Читать книгу "Культурный герой - Юлия Зонис"

— Валить отсюда надо, — сказал Старлей. — Плохо мне здесь.

— А кому хорошо?

Кир встал, расправил плечи, отбросил сигаретный окурок. Потянулся. От палисадников у покрытых облезлой краской домов тянуло утренней свежестью. Черви вылезали из земли, чувствуя близкую грозу, и низко над крышами носились ласточки.

— Надо валить, — повторил Старлей.

— Нет уж. Это наш мир. Никуда не денешься, придется работать с тем, что есть.

И от этих слов мир вокруг осыпался разноцветным стеклом. Щеки Кира стегнуло холодным морским ветром, в запястья врезались веревки, оглушительно крякнула под ухом чааайкааа, и плеснули о гальку недалекие волночки. Кир очнулся. На затерянный в северном океане островок падал огромный, во все небо закат. В воздухе явственно пахло Е-1428 и грозой.

БУНТ НА КОРАБЛЕ

Корабль — не мачты, не палуба и не корма.

Это то, из чего корабль состоит.

А корабль — это свобода.

Джек Воробей,

к/ф «Проклятие „Черной жемчужины“»

Новогодний утренник получился необычный, хотя малышам очень понравился. Корень беды заключался в том, что утренник был бесплатный, в студенческом театре, для детей студентов и сотрудников университета. Режиссировал спектакль Кир. Не то чтобы он задался целью испоганить всем светлый праздник Новый год, однако беспокойная натура не позволяла криптонянину ограничиться обычными зайчиками, ежиками и снеговиками на роликах.

Родителям вход в зал запретили, и понятно почему: всем ребятишкам у дверей вручали по гнилому помидору из огромного, дурно пахнущего ящика. Когда зрители наконец расселись, занавес взвился под меланхоличный напев пастушьей свирели и звон колокольцев. На сцене обнаружилась пещера. В пещере сидела Снегурочка — почему-то бородатая и облаченная в хитон, зато с кокошником на голове. Снегурочка угрюмо смотрела в стену пещеры и бормотала, что весь мир — это темная конура. Затем на сцену выступил Дед Мороз с мешком подарков и принялся громко вызывать внучку. Снегурочка на его призывы никак не реагировала, ибо пещера была непроницаема для света и звука. Дед Мороз позвал на подмогу Бабу-ягу и Кощея, однако и тем до Снегурочки докричаться не удалось. Пришлось засылать в пещеру Чеширского Кота, который, в силу своей нематериальной природы, проник сквозь стену. Точнее, проникла лишь его Улыбка (ловкий трюк осветителя) и принялась убеждать красавицу, что мир вокруг прекрасен, полон снега, сосулек, скрипящих полозьев и ждущих подарков детей. Снегурочка на Улыбку смотрела неодобрительно, теребя длинную бороду. Наконец Улыбка сумела рассеять недоверие дедморозовой внучки, но лишь частично.

— Наверное, мир существует, — сдалась Снегурка. — Только одна беда: он целиком и полностью мной придуман. Вот ты ведь, Улыбка без Кота, ненастоящая?

— Еще какая настоящая, — сказала Улыбка и растаяла в воздухе.

— Я так и думала, — вздохнула Снегурочка, окончательно уверившаяся в своих худших предположениях.

Пещера обвалилась в столбах пыли, и Дед Мороз наконец-то сумел обнять любимую внученьку. Внученька, однако, энтузиазма не проявляла.

— Я тебя придумала, дедушка, — печально сказала она, — ты совсем ненастоящий. Вот и борода у тебя приклеенная.

Тут она дернула дедулю за бороду, которая оторвалась с громким треском. Под бородой обнаружился девственно гладкий подбородок первокурсника. Детишки в зале восхищенно завизжали.

После этого конфуза Баба-яга попыталась убедить девушку в том, что она самая настоящая и летает на настоящей ступе, однако Снегурка покачала головой, и ступа, привязанная к канатам, с громким треском обрушилась на подмостки. Кир, сидящий в глубине сцены в огромном и жестком кресле, подумал, что тут он уже слегка переборщил, свалил в кучу две совершенно разные философские концепции. Между тем не поверила Снегурка и в существование Кощея Бессмертного, заявив, что образ смерти в игле — всего лишь иносказание для пропаганды против наркотиков. И наконец (чудо работы свето— и пиротехников) на сцену с ревом двигателей опустился космический корабль, откуда выскочили инопланетяне. Они предложили свозить девушку в космос и доказать ей, до чего он, космос, настоящий. Снегурочка, однако, не без резона заметила, что, если уж все в этом мире придумано ею, то, конечно, придумала она и космос. Поэтому тот космос, в который она полетит, — ничуть не настоящий, а умозрительный. Отчаявшись, Дед Мороз, Баба-яга, Кощей и инопланетяне обратились к залу. «Дети, — сказали они хором, — давайте докажем упрямой Снегурке, что мир наш — совсем не придуманный».

Собственно, ради этого момента Кир и затеял всю бодягу. Ему было интересно, кто же первый из этих большеглазых, розовощеких карапузов допетрит, в чем состоит лучшее доказательство реальности. И дети не подвели. Вот девчонка в третьем ряду — из будущих завсегдатаев школьных сортиров-курилок, где в страшном плафонном свете особенно четко виден на лицах дешевый грим, где убивают не то что матерным словом — взглядом. Эта самая девчонка, такая же розовая и парадная сейчас, как и остальные дети, подняла ручку с зажатым в ней томатом и запустила в Снегурку. Залепила хорошо, прямо в кокошник. Следующий помидор размазался по Снегурочьему хитону. А потом уже полетели десятки овощей сразу. Досталось от мазил и метких стрелков и Деду Морозу, и остальным персонажам. Кир в глубине сцены тихо радовался, что не вылез со своим креслом вперед, как вначале намеревался.

Под тяжестью аргументов Снегурочка быстро согласилась, что мир таки да, настоящий, настоящей некуда. После чего, оскальзываясь на томатных шкурках, герои завели хоровод вокруг вознесшейся из-под сцены елочки, запели песенку и начали раздавать подарки. В целом, спектакль очень и очень удался. Убедившись, что овощи больше не летают, Кир вышел на авансцену и раскланялся.

Сделал он это, как выяснилось чуть позже, зря. Спустя восемь часов они, разбойная труппа, вывалились после вечернего спектакля и легкой пьянки, веселые, сами тоже легкие, в предчувствии ударного празднования. Шел снег. Белые мягкие хлопья делали небо неотличимым от земли, как будто лицедеи угодили в центр огромного сахарного драже. Кир говорил:

— Конечно, мораль нашей сказки простовата: боль как надежное средство диагностики реальности происходящего. Но боль ведь тоже можно вообразить, и чем эта воображаемая боль… Черт!!

Губы и щеку его словно обварило кипятком. Он шарахнулся, и второй камень, чуть обернутый свежим снежком, просвистел мимо. В круге фонарного света стояла небольшая девочка в плохом полушубке и шапочке с поникшими помпонами. Она лепила третий снежок. Кир сплюнул кровь и присел на корточки.

— Как тебя зовут, милый ребенок? Зачем ты кидаешься камнями в добренького дядю?

Милый ребенок поднял злое, напряженное личико.

— Зато теперь и ты знаешь, что наш мир — не придуманный. Хорошо как, правда? — И снова швырнула камнем, зараза малолетняя.