Онлайн-Книжки » Книги » 📔 Современная проза » Ногти - Михаил Елизаров

Читать книгу "Ногти - Михаил Елизаров"

320
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 96 97 98 ... 117
Перейти на страницу:

— Но сейчас, как говорится, на повестке другой вопрос: какие плинтуса делать будем — сосновые или дубовые?

— Все у тебя с подковыркой. Сосновые…

— Лидия Михайловна, — обессиленно язвит Павел Герасимович, — если вам гроб сосновый приглянется, то, пожалуйста, о вкусах не спорят. А на плинтусах не экономьте. С ними вам жить, а разлагаться можно и в сосновом.

— Поговори мне еще, дорогой мой! И мы с тобой сразу попрощаемся!

— Ой, напугали!

— Поговори, поговори мне еще, Паша.

— Хорошо. Что с ванной будем решать?

— Старую оставим. Чугун все-таки.

— Откуда в вас такой дух консерватизма? Я отнюдь не собираюсь сбрасывать с пьедестала почета старую чугунную ванну — это непреходящая ценность. И все же у каждого времени есть свои материалы. Сегодня — час акрила.

— Мне эта актуальность до одного места. Понял? Цена какая?

— Самая доступная, — Павел Герасимович проворно шелестит страницами. — Рекомендую шведского производителя. Всего триста двадцать долларов. Чешская стальная ванна, она, конечно, дешевле, но и тепла не держит. Испанская весит, как грузовик, и стоит в два раза больше шведской. Кому это надо? А унитаз и бачок, так и быть, сэкономим, отечественные поставим…

— Паша!

— Унитаз-компакт «Пологи», производство Украина — Италия…

— Ты слышишь или нет? Ничего менять не будем, — категорично говорит Лидия Михайловна. — Только потолок перекрасишь.

— Пожалуйста, можно и покрасить… — сдается Павел Герасимович.

— Вот и не спорь со мной. У меня теперь одна цель: жизнь себе обеспечить. Мне, можно сказать, до пенсии все ничего осталось…

— Не наговаривайте на себя, Лидия Михайловна. Всем бы так в вашем возрасте выглядеть.

— Молчи уже, лисья морда! — она трескуче смеется. — И тебе не стыдно женщине о годах напоминать!

— Виноват, Лидия Михайловна, но я полагаю: все эти условности про возраст — чистой воды ханжество. Женщины должны быть во всем наравне с мужчинами.

— То, что ты известный демагог, я и так хорошо знаю. Заговоришь кого угодно. Ладно, Паша, — Лидия Михайловна смотрит на часы, — мне убегать через полчаса.

Они проходят через коридор во вторую комнату. Там двуспальный плюшевый диван с пролежнями на боках и спине, сервант из расслоившейся фанеры, за гранеными стеклами виднеются пагоды тарелок и супница, похожая на конский череп. Возле дивана — комод с отвалившейся дверцей, пара стульев и громоздкий обеденный стол.

Павел Герасимович глубоко втягивает носом воздух:

— Историей пахнет. Эпохой.

— А для меня, Паша, этот стол детством пахнет. Или Новым годом… — с подогревом в голосе говорит Лидия Михайловна. — Елочные игрушки, мандарины лежат на вате, шум, музыка. — Лидия Михайловна, задумавшись, теребит пуговицы на блузке. — Так. Вроде все обговорили…

— Ах ты, черт, совсем голова дырявая стала! Забыл спросить: входную дверь будем менять или старую обновим? Я к тому, что предпочтительнее из железа поставить. Живем, сами понимаете, в какое время…

— Умоляю, не сейчас, Паша, — морщится Лидия Михайловна. — Как по мне, так хватит того, что замки в комнатах врезали. Оставшиеся проблемы отложим до понедельника. А я и так кругом опоздала.

Из коридора доносится трескучая телефонная очередь.

— Ну? Что стоишь, как засватанный? Твои же бездельники, небось, звонят. Конечно, пятница, задаток получили! Самое оно пойти и надраться до чертиков, раз начальство трубку не поднимает!

