Читать книгу "Казаки на Кавказском фронте. 1914-1917 - Федор Елисеев"

31 конная сотня………………… около 4 тысяч казаков.

9 конных батарей…………… более 2 тысяч казаков.

Считая, что не все полки и батальоны были полностью укомплектованы, остановимся на цифре 65 000 человек.

Все эти казачьи силы были на своих лошадях, при собственных седлах и холодном оружии и в своем обмундировании, до белья включительно. Казаки получали от государства только орудия, пулеметы, винтовки, подковы для лошадей, питание и фураж. Пластуны также имели собственное обмундирование и кинжалы и только винтовки получали от государства.

Как казаки питались на Кавказском театре военных действий, на занятой турецкой территории и в Персии, когда линия фронта проходила порой за две — три сотни верст от государственной границы, и чем они кормили своих лошадей — лучше умолчать… Сплошные горы, трущобы и бездорожье, бедность и редкость населения, абсолютное отсутствие деревьев на топливо в жуткую зимнюю стужу… Мрачные, вшивые, вонючие каменные норы курдских жилищ и их полная примитивности жизнь… И — никакого ропота среди послушного казачества. И никакого отпуска до лета 1915 года, а потом — два казака на сотню, процент небольшой… И только редкие письма из станицы, от семьи — вся радость, единственная радость для души…

Чтобы не быть голословным, приведу выдержки из книги генерала Масловского. Он приводит воспоминания начальника 66-й пехотной дивизии генерала Савицкого, который со своей дивизией занимал позиции за Шайтан-даг (Чертова гора) в районе Огнота с осени 1916-го и до весны 1917 года.

«Положение частей на позициях, на высоте от 2400 до 3000 метров над уровнем моря, становилось все более и более тяжелым. На топливо были разобраны все брошенные жителями деревни. Доставка продуктов и фуража вследствие глубоких снегов была очень затруднительна. К весне положение ухудшилось. Начались заболевания возвратным тифом. Из-за начавшегося весной 1917 года таяния снегов доставка продуктов ухудшилась. По долинам с большим трудом, но все же можно было подвозить продукты на подводах. Далее, на горы, продукты везли на вьюках и складывали в тылу позиции юрты, а отсюда продукты переносились пешими командами, так как лошади с вьюками проваливались в глубокий снег».

Начальник штаба 4-й Кавказской стрелковой дивизии генерал Квинитадзе пишет:

«Одновременно с постройкой окопов и землянок строили дороги на Эрзерум. Но это была просто детская игра с природой. В начале декабря 1916 года солнце спряталось и повалил снег. Увидели солнце лишь на два дня в конце декабря, но затем недели две-три шел непрерывно снег. Все дороги завалило им. Расчищать их было невозможно, так как расчищаемый участок сейчас же снова заносило… Снег стоял стеной до 3–4 саженей, ветер страшный, метель. В 20 шагах ничего не видно; стоят люди и чистят дорогу, заметаемые снегом и замерзая.

На позициях, где мы находились до ухода в Эрзерум, было что-то трудноописуемое. Часто утром нельзя было открыть землянку, так как вся она, до верха, оказывалась засыпанной снегом… Зимой поели ишаков, кошек и собак. Иной раз солдаты варили бульон из хвостов и ели его. Лошади отъедали друг у друга хвосты и гривы… Обозы стояли на перевалах, занесенные снегом».

Перемещение Кубанских казачьих полков в 1917 году

По мобилизационному плану следующие полки Кубанского казачьего войска были приданы корпусам Западного фронта в качестве корпусной конницы: 2-й Черноморский — 9-му, 2-й Екатеринодарский — 11-му, 2-й Линейный — 12-му, 3-й Уманский — 12-му, 3-й Полтавский — 10-му и 3-й Хоперский — 3-му Кавказскому армейским корпусам.

В 1916 году из четырех полков была сформирована новая 4-я Кубанская казачья дивизия, которую возглавил генерал Рыбальченко, кубанский казак, вышедший на войну во главе 1-го Кизляро-Гребенского генерала Ермолова полка Терского войска. В нее вошли следующие полки: 2-й Екатеринодарский, 2-й Черноморский, 3-й Полтавский и 3-й Запорожский.

2-й Линейный и 3-й Хоперский полки образовали Кубанскую отдельную казачью бригаду, а 3-й Уманский так и не вошел в свою войсковую организацию.

В середине февраля 1917 года я был командирован в Петроград для представления на службу в Конвой его величества. В

Екатеринодаре я узнал, что 4-я Кубанская дивизия находится на отдыхе, на Кубани. Революция застала меня в Петрограде. Возвращаясь обратно в свой 1-й Кавказский полк, я застал эту дивизию на станции Акстафа, где она разгрузилась для следования походным порядком на Джульфу и далее в Персию, в Экспедиционный Кавказский кавалерийский корпус генерала Баратова. Это было в самых первых числах марта, когда в дивизию поступил манифест императора Николая II об отречении. Я гостил у офицеров 2-го Екатеринодарского полка, почему мне и памятны эти дни.

Начальником штаба дивизии был Генерального штаба полковник Успенский, бывший командир 1-го Хоперского полка, в 1919 году ставший Кубанским Войсковым атаманом после разгрома Краевой рады. Командиром 1-й бригады был полковник Вдовенко, терский казак, ставший Терским Войсковым атаманом, и командиром 2-й бригады — полковник Туроверов (кубанец). Дивизия не имела своей артиллерии.

В середине апреля 1917 года 5-я Кавказская казачья дивизия генерала Томашевского была переброшена из-под Карса в Финляндию. При следовании эшелонов 1-го Кавказского полка от Тихорецкой на Царицын мы встретили партизанский отряд войскового старшины А. Г. Шкуро, который перебрасывался в Персию. Он состоял из двух сотен казаков.

В это же время в Персии действовал еще один казачий партизанский отряд войскового старшины Лазаря Бичерахова (терский казак-осетин).

В партизанском отряде А. Г. Шкуро командирами сотен были подъесаулы Я. Прощенко и Ю. Ассиер, выпуска 1912 года Оренбургского казачьего училища.

Первый расстрелян на станции Кавказской в марте 1918 года, а второй погиб под Осколом в ноябре 1919 года в чине полковника и должности командира 1-го Хоперского полка.

В 1917 году из видных казачьих офицеров Кавказского фронта следующие лица занимали заметные должности не в казачьих частях:

1. Бывший командир 1-го Кубанского пластунского батальона полковник Расторгуев — генерал-майор и командир бригады 6-й Кавказской стрелковой дивизии. Умер в Югославии.

2. Полковник Демяник — командир 154-го Дербентского пехотного полка. Погиб в Кубанском конном отряде полковника Кузнецова в горах за Туапсе в 1918 году.

3. Генерального штаба подполковник Караулов, терский казак — начальник штаба 7-й Кавказской стрелковой дивизии.

Генерал от кавалерии Петр Петрович Калитин

Среди героев Кавказской армии генерал Калитин занимал видное место после командующего армией генерала Юденича и равных ему по должности генералов — Баратова и Пржевальского. Его считали все милым, добрым, отзывчивым и веселым стариком. Своими летами он был старше всех. Довольно крупный, полный, осанистый, с седой коротко подстриженной бородкой, он отечески привлекал всех к себе и вызывал почтение и уважение.