Читать книгу "Тьма, выкованная в огне - Крис Эванс"

— Значит, тебе нужно многому научиться. А сейчас, пока мы идем, быть может, ты поведаешь мне то, чего не знаю я?

Элвин изумленно уставился на Чайи.

— С удовольствием, госпожа Рыжая Сова. Что вы хотели бы узнать?

Чайи искоса взглянула на спутника и чуть заметно улыбнулась.

— Элвин из империи, расскажи мне поподробнее об этой ведьме, Висине.

Глава 46

С того берега доносились отдельные мушкетные выстрелы. Конова стоял у воды, глядя, как из-за горизонта пробиваются первые солнечные лучи.

Сейчас начнется бойня.

Он расстегнул верхние пуговицы мундира вопреки прямому приказу принца Тиккина касательно полковой формы. Ведь его высочество сейчас все равно в крепости, разыскивает следы Звезды. Конечно, когда перестрелка пойдет всерьез, принц явится наблюдать за ходом битвы, но в эту минуту полк принадлежал ему.

Первыми из утреннего тумана проступили крылышки на шлемах полковых застрельщиков. Солдаты организованно отступали группами по двое, по трое ярдов на тридцать зараз, время от времени останавливаясь, оборачиваясь, опускаясь на колено и стреляя в надвигающиеся ряды эльфидов, до которых оставалось около сотни ярдов. В это время другие группы, отстрелявшиеся, вставали, отходили ярдов на тридцать, останавливались и перезаряжали мушкеты — все делалось быстро, но четко. Старший сержант Лориан командовал застрельщиками, невозмутимо расхаживая между ними, указывая цели, выкрикивая приказы и напоминая не тратить выстрелы зря и целиться лучше.

Невзирая на вполне приличную меткость застрельщиков — Конова видел, как несколько эльфидов упали и не пытались подняться, — враги, похоже, совершенно не обращали внимания на огонь, словно свистевшие вокруг пули были для них не опаснее комаров. Они неторопливо шагали вперед, воздев к небу руки с миозьями, запрокинув головы и распевая. Войско противника — хотя и не походило ни на одну из прежде виденных эльфом армий — как будто собралось не сражаться, а пировать.

Сейчас начнется бойня.

Застрельщики продолжали вести огонь, но им и самим доставалось. Двое раненых ковыляли по мосту, один зажимал окровавленным платком рану на бедре, другой придерживал руку, из которой торчала стрела. Конова перевел взгляд с раненых на противоположный берег и увидел, как еще один солдат рухнул наземь, выпустив из рук мушкет. Конова мысленно умолял его подняться, но в глубине души знал, что тот мертв. Секунду спустя к убитому подошел Лориан, взял за плечо, перевернул — потом выпрямился и продолжил командовать остальными стрелками. Сам сержант представлял собой соблазнительную мишень для эльфидских лучников, пребывавших в менее праздничном настроении, чем их собратья, однако, хотя стрелы летели дождем, бывший кавалерист оставался невредим.

Конова рассчитал скорость, с какой отступали застрельщики и приближались эльфиды, — времени в обрез. Стрелки скоро переберутся назад через реку, и эта лента бурой воды останется последней преградой между «Железными эльфами» и эльфидами, обезумевшими от надежды вот-вот обрести Звезду Востока и раз и навсегда избавиться от Калагрийской империи. Стремительный Дракон на миг прикрыл глаза и направил свои чувства за реку, разыскивая Звезду. Он по-прежнему сомневался в ее существовании — вот желудь, тот был реален, он висел у него на груди, ледяной и тяжелый, — но вид приближающихся эльфидов заставил его задуматься. Уж они-то в нее точно верили!

