Читать книгу "Электрические методы обогащения. Правдивая история о виртуальных амебах, современном инновационном предпринимательстве и прочей ерунде типа любви и смысла жизни - Павел Черкашин"

Санчес смотрел на Роби с открытым ртом. С каких это пор их отношения из партнерских превратились в отношения начальника и подчиненного?! «Вычту из зарплаты…»

– Это весомый аргумент, – отчеканил он. – Я напишу свои сомнения и пошлю всем акционерам. Пусть они тоже выскажут свое мнение.

В коридоре его опять поймала Светлана:

– Александр, напоминаю…

– Что такое?

– Витамины… Вы просили напомнить. Вот.

Я это не подпишу

Письмо, которое Санчес тем же вечером отправил Димычу и Грише, поставив в копию Роби и юристов, работающих над соглашением со стороны Lab34, произвело сильный эффект. Димыч впервые за несколько недель позвонил ему сам. Голос был обеспокоенным и смущенным.

– Надо поговорить. Не в офисе. Встречаемся в «Старлайте» на «Октябрьской»…

Было около часа ночи, когда они сели за столик. Оба выглядели уставшими и сердитыми.

– Димыч, я знаю – ты на меня дуешься. Могу понять. Поверь, в действиях Гриши не было никакого злого умысла, а я – хоть и помогал ему неосознанно – вообще не знал о том, что он таким способом получил доступ к этим компьютерам. Он сказал, что, мол, договорился… Сказал «доверься мне».

– Вот и ты сейчас фактически то же самое говоришь – «доверься мне». Как я могу тебе доверять? Ты ведешь скрытный образ жизни, подпольную лабораторию у себя дома сделал. Кто знает, что там у тебя еще зреет? Потом бизнес этот твой…

– Какой бизнес?

– Я знаю про ваши с Гришей программы для видео и так далее. Не хватает на хлеб с маслом, решили еще денег срубить по-тихому?

Санчес оторопел. Димыч так преподносил ситуацию, что сложно было возражать – это в любом случае выглядело бы как попытка оправдания.

– Откуда ты знаешь про эти программы?

– Неважно.

– Ты в курсе, что они распространяются бесплатно? В научных целях.

– Саша, ты все юлишь, извиваешься. Какой ты склизкий стал в последнее время, мерзко общаться с тобой.

– Димыч, это неконструктивный разговор получается. Сейчас я отвечу – ты ответишь – и мы поругаемся не хуже депутатов Госдумы. Давай остановимся! Ты меня знаешь как облупленного. Я тоже твою задницу видел не раз в таких позах, что после этого нас с тобой никакие деньги друг против друга не настроят…

Усталая официантка вместе с меню сразу принесла кофейник, даже не спросив, будет ли кто-то пить кофе. Для часа ночи в будний день в ресторане было очень шумно.

– Скажи лучше, Димыч, что ты думаешь по поводу этого инвестиционного соглашения? Не нравится оно мне. Тебе, думаю, тоже. Ты же из-за этого свою брезгливость преодолел и приехал?

Димыч посмотрел в окно, обдумывая ответ.

– Я с Тимкой общался много в последнее время…

Санчес отметил для себя, что Тимур вдруг стал для Димыча Тимкой.

– …Он меня многому научил. Объяснил все – и как бизнес делается, и кто всем рулит в этой стране. В других то же самое, кстати. В Америке твоей любимой все один в один.

– Откуда ты знаешь?

– Разуй глаза. Новости смотришь?

– Ну и чего?

– А то, что в нашей стране строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. Ты же помнишь проект с «анализатором биомассы». Какие там деньги крутились… Сотни людей поднялись по-взрослому. Главное в обойму попасть…

– Ты что, хочешь сказать, что из нас собираются очередной «анализатор биомассы» сделать, только суперсекретный?! Точно! Он наверняка будет еще втрое дороже именно потому, что секретный.

Димыч улыбнулся.

– Все значительно сложнее, но суть ты уловил. Для этого и нужна такая разветвленная схема, чтобы два этих бизнеса, – Димыч развел ладони, как будто плыл брассом, – чтобы можно было, с одной стороны, заниматься любимым делом и науку поднимать, а с другой… помочь людям заработать, ну и самим внакладе не остаться. Понимаешь?

Собеседники помолчали. Принесли заказанный омлет, но никто из них не притронулся к еде.

– Димыч, а ты веришь, что Роби не кинет нас во всей этой схеме?

Димыч откинулся назад, закинул руки на спинку диванчика и хитро улыбнулся.

– Роби – пешка. Никто. Ему сказали Е2—Е4, он и прыгает. Мы с тобой его уже переросли, можем идти вперед. Подпишем сделку – забудешь про свои левые приработки…

– У меня нет никаких левых приработков. Кто тебе все-таки это наплел?

– Тимка рассказал. У него такие источники… На всех досье.

– Если у него вся информация есть, пусть соберет информацию по доходам. Там выйдет меньше, чем мы с тобой наели в этом ресторане!

– Знаешь, важны не обороты, а сам факт. «Ложечки нашлись – а осадок остался». Не сказал, скрыл от партнеров. А разбираться, чем занимается твоя левая компания, у меня нет ни сил, ни желания.

– Из всего твоего рассказа я понял только одно – ты собрался кинуть Роби. Или я что-то упустил?

– Я никого не собираюсь кидать, понял! Я не из таких! – Димыч повысил голос так, что девушки за соседним столиком недовольно обернулись. – Будет и дальше исполнять свою роль, а у нас будут дела напрямую с его покровителями…

– Хорошо, а Тимуру ты доверяешь? Может, он тоже кинет? Все же только на словах, никаких бумаг.

– У меня есть другой источник, более доверенный…

– Гадалку, что ли, знакомую привлек?

Димыч посмотрел на партнера долгим насмешливым взглядом. Санчесу стало не по себе.

– Тесть мой будущий, – насладившись театральной паузой, наконец произнес он.

– Кто? Тесть? Погоди, тесть – это кто?.. Димыч, ты жениться собрался?! В смысле, правильно я понимаю, что ты имеешь в виду отца Аяны?

– Очко знатокам! Он один из акционеров «Ростехинвестиций», кем-то вроде финансового директора или главного «на общаке» у них.

– И он все это тебе рассказал? – подавленно спросил Санчес.

Димыч самодовольно кивнул.

– Мы с ним лучшие друзья. В обиду не даст. И от Роби защитит, и от Тимура, и от всех остальных. Так что держись за меня, партнер, если не хочешь совсем сесть в лужу…

Какие есть варианты?

Несколько дней Санчес ходил по офису как потерянный. За окнами по-старушечьи брюзжала поздняя осень 2009 года. Ветер гонял последние листья, крутил их в разноцветных вихрях, бросал охапками на кутающихся прохожих. Санчес чувствовал себя одним из таких жухлых листьев. Лето его прошло, он отшелестел на ветке, выработал свою причитающуюся долю кислорода, отправив его по капиллярам куда-то в центр ствола. А теперь ветер сорвал его и отправил в свободный полет. Вперед, вперед, в сторону сточной канавы.