Читать книгу "Теперь или никогда - Яна Горшкова"

– Не подданными станут жители Файриста, но свободными гражданами свободной страны, где не будет места проклятой эсмондской магии. А чтобы наши враги не сумели отобрать эту свободу, мы будем сражаться. И наши союзники – дети Морайг – помогут нам в этой святой борьбе. Из-за моря протянута рука поддержки, протянута теми, кто когда-то бежал от ужасной участи, постигшей диллайн и других синтафцев, и эта рука – рука настоящего друга.

Рамман неожиданно вспомнил слова своей матери.

«Запомни, – сказала та однажды. – Если в решающий момент человек готов жертвовать ради тебя честью и жизнью, это значит – он настоящий друг. Моя Грэйн не особенная, нет, просто она – ролфи, а ролфи – они такие. Моя ролфи, моя сестра». Шуриа видят дух, шуриа не ошибаются, шуриа никого не прощают, но зато умеют любить за все сразу.

Пожалуй, Аластар Эск доверяет Вилдайру Эмрису больше, чем всем своим соратникам, вместе взятым. Священный Князь все-таки бешеный, а не одержимый. Существенное преимущество.

У эрна Рэймси, после бурного обмена мнениями с генералом Каном слегка взъерошенного и отчасти заплеванного, но радостно-возбужденного, были все резоны считать себя в выигрыше. Разумеется, на восемь эскадронов кирасир он всерьез не рассчитывал. Носатый Филин был абсолютно прав, многого с мятежников… – то есть, извините, с Княжества Файрист! – не возьмешь при всем желании. Самое большее, чего ожидал Рэймси, – это пару сотен обленившихся резервистов верхом на разномастных клячах. Однако получил улан! Право, Илдред Кан расщедрился настолько, что даже обильное брызганье слюной злющему диллайн можно простить. Ролфи и простил, незаметно утираясь платочком и наслаждаясь триумфом все то время, пока Аластар Эск произносил пред соратниками речь, кою без натяжки можно было назвать коронационной.

Соратники внимали, ролфи тоже, а лорд Эвейн кивал в такт и мысленно сочинял приказ по своему корпусу: высадиться и скорым маршем – вперед, занимать плацдарм, дабы перекрыть обе Амалерские дороги, старую и новую. Целесообразно будет разместить дивизию эрн-Нейрина в долине реки Ирати, естественной границы между Эскизаром… то есть Файристом и Республикой Идбер. Вторая же часть корпуса, а также штаб самого Рэймси расположатся юго-восточнее, у приграничного города Аррос. Там, кстати, найдется и пристойная квартира для командующего, где свое законное место займет его молодая супруга. Ролфийскому генералу и в голову не могла прийти мысль оставить будущую леди Рэймси в доме ее папаши. Жена офицера следует за мужем, если таково его желание. Присутствие в ставке Рэймси леди Мирари никого не удивит.

Решено! Корпус отправится на марш немедля, сегодня же, а сам командир немного задержится: отгуляет свадьбу и дождется формирования тех самых эскадронов, которые еще надобно переодеть и привести к присяге.

Речь Эска закрывала заседание. У слушателей – соратников и союзников диллайнского князя – оставалось еще немало дел, не терпящих отлагательств. Отправив подчиненных заниматься высадкой войск, Рэймси перехватил исполненного той специфической диллайнской сдержанностью, которая у детей Локки свидетельствует о сильнейшем утомлении, князя Эска и поинтересовался:

– Вы готовы дать мне ответ, князь?

– Вполне, – кивнул диллайн. – Моя дочь согласна стать вашей женой. Я рад и за нее, и за вас.

«Можно подумать, у девицы был выбор», – мысленно хмыкнул лорд Эвейн.

– Прежде чем мы с вами обсудим условия и подробности, могу я переговорить с миледи?

– Почему нет? Она сейчас в саду, – Эск взмахом руки в сторону окна указал направление и добавил: – Увидимся чуть позже. Надо кое-что обговорить. Я буду в кабинете.