Несколько мгновений спустя Конова открыл глаза — ему не удалось обнаружить ничего, кроме обычного хаоса. Он скорее увидел, чем почувствовал, как силы эльфидов разделились: основная часть направилась прямиком к Луугут-Йору, в то время как две колонны поменьше разошлись в стороны с расчетом взять в клещи деревню и крепость. Это они предусмотрели: Конова оставил два взвода третьей роты охранять проход между деревьями. Он предпочел бы отправить кого-то и на ту сторону холма, но там деревья стояли сплошной стеной, и слишком велик был риск, что отряд отрежут. Вместо этого майор поместил два взвода третьей роты за пределами прохода, на западе. Когда колонна эльфидов переправится через реку к северу отсюда и попытается, обогнув деревья, застать полк врасплох, их ждет неприятный сюрприз…

В нескольких футах от него на уровне лица просвистела стрела, отскочила от кирпича-сырца и упала к его ногам. Эльф наклонился и подобрал ее, повертел в пальцах, обратив внимание на примитивное оперение и только заточенный, но даже не обожженный конец, сосредоточился и в несколько секунд испепелил стрелу ледяным пламенем. На этот раз он не услышал криков, не ощутил чьей-то боли — только легкое сожаление, которое поспешно отмел.

— Майор, конница!

Конова поднял глаза и увидел отряд эльфидских всадников. Они галопом неслись к реке, потом резко повернули и помчались вдоль берега, заходя в тыл застрельщикам. Если бы не высокая трава и неровная почва, они бы проскакали прямо по ним. Если бы им удалось сбить солдат в кучу, те сделались бы легкой мишенью для наступающего войска эльфидов.

— Не стрелять! Ждите, когда первая из лошадей ступит на мост! — приказал Конова, жалея, что у него самого в руках сабля, а не мушкет.

Всадники неслись вдоль берега, не встречая сопротивления. Миозьи, которыми они размахивали над головой, издавали пронзительный воющий свист. Первый из всадников был футах в двадцати от моста, когда откуда-то слева ударил мушкет. Река шириной всего ярдов в пятьдесят мало отличалась от обычного рва, и попасть на таком расстоянии в мишень размером с коня даже на полном скаку не составляло труда. Пуля угодила всаднику в правое плечо, он перелетел через шею лошади, сама лошадь упала на колени.

— Первая шеренга, залпом… огонь! — крикнул Конова, и восемьдесят мушкетов выпалили одновременно.

Семьдесят девять курков резко щелкнули, на семьдесят девять полок упали искры, и пули с грохотом вырвались из стволов, сопровождаемые привычными снопами искр и клубочками сизого дыма, которые пролетели несколько футов прежде, чем потеряли скорость и начали расплываться и подниматься вверх, в светлеющее небо.

Эффект получился жуткий и впечатляющий. Двенадцать лошадей приняли на себя основной удар, мушкетные пули пробили им шкуры. Семеро всадников также были ранены — один из них вылетел из седла, с головой, простреленной насквозь, из уха в ухо. Над рекой разнеслись визг раненых и умирающих лошадей, вопли раненых и умирающих всадников, остальные замедлили ход и сбились, вынужденные объезжать своих упавших товарищей. Этого Конова и ждал.

— Вторая шеренга, вперед! Первая шеренга, назад, заряжай! — рявкнул он, слыша, как сержанты вдоль рядов повторяют его приказ, подгоняя людей.

Глухой стук шомполов в мушкетных стволах напомнил майору минувшие битвы, и его губы растянулись в хищной улыбке, способной напугать любого, кто увидел бы его сейчас.

— Первая шеренга, залпом… огонь!

На этот раз выстрелило шестьдесят мушкетов, но результат стал виден не сразу, поскольку дым от второго залпа смешался с первым и с туманом, так и висевшим над рекой. Мгновение спустя налетел слабый ветерок и слегка развеял завесу. Противоположный берег открылся взгляду, и Конова насчитал по меньшей мере десять упавших всадников и несколько коней. В рядах противника царило смятение, всадники кружились на месте, не зная, то ли продолжать натиск, то ли отступать. Настала пора помочь им решиться.