали», искали клиники, где делали аборты с общим обезболиванием. Я прошла обследование. Надежда оставалась, хотя и небольшая. И я надеялась. Не всегда же мужчина и женщина живут по большой любви. Объединяют состояние, дети, общее дело. Я надеялась и делала свое дело. Митрохин много снимался. Но по-настоящему хорошим актером становятся только в театре с ежедневным тренингом у хорошего режиссера. Я устроила Митрохина в новый драматический театр. Честно говоря, была еще одна причина, чтобы Митрохин работал в театре. Один из режиссеров снимал его уже в третьей своей картине. А когда из года в год работают одной командой, всегда может найтись женщина более необходимая и даже более привлекательная на данный момент. Я боялась этой стабильности, но я не учла, что театральная стабильность еще более опасна.

В театре с утра шли репетиции, вечером спектакли. Я не сразу обратила внимание, что он после репетиций перестал приезжать домой. Да и что значат эти несколько часов между репетицией и спектаклем? У мужчины должно быть время, чтобы просто пошляться по улицам, выпить пива с приятелями. И все-таки я забеспокоилась.

Как всегда, когда возникала проблема, я поехала к Ирме.

— Чего гадать-то, — сказала Ирма и села к телефону. Мы ее определили после звонка администратору театра, который когда-то работал на студии. Еще после трех звонков знали о ней все.

Тут же мы заказали билеты на спектакль, в котором она была занята. Я не сказала Митрохину, что мы будем у него в театре. Митрохин играл замечательно. Со временем наверняка станет хорошим, а может быть, и великим актером. Я даже всплакнула. Ирма тоже вытирала слезы. Мы с ней, обе незадачливые актрисы — я в недалеком прошлом, Ирма в более отдаленном, — могли оценить хорошую игру.

Моя соперница оказалась средней актрисой. Молодая блондинка с торчащей грудью и выпирающей задницей. Режиссер использовал в основном эти ее выпирающие данные. После спектакля я спросила Ирму:

— Ну как?

— Да никак, — ответила Ирма. — Лет через пять он будет просить нас устроить ее на студию ассистентом.

— Может, у него это несерьезно? — предположила тогда я. — Она же очень средняя актриса.

— Нас любят не за талант, а просто потому, что любят или не любят… Но можешь спросить и у него…

Я не стала спрашивать. Я ждала, когда он заговорит сам. И как это бывает, наверное, каждый вечер между миллионами мужчин и женщин, наступил этот вечер и для меня.

— Надо поговорить, — сказал он.

— Поговорим, — сказала я.

Мы поговорили. В тот же вечер он собрал чемодан и переехал к ней.

Я надеялась, что он вернется. Но прошло почти два года, у него родился сын. Его блондинка ушла из театра и сидела дома. Митрохин стал одним из самых высокооплачиваемых актеров, и теперь его делами занимается жена.

Мы остались друзьями. Я по-прежнему предлагаю ему роли. Правда, теперь выбирает он, и выбирает почти безошибочно только самое лучшее.

Подруга меня утешает. Я же ничего не потеряла. За три года я обставила квартиру, купила антикварные бюро и комод. Но после тридцати для женщины, как на войне, каждый год уже засчитывается за три. В тридцать можно выйти замуж и за ровесника. В тридцать пять мы интересны только для пятидесятилетних. Я потеряла главное — время.

Я по-прежнему работаю на студии. Как-то я остановилась у книжного киоска и увидела новый справочник Союза кинематографистов. Значит, прошло пять лет. Естественно, я купила. Для меня, ассистента режиссера по актерам, справочник по-прежнему настольная книга. Тогда я подбирала актеров на исторический фильм о завоевании Сибири. Нужен был один из атаманов в окружение Ермаку. Мощный, спокойный, мудрый и немолодой. Такие и мне нравились. Но задача непростая. Средних лет актеры плохо держат форму: или высыхают, или разбухают. Конечно, можно было воспользоваться компьютером и видеотекой; многие актеры теперь оставляли в актерском отделе видеокассеты с отрывками из своих фильмов. Но у каждого ассистента есть свой метод поиска. Я заносила в блокнот фамилии актеров по своей классификации: чиновники, гангстеры, бойцы, проститутки, дебилы, деловые женщины, бизнесмены. Я нашла его среди бойцов.

Попов из Русского драматического театра в Ташкенте.

Я открыла новый справочник и рядом положила старый, так, на всякий случай. В новом справочнике у Попова был новый адрес. У меня сильнее забилось сердце.

Построил новую квартиру? Но русские в наши смутные времена в Азии не строились, предпочитая обмены на российские города и театры.