Читать книгу "Невиновных нет - Яна Горшкова"

И ветер по воле шуриа подхватил ее слова и понес на северо-запад, в сторону моря.

Грэйн

Уж на что суров и строг остров Ролэнт, сердце Архипелага, но скалистый Конрэнт еще суровей. И если в окрестностях Эйнсли уже вовсю зеленели поля, то здесь, в холодных холмах Конрэнта, еще кое-где таились островки ноздреватого снега, и весна пробиралась по-над болотами и среди серых валунов робко и с оглядкой, будто осторожный лазутчик на вражеской территории.

Но над аккуратно расчищенными лоскутками полей арендаторов уже кружились стаи птиц, а тощие косматые овцы с голодными и злыми, совсем не овечьими глазами уже бродили по холмам, выискивая между камней клочки травы. И ветер свистел в камышах совсем по-весеннему. И вовсе необязательно было разворачивать карту или стучаться в чьи-то ворота, чтоб расспросить о дороге в поместье Кэдвен. Дорога здесь была одна-единственная, одна из тех, что прямыми и ровными стрелами прорезают весь Конрэнт, и вела она к северному побережью вдоль быстрой Арейт, кое-где пересекая ее извилистый путь горбатыми каменными мостами. Ничего не изменилось за два десятка лет. Где угодно, но только не здесь.

— Мы не заплутаем ли, посвященная? — окликнул Грэйн ее новый денщик, оставивший на бастионах форта Сигрейн правую ногу вместе с надеждой выслужиться из рядовых. Отставной сержант вполне смог бы прожить на положенную по закону двойную пенсию где-нибудь в рыбачьем предместье Эйнсли, но, когда эрна Кэдвен в поисках денщика и возможного управляющего поместьем заглянула в кубрик морских пехотинцев на «Княгине Лэнсилэйн», не стал раздумывать и минуты. Одиночка, чьим единственным домом была казарма, а женою — винтовка. Женщина и инвалид — отличная парочка получилась. Почти настоящие офицер и денщик.

«Нам, ущербным одиночкам, надо держаться вместе», — ухмыльнулась тогда Грэйн.

«Видит Локка, вам не найти пса вернее, посвященная», — оскалился в ответ бывший сержант. На том и сошлись.

Теперь несостоявшийся отставник (эрна Кэдвен проявила характер и убедила лорда Конри оставить ир-Фрэйда в списках) ловко управлялся с повозкой, запряженной низкорослой лошадкой конрэнтской неприхотливой породы, а сама Грэйн украдкой растирала ноющие от непривычно долгой верховой езды ляжки. По статусу и чину посвященной эрне лейтенанту и владетельнице имения Кэдвен не положено въезжать на свои три священных эйра на телеге, сидя на сундуках, словно безземельная. Эрне полагается восседать на могучем коне. Девушка фыркнула и потрепала по серой гриве лохматого упрямого мерина. Эрне много чего полагается, а уж сколько всего не полагается эрне, так это вообще не перечесть!

— Не заплутаем, ир-Фрэйд, — отозвалась она, привстав в стременах и оглядывая безлюдные окрестности. — Видите тот холм с тремя камнями на вершине? Дорога его огибает, так что вы езжайте по ней, а я поднимусь наверх. Там за поворотом стоит путевой камень, свернете направо. Дороги не будет, но место ровное, телега пройдет. И до нашего Кэдвена уже рукой подать. Правьте на шум моря, не ошибетесь.

— И как вы все помните, эрна, — хмыкнул денщик и тронул вожжи. — Н-но, Шнява!

Грэйн хихикнула. Окрестить флегматичную кобылу таким нарочито «корабельным» именем способен только бывший морской пехотинец! Это все равно что переименовать мерина из Удара в Удаза, что она, собственно, и сделала с истинно ролфийской мстительностью.

— Двигай, Желтоглазый, — Грэйн прицокнула языком и добавила упрямой скотине каблуками, чтоб не расслаблялся. — Пошел, совиный сын! А то быть тебе Херевардом!