Сад «Гнезда Эсков» правильнее было бы назвать парком. Разбитый по моде позапрошлого царствования так называемый сад в регулярном стиле с прямыми аллеями и цветниками строгой геометрической формы, он, вопреки расхожему мнению о любви ролфи ко всему прямому и регулярному, генеральское сердце не радовал. То, что уместно в центральном публичном парке Эйнсли, начинает раздражать под окнами собственного поместья. Впрочем, диллайн, как оказалось, любят четкость и порядок едва ли не сильнее детей Морайг, да и у графского парка оказалось одно существенное преимущество – среди его симметричных аллей и четких клумб найти княжну Мирари не составило труда.

Девушка, облаченная в длинный холщовый передник поверх очередного балахона, по какому-то модному недоразумению считавшегося здесь, на материке, женским платьем, возилась среди аккуратных грядочек, пересаживая из горшочков в грунт какие-то смутно знакомые растения с кудрявыми листочками и усиками. Окруженная молодыми ростками и плошечками с разнообразными семенами, она походила на саму Глэнну в какой-то неведомой ее ипостаси. Послеполуденное солнце золотило коленопреклоненную фигурку княжны, ее слегка небрежную прическу и испачканные в земле руки. Эта мирная картина пришлась настолько по душе Рэймси, что тот постоял, тихонько любуясь, пару минут, прежде чем заговорил, спугнув юную садовницу.

– Добрый день, сударыня, – сказал ролфи и с любопытством посмотрел на семена. – Это горох?

Мирари не ожидала, что увидит эрна Рэймси раньше грядущей брачной церемонии. Поэтому удивилась, очень удивилась. И страшно захотела узнать, чего ради он явился. Занят ведь наверняка по горло.

– Добрый день, сударь, – робко улыбнулась девушка. – Нет, это – фасоль. Просто разные сорта.

В чашечках лежали бобы самых разнообразных расцветок – белые, коричневые, пятнистые. Ничего странного, что генерал мог перепутать.

– Вы пытаетесь добиться каких-то особенных свойств? Признаться, я не очень хорошо разбираюсь в растениях… Не расскажете мне, к примеру, вот об этом?

Он повертел в пальцах блестящее гладкое семя желтовато-розового цвета в коричневую крапинку. Но Мирари не стала смущать мужчину своими слишком обширными для графской дочери познаниями. Неведомо, как он воспримет ее ученость, а вдруг потом возьмет и запретит молодой жене копаться в земле? Поэтому девушка уклончиво молвила:

– О, фасоль – очень интересное растение. И очень полезное. В том числе и для других растений. Я высаживала ее в грядки, а на следующий год сажала в них уже перец и репу. И что вы думаете – они цвели и плодоносили гораздо обильнее, чем обычно.

Рэймси оживился и, кажется, искренне заинтересовался.

– То есть если засеять этим поле, а на следующий год посадить, к примеру, пшеницу… Хотя пшеница на моей земле не растет. Слишком холодно, должно быть. Она приживется на севере, эта фасоль? Ее ведь едят, верно?

Значит, бравый ролфийский генерал любит свои земли. Это – прекрасно.

– Конечно! Вот эти бобы можно есть, – княжна показана на желтовато-зеленые плоды. – Они сладкие, скороспелые, и кустик плодоносит удивительно долго. Если сначала размочить в воде, а потом сварить, то с острым соусом – очень вкусно. Я пробовала. У меня есть сорт, стойкий к холодам, так что можно попробовать вырастить его на вашей земле, милорд.

– Отлично! В таком случае, сударыня, в вашем распоряжении будут все три эйра моего владения – не слишком много, конечно, по сравнению со всем Эскизаром, но таковы ролфийские законы. И полная свобода действий в отношении земледелия. Сейте, что пожелаете. Если взойдет хоть что-нибудь, кроме ржи и ячменя, арендаторы станут носить вас на руках.