Павел Герасимович, до этого убегавший всем телом, на секунду застывает:

— Между прочим, в моей бригаде не пьют!

Оставшись одна, Лидия Михайловна извлекает из комода и бросает на диван сложенную простыню, две разнокалиберных подушки, одеяло и полотенце. Она подбирает с пола тощий веник и несколькими энергичными взмахами загоняет видимый мусор под диван. Затем берет полотенце, идет в ванную комнату.

Павел Герасимович, в это время болтающий в коридоре, прикрывает трубку рукой и интимно шепчет Лидии Михайловне:

— Смеситель на ладан дышит…

Когда она возвращается с мокрым блеском на внутренней стороне ляжек, Павел Герасимович уже успевает расстелить постель и поставить на стол мутно-зеленую кеглю шампанского, два бокала и коробку с витиеватым пушкинским росчерком: «Ассорти».

Лидия Михайловна удивленно смотрит на сервированный стол:

— Это еще зачем? У меня на твои фокусы нет времени…

— Я извиняюсь, Лидия Михайловна, все кобелиные штуки можно и в кустах за пять минут провернуть. Да только для меня еще не пустой звук эстетика человеческих отношений. Сами себя обворовываем спешкой, суетой. Раз-раз, сунул, высунул, побежал. Кому это нужно? Половина всяких сексуальных расстройств от подобного безграмотного отношения к половой жизни. А так: сели, выпили, конфетами закусили, кровь разогрелась, желание проснулось — и всем хорошо.

Лидия Михайловна тянется рукой к коробке:

— Кто звонил, Паша? Твои?

— Мои архаровцы, — довольно кивает Павел Герасимович. Он ловко обдирает фольгу на бутылке.

— Если узнаю, что вы здесь пьянствуете по выходным, найму Сомова. Понял?

— А я вашего Сомова… — Павел Герасимович по-гусарски скалится, сворачивая горло бутылке. Шампанское тихо сипит в его кулаке. Павел Герасимович с легким хлопком отнимает пробку, и бутылочное горло дымит, как дуло старинного пистолета. — Я вашего Сомова на порог не пущу…

Пена, вскипая, течет белыми пузырями по стенкам бокалов на скатерть. Лидия Михайловна улыбается и смотрит роковым взглядом.

Мокрые бокалы тычутся, выбивая короткий звяк, как пустая стеклотара в авоське. Лидия Михайловна отпивает глоток, оставляя на стекле жирный красный отпечаток губы. Ее рот полон ласковых колючек, по спине бежит легкий холодок, будто за шиворот провалилось насекомое с тысячью быстрых лапок. Лидия Михайловна вздрагивает, Павел Герасимович, не спускающий с нее глаз, ставит бокал на стол, и Лидия Михайловна разрешает ему принять эту дрожь за первую искру страсти.

Павел Герасимович скидывает туфли, оставаясь в глиняного цвета носках, — на пальцах материя протерлась, и просвечивают бледно-фиолетовые ногти. Павел Герасимович отстегивает лямки комбинезона, падающего к подножию двойной гармошкой, переступает глиняными ступнями, стягивает пуловер и майку. Он иссиня-волосат, точно его пытались зарисовать шариковой ручкой. Павел Герасимович снимает трусы. Под ними почти человеческое лицо, кавказский клочнобородый тип, про которого так и хочется добавить, что он «повесил нос».

От трусов Лидия Михайловна избавилась в ванной, когда подмывалась. Она спускает юбку, открывая на миг лобок, напоминающий распятую медвежью шкуру, и поворачивается стыдливой спиной. Зад и ляжки Лидии Михайловны измяты, будто она провела ночь на камнях. Она перебирается на диван, сидя, как согнутый палец, расстегивает блузку и лифчик и бросает их на пол. В ее теле наблюдается какая-то симметрия, стекающая пирамидой. Мешки под глазами отражаются в оползших грудях, двойной подбородок — в парных шинах жира на животе.

1 ... 96 97 98 ... 117
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Ногти - Михаил Елизаров», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Ногти - Михаил Елизаров"