Читать книгу "Богиня под прикрытием - Людмила Гурламская"

«Всем привет! — гласила первая запись. — Я родилась! У меня три, даже четыре мамы и один замечательный папа! Я их очень люблю (далее следовал смайлик с сердечками). Правда, они пока еще не дали мне имя Сначала меня назвали Дракошкой и я думала, что это и есть мое имя. Но это раса! Я — Дракошка! Привет всем дракошкам, я же не одна такая, да?»

Естественно, все наши драконы отметились под этой записью и закидали новорожденную кучей вопросов, на которые она отвечала с удовольствием, но при этом не выдала ни своего местоположения, ни имен «родителей».

Спустя два часа шла вторая запись.

«Мои родители до сих пор так и не нарекли меня. Думаю, они просто растерялись и не могут выбрать… Давайте им поможем, а? Объявляю конкурс на лучшее имя для Дракошки, то есть для меня!»

Под этим постом было уже больше тысячи комментариев с вариантами имен и их обсуждением. Новорожденная принимала в дебатах активное участие, выражая свое отношение к каждому имени, при этом всякий раз оговариваясь, что окончательный выбор сделает кто-то из ее мам или папа, или все вместе. Час спустя после объявления конкурса на странице появились два списка. В одном были перечислены понравившиеся Дракошке имена, а в другом забракованные. И приписка с просьбой предварительно ознакомиться с уже заявленными вариантами, прежде, чем предлагать свой, во избежание повторов. Варианты росли в количестве и обрастали лайками каждую минуту.

— Ей не подходит ни одно из перечисленных! — неожиданно громко заявила Маруся.

Диана обернулась и внимательно посмотрела на нашу ведьмочку.

— А какое ей подходит? — спокойно спросила она, но в глазах сверкнуло что-то такое, азартное что ли.

— Штирлиц никогда так не был близок к провалу… — прошептала у меня за спиной Света. Не знаю, кто такой этот Штирлиц, но провал намечался прямо сейчас, это точно!

— Не знаю! Пока не знаю. Но это вот все ни в какие ворота! Голубоглазка, Белолапка… да как она жить будет с такими именами? Это… это же клички какие-то! — возмущалась Маруся и, надо признать, возмущалась справедливо. — У драконицы имя должно быть звучное и солидное. Аэлита или Земфира, например. Мирабель тоже неплохо звучит. Акира, Милослава, в конце концов! Беатрисс!..

— Погоди, погоди, — остановила ее Диана. — Давай все это запишем и пусть ребенок выбирает. Ей действительно еще никто не предлагал серьезных взрослых имен.

Маруся сосредоточенно кивнула и по-деловому уточнила, указав на голографический экран с блогом Дракошки:

— А я могу это сделать там, сама?

Большая часть присутствующих практически хором уверила ее, что она не только может, но и просто обязана поучаствовать в предложении имен. У Макса по случаю нашелся бесхозный артефакт для магосети, он торжественно вручил его Марусе и теперь показывал как пользоваться. Праздник продолжался, бурно, шумно, весело. Тосты следовали один за одним. Нам со Светой кто-то принес по бокалу вина, так что остаться в стороне не получилось. Моя жрица стремительно выпила предложенное, ей, конечно же, налили еще, а потом снова и мне это не понравилось. Они с Дианой болтали и хохотали как две закадычные подружки. Я же напряженно прислушивалась к их разговору, вдруг Света что-нибудь не то скажет? Все-таки эльфийское вино для людей несколько специфическое…

— Кто вообще придумал пьянствовать в День рождения… — проворчала я, пригубив из своего бокала после очередного тоста.

— Так это чтоб у новорожденной жизнь была легкая и веселая! — хлопнула меня по плечу Матрена и я вынужденно согнулась под ее рукой.

— Чушь какая! Это вообще никак не связано! — фыркнула я, передернув плечами.

— Она просто не помнит, как мы ее День рождения отмечали, — откуда-то сбоку возник Ратмир и подмигнул мне.

— Вот и говорю — не связано! — упрямо повторила я.

— Энька, расслабься, чего ты такая напряженная? — Матрена снова повисла на мне и даже бутерброд с икрой предложила.

— Расслабишься тут! — пожаловалась я, с удовольствием вгрызаясь в бутерброд. — Жрицу мою напоили, сейчас как начнет благословлять всех подряд, а мне потом отдувайся…

— Не начну! — Света невесть каким образом услышала мои причитания и обернулась на голос. «Не начнешь и хорошо», хотела было сказать я, но она сочла нужным внести ясность: — Здесь просто некого! Ты всех до меня уже того… окучила, — по моим округлившимся глазам она поняла, что ляпнула что-то не то и поспешила добавить: — Или почти всех…

— Почти, — буркнула я, изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость, пока остальные веселились пуще прежнего после заявления Светы. Да, не все из присутствующих были в курсе, что уже имеют мое благословение. Теперь, благодаря моей жрице им это известно. Но глаза на лоб у меня полезли совершенно по другому поводу! Кое-кого я вообще-то и не могла «окучить» раньше. Или могла? Мой взгляд остановился на Арее. О, стихии, когда же я его? Почему не помню такого факта? Почему не могу найти свою отметку на его ауре? Может, Света ошиблась? Конечно же, ошиблась! Я помню всех благословленных, вне зависимости от того, было благословение осознанным или спонтанным. А его я не помню! И его пару точно не помню. И вообще он не читается! Это значит, что благословить его без присутствия суженной в непосредственной близости я просто не могла. А женщин, не имеющих пары, я рядом с ним еще не видела. Сделав такой утешительный для себя вывод, я расслабленно выдохнула и только тогда заметила, что Арей тоже на меня смотрит, заинтересованно, почти вопросительно. Елки, как неудобно, наверное, гадает, чего это я него пялюсь! Пришлось исправляться — улыбаться и салютовать бокалом.

Нет, все-таки я его точно не благословляла. Встретив свою единственную, на других женщин таких взглядов не бросают. С моим благословением измена даже в мыслях невозможна! Сейчас он смотрел на меня не просто заинтересовано, как еще минуту назад. И не так, как тогда в кабинете у Дианы. Смотрел, будто рисовал. Его взор то рассеянно скользил по моей фигуре, не фокусируясь ни на чем конкретно, то вдруг останавливался на лице, шее, снова терял цель и как будто охватывал, обнимал всю меня целиком. Потом объектом его внимания ненадолго стали мои глаза и опять эта рассеянность… Губы… Он… ласкал меня, мысленно, я почти физически ощущала это и с удивлением отмечала, что не испытываю брезгливости, как после взглядов некоторых не в меру похотливых индивидуумов. Похоти не было. В этом я не могла его упрекнуть. Но почему, почему он так смотрит на меня? Закравшуюся было мысль, что я могла ему просто понравиться как красивая, обаятельная и в какой-то степени сексуальная девушка, я сразу же отмела как несостоятельную. Мало ли он видел красивых девушек за свою долгую жизнь? Лайма, между прочим, почти вылитая я, но на нее он так не смотрит! Может, дело в вине? Да он почти и не выпил ничего… Растерявшись вконец от такого неожиданного внимания, я опустила ресницы, а потом и вовсе отвернулась. Сердце почему-то трепыхалось в груди как птичка. Я залпом выпила содержимое своего бокала и быстро зажевала остаток бутерброда, пытаясь отвлечься. Но стоило прикрыть глаза, как в памяти все всплывало, причем не только с его взглядами, но и с моими ощущениями от них.