Читать книгу "Сумеречный клинок - Макс Мах"

В-третьих, Тину занимали чувства ди Крея. Что он испытывал, глядя на нее, думая о ней, раздевая и лаская, овладевая, наконец?

Получалось, что Виктор занимал ее мысли если и не целиком, то уж точно — в значительной части. Впрочем, предоставленная самой себе, Тина имела достаточно досуга, чтобы поразмыслить и о других людях и событиях. Враги и друзья, Ада и герцог Евгений, Вильма и Герт де Бройх, сущности и стихии, такие как рафаим или «Повелитель полуночи». О чем на самом деле говорил с ней человек с белыми волосами, перед тем как «сольца» взяла верх над ее сознанием? Чего добивалась Глиф? Действительно ли она всего лишь играла, или у нее имелись и другие цели? И в чем именно состояли интересы этого невероятного «ребенка», если таковые все-таки имели место быть?

А еще Тина пыталась вернуть безвозвратно потерянное, как ей казалось, прошлое, вспомнив пусть и не все, но так много, как получится.

Двери закрылись, и хода за них не было…

— Яды могут все, но они бессильны перед древней магией, — напомнил знакомый голос.

Это было последнее, до чего смогла добраться ее память, но стоять на пороге навсегда закрывшихся перед ней дверей было мучительно. Тина хотела знать, как на самом деле попала в дом Гилды и кем была эта женщина, научившая Тину истинному мастерству и многому-многому другому. Сейчас Тина вспомнила наконец, что в доме Гилды жили и другие люди. Джерт учил Мету драться и убивать. Под его жестким руководством она овладевала искусством разбойничьих ударов и кинжального боя.

Так режут горло ночные тати, — объяснял высокий сильный мужчина с суровым замкнутым лицом.

А вот так дерутся шлюхи в трущобах, — говорила невысокая стройная женщина, которую звали Кло.

Не забывайте про гарроту, моя госпожа. — Агнет была почти так же высока, как Джерт, но ее женственность была очевидна любому, кто смотрел на нее: мужчине, женщине, ребенку.

«Значит, дело не только и не столько в ночных уроках Теа и Дитты, — думала Тина, бродя среди развалин своего прошлого, — а в том, чему меня учили в доме Тилды. Но как это возможно? Сколько же мне было тогда лет? Ведь чиновник по имени Ферен оценил мой возраст в семь или восемь лет…»

«Впрочем, — возражала она самой себе, — оборотни живут долго и созревают медленнее. Мне могло быть тогда лет двенадцать…»

Но и это был совсем не тот возраст, когда становятся мастером ядов.

Рука должна быть тверда, — поучала ее Гилда. — Ты должна чувствовать время и дышать тем, что смешиваешь, на ходу определяя правильные сочетания и необходимые пропорции. Истинное искусство сравнимо с магией. В нем есть место таланту, вдохновению и очарованию момента…

Не торопись, — говорил Джерт. — Кавалеры фехтуют быстро, но не поспешно. В бою на мечах потребны сила, чувство расстояния и знание приемов. Сила придет… Но чувство времени и пространства — или есть, или нет. И знания не приходят вдруг…

Женщина способна превратить мгновение любви в чарующую вечность, но может, если захочет, отравить всю сладость страсти, уничтожив в мужчине самое главное, без чего он и не мужчина вовсе, — уверенность в себе… — А этому учила ее Агнет.

Башня теории искусства выстроена на песке, — улыбалась Кло. — Ее основы умозрительны, измерения — субъективны…

«Так кто же я такая? И откуда привела меня в дом Тилды женщина в плаще, подбитом мехом куницы?»

