Читать книгу "Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская"

– Не убивай! – гаркнул конт, разыскивая глазами Ворона.

Парень стоял возле телеги, опустив руки, и, не отрываясь, смотрел на лежащего на земле друга. Застывшая в напряжении фигура говорила о том, что тело только ждет команды, чтобы броситься вперед. Закаменевшие плечи, сжатые кулаки и абсолютно бесстрастное, пугающее бледностью лицо.

– Ворон! – крикнул Алан, выдергивая парня из страшного оцепенения. Послушник медленно повернулся, с трудом фокусируя на конте безжизненный взгляд. Но постепенно в его глаза возвращалось осознание происходящего. – Притащи мне его! Живым притащи!

Из-за угла, размазывая по щекам слезы, выскочил Оська и замахал руками, горлопаня во все горло:

– Ворон! Здесь лошадки! Я покажу!

Ворон кивнул и, не глядя больше на Лиса, бегом побежал за Оськой во двор борделя.

– Что глазеете? – крикнул толпе, сгрудившейся на другой стороне улицы, Хват. – Разбирайте дрова! Или никому не надо?

– Как энто не надо? – визгливо закричала какая-то женщина. – Пять медяшек тому, кто колесо на место приспособит!

– Алан! – позвал Иверт, склонившийся над Лисом. – Он еще жив!

Опустошенность сменилась бешеной надеждой, такой, от которой сердце начинает биться сильнее, а руки мелко подрагивают, когда трясущимися пальцами пытаешься вытереть тонкую струйку крови, стекающую изо рта раненого.

– Не доставай нож! – прошептал Алан, всматриваясь в лицо Лиса. – Медленно поднимаем.

Иверт и Хват осторожно, словно хрустальную вазу, подняли послушника на руки.

– Магазин закрыт! – Смуглый охранник попытался преградить им дорогу, но меч у горла и кинжал у паха быстро навели его на правильную мысль.

Им навстречу выскочила моложавая женщина в темном строгом платье, она открыла рот, чтобы возмутиться, но напоролась на холодный яростный взгляд конта.

– Я хозяйка. Вам это будет стоить денег. Несите его сюда, – отрывисто произнесла она с незнакомым акцентом и толкнула дверь, спрятанную за прилавком, заваленным готовой одеждой.

Они оказались в темном коридоре, но женщина уже распахнула двери небольшой комнаты, вся мебель которой состояла из кровати, стула и таза с водой.

– Лекаря! Быстро! – Иверт бросил на женщину грозный взгляд.

– Деньги вперед! – фыркнула она и уперла руки в бока.

– Тебе не о деньгах думать надо, а о своей жизни, женщина.

– Но-но, – мадам оказалась не робкого десятка, – не пуга… – Она замолчала, пытаясь разжать жесткие пальцы, впившиеся в шею.

Алан смотрел в испуганные глаза женщины и не испытывал ничего, кроме сожаления о потерянном времени.

– Берт, бегом в особняк. Там должен ждать Алвис, приведи Длань сюда и скажи, чтобы взял свои снадобья. – Алан говорил совершенно бесстрастно, продолжая сжимать пальцы на горле задыхающейся жертвы. Рядом замер один из ветеранов. – Пип, обыщите здесь все, заприте людей в одной комнате и найдите мне лекаря! Принесите перевязочный материал, тряпки, теплую воду.

– Бешеный Алан, отпусти ее. – Иверт похлопал конта по руке.

Валлид разжал пальцы, брезгливо посмотрел на упавшее тело.

– Если я увижу хоть одного человека…

– Да кто ты такой? – прохрипела хозяйка, садясь и растирая шею.

– Тебе лучше не знать, – склонился над ней Хват.

– Оставь ее Длани.

Намеки Иверта возымели свое действо, при упоминании Длани бордель-маман из красной стала бледной.

– Что ж вы сразу не сказали, что благородные, да я бы…

– Исчезни!

Лис, тяжело дыша, закашлялся, выплевывая сгустки крови, и вновь попытался выдернуть нож, но Алан не дал.

– Лежи, мальчик. Просто лежи, – шептал он, разрезая сутану и одежду под ней. – Тебе повезло, знал бы ты, как тебе повезло. Нож попал между ребер под ключицу с правой стороны, у тебя пробито легкое, но это не смертельно. От таких ранений даже в Средневековье не умирают. – Алан сам не заметил, как перешел на русский, он просто говорил все, что придет в голову, чтобы не допускать даже мимолетной мысли о том, что Лис может умереть от удара, предназначавшегося ему. Это было бы неправильно! – Я вытащу нож, тебе станет больнее, но ты потерпи, мальчик. Тебе ведь не привыкать терпеть.

– Я нашел лекаря. – В комнату вбежал один из ветеранов с наспех перевязанной рукой. Он толкал перед собой перепуганного полного мужчину с деревянным сундучком в руках.

– Легкое пробито, – внимательно посмотрев на лекаря, сказал Алан. – Знаешь, что делать?

Мужчина сосредоточенно кивнул, рассматривая Лиса и одновременно отодвигая Алана в сторону.

– Я в борделе работаю, тут часто ножи в дело пускают, – усмехнулся он, открыл сундучок и начал раскладывать на полотенце какие-то бутылочки, ножницы, иглы, мурлыча под нос незатейливую мелодию.

– Хват, проследи, чтобы он иглы и нитки в вине вымочил и руки помыл. – Виктория больше всего боялась инфекции. – Лекарь, сделаешь все правильно – озолочу, если нет – закопаю в саду.

– Уйдите и дайте мне наконец работать, – строго посмотрел на конта лекарь. – Наемник, если ты такой умный, может, займешь мое место?

– Друг, пошли, поговорим с пленным. – Иверт положил руку конту на плечо, и Алан заставил себя сделать шаг от кровати. Ему казалось, стоит уйти – и Лис умрет. И это опять будет его вина. Иверт все понял и подтолкнул Валлида в сторону двери. – Идем, идем, друид все сделает правильно. Так ведь, лекарь?

– Да уйдите вы, наконец!

Лекарь выдернул нож, Лис сильнее закашлял, выплевывая кровь, рана запульсировала надувающимися и лопающимися кровавыми пузырьками.

– Держите его! – услышал Алан, прежде чем дверь за ними закрылась.

– Он выживет?

– Конечно. У нас с такими ранами мальчишки по горам бегают, – легко сказал Иверт, но Алан различил в голосе тщательно скрываемое беспокойство.

Наемника допросить не успели. Он скончался от полученных ран и потери крови, потому что перевязать его никто не удосужился, просто заперли в коморке под лестницей. Зато они обнаружили малюсенькую кухню и вино.

Там их и нашли потрепанный Ворон, злой Мэтью и перепуганная, заплаканная Мая.

– Ворон, он жив! – Алан выпалил это прежде, чем послушник успел зайти в кухню. – Ирием клянусь! – увидев дикую смесь надежды и недоверия в глазах телохранителя, добавил он. – С ним лекарь.

Ворон с благодарностью кивнул и, прикрыв глаза, замер, прислонившись к стене у двери. Вот пойми по этому бесстрастному лицу, что он думает!

– Оська все узнает! – Шут заглянул в кухню и моментально исчез, только топот говорил о том, что он был в комнате.

– Так это Лиса ранили? – воскликнула Мая и бросилась к Алану.