Читать книгу "Человек боя [= И возмездие со мною ] - Василий Головачев"

– Из Жуковки. А что?

– Звонок какой-то странный, будто бы ты рядом и одновременно на Луне.

– Спутниковая связь, подполковник. Передавай привет «витязям».

Крутов выключил телефон, подержал его в руке – отечественная машинка, но весьма качественная, – и положил на стол. В комнату вошел Олег.

– Дозвонились?

Он наверняка должен был слышать разговор, находясь в соседней комнате, но настолько хорошо владел собой, что по его открытому взгляду невозможно было что-либо прочитать.

– Да, спасибо. Техника на грани фантастики, причем, я заметил, наша, не японская. Как говорится, наука идет вперед.

– Наука идет вперед, а мы идем назад, – серьезно изрек Олег. – Если бы человек использовал ее только во благо, на земле давно наступил бы золотой век. Но, судя по направлению новейших разработок наших, да и западных тоже, военных лабораторий, золотого века не будет. Не дотянем. Слишком мал запас духовности. Даже наша отечественная демократия не способна решить проблемы роста духовности народа.

Крутов с любопытством посмотрел на простоватое с виду лицо парня.

– Да ты философ, я гляжу. Не рано ли стал пессимистом?

– Не рано, – покачал головой Олег. – Мне уже двадцать шесть, насмотрелся всякого. Между прочим, есть такая пословица: когда к власти приходят оптимисты, пессимисты начинают понимать, что их пессимизм был вполне обоснован.

Крутов засмеялся.

– Вот это уж точно. Ты, случайно, не заканчивал филфак МГУ?

– Заканчивал, – спокойно кивнул Олег. – Четыре года назад. Садитесь ужинать, стол накрыт. – Он вышел на кухню.

Ошеломленный Егор последовал за ним, подумал: вот так пошути – а шутка правдой оборачивается! Еще и по морде за это схлопотать можно… но каков Ираклий! Неужели у него все бойцы в команде с университетским образованием?..

– Что ты там говорил насчет отечественной демократии? – Крутов сел за стол, на котором стояла сковорода с яичницей, белело нарезанное сало, дымилось блюдо с вареной картошкой, на отдельных тарелках лежали грибы, колбаса, масло, сыр, зеленый лук и помидоры.

– Тема моей дипломной работы была: «Философские аспекты демократии в посткоммунистических режимах». По сути, это проблемы добра и зла, решаемые у нас в стране садомазохистскими методами. Ни один современный политик, прикрывающийся заботами о благе народа, не знает, что демократия – арабское слово и переводится не «власть народная», как утверждают ортодоксы, а «власть гуманная». Кстати, как вы сами относитесь к этому термину, затраханному в хвост и в гриву?

– Да никак, – сказал Крутов, цепляя на вилку крепенький боровичок. – Во всяком случае, я не принадлежу к числу людей, которые при слове «демократия» хватаются за пистолет. Но цену ей знаю и друзей-демократов не имею. Возможно, в силу того, что истинный смысл этого слова в нашем отечестве сильно искажен. Однако слово «демократия» у меня аж никак не согласуется со словом «добро». Может быть, ты сможешь убедить меня в обратном?

Олег покачал головой.

– Не смогу, хотя вы не философ, а прагматик. Другое дело, хотелось бы выяснить ваше отношение к добру и злу, как к философским категориям.

– Боюсь, у меня к этим категориям очень нефилософское отношение: добро следует защищать, зло уничтожать. Или и тут я не прав?

– Уничтожить зло до его полного исчезновения нельзя. Помните у Шекспира? «О, польза Зла! Зло – верная основа, добрей Добро становится на ней». Исчезнет зло, не станет и добра – опять же в глобальном, философском плане. Зло и Добро взаимно ограничивают друг друга и регулируют социум. В сущности, Зло – это процесс деструктуризации и имеет пределом Хаос, то есть абсолютную бесструктурность. Предел же Добра – Совершенство, то есть сверхгармония. Но главное – с точки зрения равновесия оба предела совершенно равнозначны! Это Абсолюты. Понимаете? Вселенная не может реализовать отдельно ни тот, ни другой. Они могут существовать только вместе, дополняя друг друга.

– Оригинальная концепция. Я считал, что категории Добра и Зла больше касаются духовного мира, чем материального.

– Мироздание не делится на материальное, мысленное и духовное, это просто выражение нашего отношения к нему. Только так человек может оценить законы Вселенной, вычленив те, которые он постиг.

– Очень оригинальное суждение, – искренне сказал Крутов; ему нравился сотрудник Федотова, свободно оперирующий философскими понятиями вселенского масштаба, слушать парня было интересно. – Уж не хочешь ли ты доказать, что Зло и Добро – синонимы?

– Вы очень точно уловили суть проблемы, – без улыбки проговорил Олег, прислушиваясь к чему-то. – Извините. – Он вышел в светлицу, где пропел «Подмосковные вечера» телефон. Через минуту вернулся.

– Звонил заместитель Ираклия Кирилловича. Назревают какие-то события, вам советуют приготовиться.

Крутов кивнул, прислушиваясь к своим ощущениям. По спине вдруг забегали мурашки, а во рту появился кислый привкус – верные признаки того, что вторая сигнальная система организма поймала изменение психоэнергетических потенциалов данного конкретного уголка пространства и пытается предупредить хозяина. Это состояние еще нельзя было назвать инсайтом – озарением, но оно никогда Егора не обманывало, в чем он убеждался не раз.

– Пойду проверю посты, – сказал Олег, поправляя подмышечную кобуру.

Крутов доел грибы, попробовал сало с луком и уплел всю яичницу, чувствуя внутренний подъем и прилив сил. Предупреждение зама Федотова в принципе запоздало, Егор и так был готов к действию, прекрасно понимая, что основные заботы и тревоги впереди. Майор Сватов наверняка перекрыл все дороги района, а его коллеги сделали то же самое в масштабе области. Выбраться отсюда без посторонней помощи, то есть без помощи контрразведчиков Федотова, было невозможно. Только Крутов делать этого и не собирался, у него были другие планы.

Он налил в кружку чаю и с удовольствием влил в себя ароматный напиток. Олег не возвращался, делать было нечего, и Егор прошелся по комнатам дома Ираклия с плотно зашторенными окнами, разглядывая старые фотографии на стенах, репродукции с картин Васильева и Врубеля, икону Божьей матери в красном углу, расшитые полотенца. В маленькой спаленке он обнаружил лежащие на кровати старинные доспехи и сначала подумал, что это подделки, копии из картона, однако, взяв в руки бармицу[40]и ощутив ее скользкую тяжесть, понял, что доспехи настоящие. В крайнем случае – новоделы, то есть выполненные по образу и подобию современными мастерами. Любопытства ради он примерил шлем с шишаком, нагрудник, латы – все оказалось впору, будто делали доспех под его размеры, но потом вспомнился Ираклий, имевший тот же рост и ширину плеч, и стало ясно, что доспехи его. Поворошив налокотники и поножи, Егор вдруг увидел под ними несколько клинков в ножнах и вынул один. Он держал в руках дентайр, кинжал с клинком, обух которого был выполнен в виде расчески с подвижными зубьями. Кинжал принадлежал к так называемому невозвратному оружию. При проникновении в тело зубья его проворачивались, что при вытаскивании клинка из раны делало повреждения более серьезными, но основным назначением зубьев был все же захват и удержание клинка противника.