Читать книгу "Леди-судьба - Сьюзен Грейс"

Она поняла, что Эдвард подвержен приступам гнева, в которых он страшен и неудержим. О том, как это выглядит, она могла судить по обращению Эдварда с Терезой. Рано или поздно его натура проявится и в отношениях с Кэтрин, и это только вопрос времени.

На следующее утро тошнота возобновилась.

– О, миледи, вам опять плохо! – воскликнула Тереза. – Эдвард сказал, что никогда больше не станет давать вам наркотики.

Вытянувшись под одеялом, Кэтрин ответила слабым голосом:

– Вчера вечером он ничего мне не давал. Я едва смогла уснуть.

– Моя бабка была знахаркой и повитухой, – сказала Тереза, задумчиво покусывая верхнюю губу. – Я много лет помогала ей и кое-чему научилась. Если хотите, я могу составить лечебный настой по ее рецепту. Скажите, кроме болей в желудке и тошноты, вы еще что-нибудь испытываете?

– Пожалуй, нет, – ответила Кэтрин. – Только грудь стала почему-то больше и побаливает. Что бы это могло означать, Тереза?

– Прошу простить меня за нескромность, миледи, но постарайтесь вспомнить, когда у вас в последний раз было женское расстройство? – Тереза покраснела и отвела в сторону глаза. – Это, конечно, не мое дело, простите… Хотите, я принесу вам чаю с гренками?

Оставшись одна, Кэтрин попыталась вспомнить, когда же, в самом деле, у нее в последний раз были «женские» дни. Да, в начале декабря, когда она еще жила в загородном поместье родителей Гаррета.

«Три месяца тому назад, – подумала она, и ответ, который тут же пришел ей в голову, был простым и очевидным. – Ребенок? Да, у меня будет ребенок».

Она прикрыла глаза, вспоминая ночи любви с Майлсом. Именно в одну из них это и случилось.

Чувства, нахлынувшие на Кэтрин, были достаточно сложными. Конечно, она очень любила Майлса и хотела иметь ребенка от него. Но ведь ее мать и бабушка умерли при родах. Правда, сама Кэтрин была молода и здорова, но…

«Эрин говорила еще о том, что иногда ребенок рождается мертвым, – подумала она. – Какой ужас! Говорят, что так случается, если у женщины недостаточно широкие бедра. Но я же не знаю, какие именно они должны быть, чтобы все кончилось хорошо».

Кэтрин никогда раньше не задумывалась о своем будущем ребенке. С этой минуты она думала только о нем.

«У нас с тобой будет ребенок, Майлс, – мысленно обратилась она к возлюбленному. – Надеюсь, что мальчик. Все мужчины хотят, чтобы у них родился мальчик. Но разве девочка – это плохо? Спроси моего отца, если не веришь».

Кэтрин улыбнулась, потом внезапно вспомнила о том, где она находится, и испуганно огляделась по сторонам.

Пока что Эдвард ведет себя предельно учтиво и вежливо. Пока. До тех пор, пока не узнает, что Кэтрин – его родная племянница. Тогда он почувствует себя в очередной раз обделенным и обиженным, и тогда… Одному богу известно, что он тогда натворит, учитывая его ревность к Джеффри и ненависть к Майлсу. И не дай господь, поймет, что Кэтрин беременна от Майлса!

«Я не позволю ему догадаться, не дам ему причинить вреда моему малышу», – мысленно поклялась она, прикрыла глаза и тихонько заплакала.

В этот момент в спальню вернулась Тереза. Она посмотрела на плачущую Кэт, подошла и тихо протянула ей носовой платок.

– Не надо плакать, миледи. Ребенок – это большое счастье. Вскоре вы вернетесь домой и выйдете замуж за того красивого мужчину, с которым вы обручены.

– Ты не понимаешь, Тереза, – с отчаянием воскликнула Кэтрин. – Эдвард никогда не позволит мне вернуться к Майлсу.

– Как это не позволит? Он сказал, что продержит вас здесь только до того, как вы поправитесь. По его словам, вы надорвались на работе, леди Виктория. Ну а когда Эдвард узнает о том, что вы ждете ребенка, он, разумеется, тут же отвезет вас домой.

– Эдвард обманул тебя, Тереза. Я не Виктория, и он знает об этом. Я слышала, как он говорил тебе о том, что я сумасшедшая, но это не так. Сумасшедший – это он!

– Не может быть, – покачала головой Тереза. – Эдвард сказал, что подержит вас у себя, чтобы не огорчать вашего больного отца.

– Слушай меня внимательно, Тереза. Эдвард не знает главного. Я – Кэтрин Карлайл, родная сестра-двойник Виктории. Он думает, что я погибла во время пожара, который он устроил в нашем доме восемнадцать лет тому назад, желая расправиться со всей моей семьей. Кому-то удалось вынести меня из горящего дома. Отец, мать и сестра каким-то чудом спаслись от огня. Несколько месяцев тому назад моему отцу стало известно об этом преступлении Эдварда, и не только о нем. Мой дядя, например, приложил руку к похищению Виктории. Теперь ты понимаешь, какой это опасный человек – Эдвард Демьен?

Тереза разрыдалась и проговорила сквозь слезы:

– Эдвард любит меня. Он не стал бы меня так обманывать.

Она повернулась, чтобы убежать, но Кэтрин успела схватить горничную за руку, и Тереза вскрикнула от боли.

Кэтрин отвернула обшлаг рукава и увидела на руке Терезы синяки, царапины и красные полосы вокруг запястий, говорившие о том, что их связывали веревками.

– О, боже! Это работа Эдварда? Значит, так он тебя любит? Но любовь и жестокость – несовместимые вещи.

– Поначалу Эдвард был очарователен, – сказала Тереза, и подбородок ее вновь задрожал, – и я влюбилась в него до беспамятства. А потом он начал говорить, что если я люблю его, то должна делать то, что ему нравится. Еще он сказал, что получает настоящее наслаждение только тогда, когда причиняет кому-нибудь боль, и стал истязать меня. Но я все равно люблю его, миледи.

– Я знаю, что ты любишь Эдварда, – сказала Кэтрин, обнимая Терезу, – но поверь, у него не все в порядке с головой. Вот здесь, в этом самом доме, он жил, когда был мальчишкой. Его нещадно бил отчим и напугал Эдварда на всю жизнь. Что касается моего отца, то Эдвард винит его буквально во всем. Ведь Эдвард – незаконнорожденный, и потому ему никогда не стать герцогом Четэмом, как бы ему того ни хотелось.

– Я знаю, – кивнула Тереза, промокая глаза платком. – Эдвард рассказал мне. Он всегда приходит в ярость, когда говорит об этом. Мне становится так страшно. А на следующий день он снова может стать нежным и внимательным, и я тут же забываю все страхи и обиды. Стараюсь не обращать внимания даже на то, что он зовет меня в постели не моим именем.

– Как же он зовет тебя?

– Евангелиной. Эдвард объяснил мне, что она была первой женщиной, которую он полюбил, а потом она умерла. Вам что-нибудь известно об этой женщине?

– Да, – вздохнула Кэтрин. – Евангелина – это моя мать. Она умерла пять лет тому назад. Мы с сестрой очень на нее похожи. Из-за этого сходства Эдвард и похитил меня. Он знает, что я – не Виктория, но при этом я похожа на Евангелину, словно ее отражение в зеркале. Эдвард хочет, чтобы я заняла в его жизни место моей матери.

– Но если все так, как вы говорите, значит, Эдвард ваш дядя, а…