Да, неплохо бы было заглянуть под низко опущенный капюшон этой женщины, но, увы, лицо ее оставалось тайной, как и то, что скрывали плотно закрытые дубовые двери…

* * *

Лес пах осенью. Чудный запах, который ни с чем не спутаешь. А еще краски. Волки — имея в виду зверей — видят не так, как люди. Они не отличают, например, желто-зеленое от красно-оранжевого. Бедняги! Но оборотни видят все, и даже лучше и больше, чем люди. Для Ады цвета осени, в которые оделись лиственные леса, полыхали невероятным количеством оттенков желтого, зеленого и красного. Золото и багрянец, золотистая охра, медь и кумач… Запахи, краски и ощущение невероятной силы… Она была почти счастлива, но тревога за Тину не отпускала ее ни на мгновение.

Вопреки первоначальному плану, она не стала сходить на берег в Савое. Обстоятельства предоставили ей иную возможность. Погода испортилась еще на подходе к городу, и Гвидо ди Рёйтер каким-то образом вычислил, что следующая ночь будет безлунной и бурной, а значит, галеры чеанцев не смогут продолжать движение и вынужденно встанут на ночевку. Так все и случилось, так что Аде оставалось всего лишь раздеться донага и, выскользнув из каморки, где спутники проводили почти все время путешествия, тихо спуститься по якорному канату в холодную осеннюю воду и без единого всплеска доплыть до берега, поросшего густым лесом.

Это случилось три дня назад. И теперь, обогнав галеры, идущие по притокам Фрая, она выжидала момента, чтобы совершить нападение.

В первые два дня галеры шли по широкому и полноводному Ломму. Здесь атаковать их было трудно, но вчера они вошли в узости старой Тапейской системы каналов, соединявшей Ломм с Сайшерой, и вот тут они уже оказались в ее власти, тем более что теперь она была не одна.

Это случилось два дня назад, когда княжеские галеры только-только одолели полпути между Фраем и Тапом — тихим городком, стоявшим на Ломе у главного Тапейского шлюза. Отсюда, собственно, и начиналась сеть каналов северо-западного Чеана. Здесь, у Тапа, Ада решила срезать часть пути, приходящегося на излучину реки, и побежала напрямки — через заросшие хвойным лесом холмы. Вот там, в заповедных кедровниках чеанского запада, она и наткнулась на след оборотней. Меняющих облик оказалось четверо: две молоденькие девушки — лисица и волчица, и двое парней — волк и медведь. Молодежь, судя по всему, ушла в загул, благо что в лесах и холмах они были сами себе господа. Никто за ними не проследит, никто не узнает, кто с кем спит и как опозорена честь семьи. Оборотни с детства приучены ходить в зверином облике, но делать это могут, только уйдя от людских поселений в лесную глушь. Разумеется, пока детки подрастают, за ними приглядывают взрослые, но за подростками никто уже не бегает. Сами по лесам и долам гуляют, тем более что в зверином облике им почти никто в тех лесах не страшен, ни зверь, ни человек. И еды, то есть дичи и рыбы, сколько душе угодно, и одежда не нужна, как не нужны и огонь с оружием. Вот тут и начинаются приключения, о которых не принято потом рассказывать, хотя никто из оборотней игр этих не пропустил, но и не заговорит об этом никогда. Невесты под венец все равно идут «девственницами», что бы ни творили они в лихие юные годы. Но и женихи их ни о чем не спросят, ничем не упрекнут: все про все понимают, но таковы правила вежества. Совсем как у людей, но оборотни не люди.

Ребята при виде огромной волчицы сначала струсили, что вполне естественно, но когда выяснилось, что Ада на них не охотится, выразили ей восхищение и почтение. Волков древней крови в Низкой Земле теперь почти не встретишь, и княжество Чеан — это часть Империи, а не одно из Старых графств. Ну, а когда в разговоре над тушей оленя всплыло то обстоятельство, что Ада не просто гуляет сама по себе, а находится в поиске, спасая подругу-оборотня, молодежь дружно и без колебаний выразила свое горячее желание помочь, то есть активно поучаствовать в большой охоте.