Читать книгу "Запретная. Не остановить - Инна Стужева"

ушко, и смеюсь, когда Аринка непонимающе смотрит на меня.

— Что?

Сбивается с шага, но я подхватываю ее под локоть и не даю оступиться или упасть.

— Я за то, чтобы это была дочка, — поясняю я, и наблюдаю за тем, как Бельчонок в очередной раз краснеет.

— Принцесса. Такая же красивая недотрога, как и ее мама.

— Гордей, еще не точно, — осаживает Арина притворно строгим тоном.

Но я вижу, как ей приятно мое внимание и разговоры на эту тему. Мне и самому… просто кайф ловлю.

А еще где-то в глубине души, хоть тяжело признаться в этом самому себе, крутится мысль, что тогда ей не придется работать, уезжать от меня, мы не будем расставаться надолго. Она сможет посвящать все свое время мне и малышу.

Хм… наверное, точнее будет сказать, малышу и мне. Он на первом месте, но ради него я готов сместиться немного.

Задвигаю, конечно, эти мысли поглубже, я никогда не стал бы ущемлять ее в правах, но…

Но, но, но…

На секунду оставляю Бельчонка с сестрой и племяшкой.

Останавливаю одного из официантов и спрашиваю, может ли кто-то сгонять в аптеку прямо сейчас, а получив утвердительный ответ, даю задание, деньги и ожидаю.

Нервы на пределе, руки чуть не трясутся от волнения. Когда Арина замечает, признаюсь, что не в состоянии ждать до завтра. Не люблю неопределенность, хочу все и сразу.

— Ладно, — пожимает плечами она. — Признаться, мне и самой интересно. А… после знакомства с твоим отцом вообще ничего уже не страшно.

— Не волнуйся, в обиду бы не дали, — говорю я, обнимая ее за талию. — И я, и Дем, мы всегда на твоей стороне.

— Спасибо, это очень ценно.

— Мне жаль, что твои родители… так и не приняли приглашение.

— Что ж теперь… не будем о них, я уже смирилась. Лучше скажи, о чем ты разговаривал с официантом?

— Скоро узнаешь, принцесса.

***

Наверное, все гости потом сойдутся во мнении, что жених был не в себе. Но с момента, как должны привезти тесты, я и правда ничего и никого вокруг не замечаю. А когда их, наконец, доставляют и я говорю Арине, оказывается, что лучше дождаться утра.

— Так советуют, чтобы точнее, — объясняет она.

Но я не выдержу столько ждать. А потому увожу ее с нашей собственной свадьбы.

— Их много, — парирую я, — давай один сейчас, а остальные с утра?

— Я сделаю, только результат оценим вместе, боюсь одна смотреть, — соглашается Арина, и я киваю ей в ответ.

— Хорошо, — говорю я, а сам думаю, лишь бы сделала.

— Хорошо, да?

— Хорошо, — повторяю я, чувствуя, как холодеют пальцы, а по позвоночнику пробегает озноб.

— Да, хорошо, — зацикливается на слове Бельчонок, и несмело улыбается. — Что-то я волнуюсь немного, Гордей.

Да я и сам. Жесть, как сам волнуюсь.

— Не волнуйся, Арин, все хорошо, — тем не менее говорю ей.

— Да, конечно.

— Тогда иди, — поторапливаю.

Она скрывается за дверью, и следующие несколько минут тянутся для меня бесконечно долго.

Наконец, дверь открывается, и раскрасневшаяся Бельчонок выходит из туалета.

В своем свадебном платье, с зажатой в пальчиках упаковкой.

— Страшно-то как, — признается Аринка, и я снова с ней согласен.

Но все равно очень хочу знать.

Кладет упаковку с тестом на тумбу и прижимает ладони к щекам.

— Вся горю, — жалуется мне.

Я сейчас же подхожу к ней и обнимаю.

Да и я, Арин, я сам горю.

Не могу поверить, что мы с тобой совсем скоро можем стать родителями маленького чуда.

— Когда можно будет смотреть? — спрашиваю я, косясь на упаковку и не скрывая сквозящего в голосе нетерпения.

— Да… уже сейчас, наверное. Все просто. Две полоски — беременность есть, одна — значит нет.

— Тогда смотрим? — решаюсь я, и тянусь к упаковке.

Арина несмело кивает, и я притормаживаю, не уверенный, что дал ей достаточно времени.

— Смотрим, смотрим, — говорит она.

Протягивает руку, обхватывает ей мою, и ей же, направляя, решительно вынимает тест.

На котором… мать вашу… на котором четко и ясно обозначены две полоски! И никакого утра не надо, анализ показывает. Уже сейчас!

Я выдыхаю, не в силах унять сердцебиение. На меня обрушивается настолько мощный шквал эмоций… какого я не испытывал с тех пор, как вытащил Бельчонка из воды и выяснил, что она жива.

Тогда я был просто на седьмом небе, и вот сейчас снова…

Это… это… Невозможно поверить, невероятно… Но вместе с тем…

— Так круто, Арин, и так желаемо.

Последние слова я произношу вслух, а потом прижимаю трясущегося мелкой дрожью Бельчонка к себе и зарываюсь носом в ее волосы.

Арина всхлипывает, вцепляется в меня.

— Ну, что ты, что…, - бормочу я. — Это же классно и совсем не страшно, можешь у сестры спросить.

Успокаиваю, глажу по длинным, разметавшимся по плечам волосам.

— Гордей, мне так не верится…

— Мы справимся, поверь.

— Да-да, но все равно… Но я так рада, так рада… Я… мечтала так последние месяцы…

— Я тоже. Знаешь, я тоже об этом мечтал.

— Но волновалась все равно, как ты воспримешь. И… как я справлюсь.

— Справимся вместе, все будет круто Арин. Это самый лучший подарок друг другу на нашу свадьбу.

— Да-да-да, — шепчет она мне в шею, а я подцепляю ее лицо за подбородок, разворачиваю к себе, приподнимаю, и впиваюсь в любимые губы поцелуем…

Глава 58 Сказка, сказка, сказка…

Которую мы создаем друг для друга…

Арина

От переизбытка впечатлений у меня кружится голова.

Две полоски, боже.

Я беременна, не верится даже, боже мой!

Предположение, до этого лишь витавшее в воздухе, приобретает реальность, концентрируясь на кусочке картона — сто процентном положительном тесте.

Не могу поверить. Ожидала, и даже очень хотела, но все равно, не могу поверить.

У меня, у нас с Гордеем… Будет малыш. Настоящий, наш собственный малыш.

И Гордей… Он, кажется, рад этому не меньше, чем я сама.

Обнимает, гладит по волосам и просит, чтобы я ни о чем не волновалась и ничего не боялась. Что все у нас пройдет хорошо, а он будет рядом, и станет во всем мне помогать.

После всех тех сложностей, что были между нами, после болезненного убивающего расставания, и не менее стрессового поначалу воссоединения. После столь длительного ожидания нашей официальной свадьбы…

Но все свершилось!

Мы преодолели этот год, притерлись, научились понемногу разговаривать и понимать друг друга, делаем это уже намного лучше. Иногда даже с полуслова. Мы поженились, и как высший предел мечтаний — теперь у нас будет ребенок, маленький