Читать книгу "Печатник. Печать Тьмы - Иван Магазинников"

Чем ближе был вечер, тем больше они поглядывали по сторонам, вспоминая предсказание Хныги. Но к произошедшему они оказались совершенно не готовы…

— Эй, смотри, кто это там? — указал куда-то в сторону вор.

— Хм. Какая-то тварь, наверное, — привстал на стременах геомант.

— Выглядит как… как ребенок?!

— Наверное, маскируется. Самые опасные твари в Мурлоке выглядят самыми безобидными.

— Ага. Десятилетний малыш, сидящий в одиночестве посреди Мурлокских Топей, выглядит очень безобидным, — согласился юноша. — Эй, Хныга, не знаешь, что за зверь?

— Хныга знает. Это человеческий детеныш.

— Ты думаешь, что это действительно ребенок?

— Хныга так и сказать.

Когда путники приблизились, мальчик встал и вытянул вперед руки, открытыми ладонями вверх.

— Что он делает? — повернулся Айвен к геоманту.

— Похоже, демонстрирует нам, что безоружен. Хныга, что говорят твои нити?

Гоблин согнул крючком указательный палец и зацепил им что-то невидимое. Потянул. И тут же с воплем упал на дно колыбели. Ребенок нахмурился, став вдруг необычайно серьезным, и погрозил пальцем.

— Ты думаешь то же, что и я? — едва слышно прошептал вор.

— Я геомант, и мыслей читать не умею, — так же тихо отозвался Мэт.

— Или это не совсем обычный ребенок, или здесь есть кто-то еще.

— Здесь таких малышей два десятка. И какой-то сильный гипнот их прикрывает. Похоже, придется драться.

— С детьми? Предлагаешь убивать детей?! — забывшись, повысил голос юноша.

Все это время мальчик молча смотрел на них. Когда он подал голос, то говорил с трудом, тщательно и медленно проговаривая слова, словно разговаривал крайне редко:

— Дяденьки. Вы должны идти со мной.

— Надо же, какой серьезный. Хочешь конфетку? — Айвен сунул руку в карман. Никакой конфеты там не было, зато была руна Огненного Шара, которую вор и вытащил.

Малыш посмотрел на «угощение» и задумался, ковыряясь в носу. Из подвешенной к седлу Мэта люльки раздался стон пришедшего в себя Хныги.

— Бей-убивай детенышей! Это неправильные человеки! — отчаянно выкрикнул он.

И началось…

Мальчишка зажмурился, но на его лбу открылся еще один, третий глаз. Он пристально уставился Айвену в глаза и тот понял, что тело перестало ему повиноваться.

Трое путников вдруг увидели до сих пор скрытое: они были окружены десятком таких же детей, у каждого из которых во лбу горел третий глаз.

Правая рука Хныги оказалась опутана серебристыми нитями паутины, и гоблин, сжав ее в кулаке, дернул получившийся клубок на себя. Сразу трое «ребятишек» упали на землю, схватившись за грудь. Еще один оступился и нога его провалилась по колено под землю. Тут же рядом вылезли щупальца-стебли и начали опутывать свою жертву.

Геомант заметил, что юноша обмяк в седле. Он вытащил из сумки небесно-голубой камень и точным броском отправил его прямо в лоб вору. Это привело того в чувство.

— Ненавижу детей! — закричал Айвен и вскинул руку.

Печать издала пронзительный свист, и из нее вырвались три розовых луча. Каждый из них устремился к своей цели, точно в голову. Двое нападавших рухнули замертво, а третий с криком схватился за лицо.

Дети просто стояли и смотрели на убивающих их людей. Молча. Зрелище это было жутким и завораживающим. Завораживающим настолько, что каждое следующее действие давалось путникам все труднее и труднее, руки наливались свинцом, а веки закрывались сами собою.

— Они пытаются нас усыпить! — догадался Мэт.

Геомант выхватил светоносный жезл и выпустил луч прямо в глаз стоящему перед ним ребенку. На место упавшего тут же встал другой, и пальцы мага разжались. Он почти физически чувствовал, как незримые пальцы ощупывают его ментальную защиту, и было их очень много — слишком много. Похоже, именно его «детишки» сочли самым опасным. Разочаровывать их не хотелось, и поэтому чародей остатки своей воли потратил на то, чтобы с помощью телекинеза — руки его уже не слушались — вытащить и швырнуть в них руну Огненного Шара.

Вспышка пламени ослепила всех и раскидала стоящих рядом мальчишек. Однако, зацепило всего троих, и Мэт с ужасом понял, что продержится от силы минуту.

Остальным было не легче. Перед гоблином висело в воздухе несколько нитей, и он по очереди дергал их своими длинными ногтями, словно играя на каком-то музыкальном инструменте. Иногда «струны» от этого рвались, и со стороны нападающих слышался жалобный вскрик. Однако движения рук Хныги становились все медленнее и неувереннее, и струны рвались все реже и реже.

Лучи отнимали у частично восстановившегося Айвена слишком много сил, и потому пришлось от них отказаться. Юноша перешел на классические столь любимые магами Огоньки — небольшие огненные шарики размером с орех, которые один за другим слетали с его пальцев и устремлялись к врагу. Серьезного вреда они причинить не могли, но Огоньков было много — достаточно, чтобы не дать малолетним гипнотизерам сосредоточиться.

Слева от Каббра раздался стон, и Мэт бесформенной массой рухнул на землю. Хныга еще держался, но пальцы его уже почти не шевелились, и лишь глаза бешено вращались, оставаясь самой подвижной частью тела.

«Что делать?» — в отчаянии обратился вор к Аннарену, но тот почему-то не отзывался. Швырнув еще два Огонька юноша понял, что больше не чувствует силы Печати. Маны было еще достаточно, но рисунок не отзывался.

— Меня так просто не возьмете! — закричал он и наугад выхватил одну из рун, полученных накануне от геоманта.

В это мгновение хрум-скакун под ним оступился, сделав шаг назад, и юноша затылком налетел на толстую ветку, свисавшую прямо на уровне головы. В глазах потемнело, и то ли земля стала стремительно увеличиваться, то ли он — быстро уменьшаться…

Хныга очнулся раньше всех. Перед ним сидел «мальчик» и пристально смотрел на него своим третьим глазом. От этого взгляда гоблин никак не мог оторваться. Он не мог пошевелить даже пальцем и чувствовал, что виноват этот пронзительный и цепкий взгляд.

Рядом застонал Айвен. Голова у юноши гудела, звенела, трещала и болела одновременно. Мысли разбегались в стороны и никак не хотели думаться, да еще, вдобавок, его подташнивало. В глазах плыло и двоилось, и поэтому перед собой он увидел обычного двуглазого ребенка.

— Эй, малыш, хочешь конфетку? — спросил он у мальчишки. Напрягся, пытаясь сфокусировать мысли, — Подожди-ка… Кажется, я это уже говорил! А потом у тебя на лбу вырос глаз, — в этот момент и мысли и зрение юноши сфокусировались, — Проклятье! Так это был не сон!

Вор попытался пошевелиться, но не смог. Немного крутить головой и — вот и все, что позволял ему сделать юный гипнот.

«Сильный контроль, — напомнил о своем присутствии Писарь, — Кто или что бы это ни было, но гипнотизер он отменный».