Читать книгу "Ретенция - Илья Мартынов"

Мой взгляд упирает в гобелен с изображением какого-то античного персонажа, рассыпающего виноград по земле. Это то ли бог плодородия, то ли виноделия, а может и того и другого, точно не помню. В помещении есть длинный стол, на одном из краёв которого расставлены какие-то мелкие механизмы. В помещении есть камин, стилизованный под старинную кладку, в целом, интерьер чем-то похож на гостиную Инваритте. Только всё чуть строже и одновременно масштабнее.

Стена рядом с гобеленом словно растворяется, и в помещение спокойным шагом входит человек. Он медленно приближается, и я узнаю в нём знакомые черты лица. Это лицо я уже никогда не с чьим не спутаю. Передо мной президент Рид. Серебристые нанонити, вкраплённые в его синий атласный костюм отражают свет внутрь ткани, заставляя его переливаться перламутром. От чего-то мне не по себе смотреть президенту в лицо, поэтому разглядываю его костюм в упор, отмечая, что нити не просто вплетены в ткань костюма, они скорее сплетаются в тонюсенькие цепочки ДНК. Да, в Плазимде все явно повёрнуты на науке и исследованиях.

Наконец, через несколько секунд наши взгляды встречаются. Я этого не вижу, но отчётливо ощущая, как мускулы на моём лице делаются каменными, заставляя зубы скрежетать друг о друга. Что же ты скажешь, ублюдок? Зачем я тебе? Или ты захотел, чтобы я убил тебя голыми руками. Я пытаюсь выкрутить из наручников кисти, сжатые в кулаки, хотя понимаю, что это напрасно.

Я разглядываю его удивительно подтянутую кожу для его возраста. О годах могут свидетельствовать лишь пропорции лица и немного складок на шее. Он смотрит своими серо-зелёными глазами словно испытывая меня. Это психологическая игра: кто даст слабину первым. Кто сорвётся и произнесёт первое слово, тот и проиграл.

– Какого чёрта ты на меня смотришь?! – неожиданно для самого себя выпаливаю я. Игра проиграна, я не выдержал. Мне хочется прикрыть рот руками, но они закованы в браслеты.

– Я ожидал такой реакции.

– Да мне плевать что ты там ожидал!

– Вы ведь первый раз в этом здании, когда оно курсирует? – он делает вид, что не замечает моей реплики.

Я молчу. Рассматриваю его идеально уложенные волосы. Наверное, к каждому волоску приставлено по микророботу, который разворачивается его в строго заданном направлении. Что это – дань дисциплине или неистовое желание контролировать и управлять всем, даже своими собственными волосами?

– Когда континенты начали свой дрейф, инженеры, перестраивавшие Мингалос испугались, что город может попасть на экватор или оказаться близко к одному из полюсов. Тогда возникла идея подвесить все здания за космические тяги. Но… – он на секунду разворачивается лицом к окну, а потом назад ко мне, – проект парящего мегаполиса оказался слишком дорогостоящим, поэтому решили сперва спроектировать одно здание.

– Очень интересная история. Я очень рад за вас.

– А за всех НАС вы не рады? Мы же все являемся жителями Мингалоса.

– Я был бы рад, если бы МЫ думали об экологической безопасности и чистоте продукции, о том, как прокормить людей и обеспечить им достойную жизнь! – закипаю я.

– Сколько патетики в одном изречении.

– Сколько жадности и себялюбия в одной истории, – не могу сдержаться, чтобы не ёрничать.

– А что вас, собственно, не устраивает? Вы сыты, обуты, у Вас приличная работа. Мне пришлось даже изучить ваше досье, любезно предоставленное мне начальником службы безопасности Плазмиды. Познакомьтесь с мистером Каверфолом, он за вашей спиной.

– Очень приятно, что вы позаботились о сборе информации для моего досье, – ёрничаю я. – Я хотеть теперь увидел того, кто собирает информацию на людей, чтобы их потом посадить в тюрьму или убить.

Человек у входа молча смотрит перед собой. Ни один мускул не дрогнул на его широком лице.

– За что Вы боритесь, мистер Коулман? – обращается ко мне президент Рид, заставляя вновь повернуться к нему лицом.

Мне хочется вырваться и свернуть ему шею, но вместо этого я подбираю слова. Я должен ответить.

– Я борюсь за чистую, качественную пищу. Я борюсь за право выбора! За то, чтобы люди могли сами выбирать есть им дикие яблоки или ваше сраное ГМО! – секунду я молчу, мои глаза бешено прыгают из одного угла в другой, наконец, наши взгляды с президентом встречаются, и я ору во весь голос. – Чтоб оно у вас у всех из жопы полезло!

Рид, явно не ожидавший столь бурного выплеска моих эмоций, чуть отстраняется назад с удивлением на лице, но через мгновение берёт себя в руки и возвращает своему лицу спокойный вид.

– Мистер Коулман, вы же ведь учёный, – Рид растягивается в улыбке, похожей на таковую у сочувствующего учителя по отношению к первокласснику.

– Да. И поэтому я вижу причинно-следственные связи.

Он разворачивается в пол-оборота.

– Хм. Надо будет пересмотреть программу подготовки специалистов в колледже, – говорит Рид, покачивая головой и глядя в прозрачные окна – панели до пола. Сарказм в его голосе, более, чем отчётлив.

– Вряд ли это вам поможет….

– Знаете сколько людей спасала от голода сперва селекция, а потом и генная инженерия? Сотни миллионов! Сейчас даже столько не живёт на всей планете!

– Может, померли от ГМО, – ёрничаю я, сверкнув глазами.

– Очень глупая шутка, – Рид вновь качает головой с видом школьного учителя.

– Глупая шутка – не рассказывать правду людям об истории планеты!

– ГМО нарастили сотни тысяч тонн биомассы! Лекарства, ферменты, биодобавки. Мы заставили кур нести в пять раз больше яиц, чем они могли до модификации! Неужели Вам этого мало? Но, думаю, мои доводы напрасны…Вы же улавливаете только то, что хотите слышать. Это черта всех бунтарей…Или почти всех.

– Вы убили мою сестру! – выпаливаю, и дёргаюсь вперёд, но цепкий металл браслетов врезается в кожу рук. Меня дёргают за локоть, я хочу что-то выкрикнуть ещё, но Рид меня опережает.

– Я её не убивал, – его голос звучит ровно и спокойно. Он звучит так, словно ему можно верить.

– Вы отдали приказ!

– Я не отдавал. Это было самоуправство на местах.

– То есть, вы не причастны к смерти моей сестры? – спрашиваю я уже более спокойным голосом. Надо выяснить, что он думает по этому поводу.

– Нет. Это ошибка в работе системы.

– Это ВЫ создали такую систему, поставив на места таких же алчных людей, как и вы сам!

– Трэй, в любой системе всегда есть свои издержки.

– Вы монополист. Вы специально создали систему, чтобы больше никто не мог иметь доступ к пище.

– Это так, но лишь наполовину. Мы создали систему искусственного распределения пищевых ресурсов. Справедливую и отлаженную. У нас на учёте каждый рот Аридафии. Такого в истории никогда ещё не было. Мы перестали воровать у леса, лугов и океана. Мы стали независимыми от природы.