Мерин всхрапнул и неохотно двинулся наверх. Ролфийка довольно ухмыльнулась. Вот так бы всегда! Они со свежепоименованным Удазом воевали с переменным успехом, но сахар был у Грэйн, и овес тоже, так что в окончательной и скорой победе эрна Кэдвен не сомневалась. Грэйн вообще теперь старалась не сомневаться. Ни в чем.

А лысая вершина холма оказалась неожиданно близко, и камни венчали ее, как прежде, и, если хорошо поискать, наверняка можно найти у подножия среднего из них зарытую когда-то маленькой эрни Кэдвен пряжку от старого отцовского ремня. Ветер пришел с близкого моря и взметнул серую юбку Грэйн, мигом растрепал тщательно заплетенную косу и вышиб из прищуренных глаз невольные слезы. Ролфи спешилась и, отчего-то не удержавшись вдруг на ногах, опустилась на колени. Протирая глаза и отбрасывая со лба мешавшие волосы, она, смаргивая слезы, до рези в глазах вглядывалась вниз, туда, где…

Да! Вот же он…

Серый камень стен, потемневшая черепица, выветрившееся дерево ставен, две доски, крест-накрест перечеркивающие дверь… Два десятка лет он простоял заколоченным и покинутым, этот дом, и наверняка чьим-то более придирчивым глазам показался бы сараем или в лучшем случае — загоном для скота, но…

А яблони? Грэйн вскочила на ноги и тревожно распахнула глаза, забыв про ветер и слезы. С этой стороны их нельзя увидеть, конечно, только часть низкой каменной изгороди да разросшийся вокруг вереск, но, может быть, все-таки… Есть! Вот же она, вот мелькнула ветка!

«Не срубил-таки», — она выдохнула так, будто снова услышала голос Вилдайра Эмриса там, в форте, его приказ, отменяющий арест и расстрел. И, развернувшись, посмотрела налево. Отсюда, с холма, крышу поместья Конри не разглядишь, конечно, разве что флагшток, и если хозяин — дома… Эрна Кэдвен прищурилась. Нет, флага нет. Пожалуй, это тоже хорошо. Стоит поблагодарить богов за эту маленькую отсрочку. Потому что рано или поздно, но обязательная для благородной эрны вежливость все равно заставит ее заехать в гости к соседу. «На вечерний чай», — как выразился лорд-секретарь там, еще на борту «Княгини Лэнсилэйн», и продемонстрировал в ухмылке белоснежный прикус. И хотя произношение у Рэналда эрн-Конри было и оставалось безупречно ролфийским, Грэйн почему-то почудился свистящий шурианский акцент, будто бы не с владетелем Конри она беседовала, а с покойным капитаном Нимрэйдом. Показалось, наверное.

Лорд-секретарь не был любителем долгих прелюдий и свое предложение высказал коротко и довольно ясно. Эрна Кэдвен все еще желает возвращения чести своему предателю-отцу? Эрна Кэдвен намерена продолжать военную карьеру? Или, может быть, эрна Кэдвен передумала когда-нибудь поступить в Военную Академию в Эйнсли? И уж не забыла ли эрна, что приказание она исполнила лишь отчасти, а лорд Конри теперь — ее непосредственный командир? Или она предпочтет служить Ролэнси где-нибудь в отдаленном гарнизоне на, скажем, острове Арнэйт, где зимой солнце не поднимается вообще? Ах, нет? Ну, тогда не будет ли эрна столь любезна иногда скрашивать одиночество Рэналда эрн-Конри своим приятным обществом? Благо от одного поместья до другого по прямой и пяти лайгов не наберется. Разве кто-то помешает владетельнице Кэдвен нанести визит хозяину соседнего имения?

Отнекиваться было бессмысленно. Да и лорд-секретарь… в общем-то, он Грэйн даже нравился. Разве не его она иногда вспоминала в Синтафе, когда становилось совсем уж туго?

«Жениться я на вас не могу, — сказал шеф «канцелярии», где теперь уже окончательно «прописалась» Грэйн. — Да и вам это не нужно, Грэйн. Но я один, и вы — одна, так почему бы вам не подумать?»