Читать книгу "Семейная хроника - Нина Осмоловская"

Судьба Анны Гавриловны была самой сокрытой для нас детей. К тому времени она овдовела, у неё не было своих детей, но она так любила всех нас и вообще всех детей, что мы чувствовали постоянно на себе её внимание и заботу.

Только теперь мне удалось узнать о её непростой судьбе. Она подробно написала о ней в своей книге воспоминаний о муже С. Д. Кржижановском «Глазами друга». И было так приятно через её руки приблизиться и прикоснуться к великим мира сего.

Она была прекрасным педагогом, любящей женой и замечательной сестрой. Вся её жизнь – пример служения великой музе искусства. Мне приходилось бывать на её занятиях в студии, не знаю, почему я не стала ходить туда постоянно, хотя она очень приглашала, наверное, обычная детская лень. Быть может, и жизнь моя сложилась бы иначе, а вдруг, и я стала бы актрисой, как многие из её учеников? Но, увы!

Анна Гавриловна сделала блестящую театральную карьеру. Была любимицей Вахтангова. Поступила в Первую студию МХТ.

К. С. Станиславский очень дорожил ею как актрисой. Он был посажённым отцом на её первой свадьбе с художником театра. Но этот брак быстро распался, как только она узнала, что муж ей изменил. Она поступила очень резко: ушла и от мужа, и из театра. После этого никогда уже не выходила на сцену. В Первую мировую войну она ушла на фронт, где была сестрой милосердия.

В 20-е годы в Киеве она познакомилась со своим будущим мужем – Сигизмундом Доминиковичем Кржижановским.

Потом было тридцать лет супружеской жизни с ним. Это был театральный деятель, писатель, философ, театральный критик, сценарист. Человек очень образованный, начитанный, но беда его была в том, что при жизни его не издавали.

Анна Гавриловна тщательно собирала его архив, и только несколько лет назад были выпущены пять томов его собраний сочинений. Но уже давно нет в живых ни Анны Гавриловны, ни Сигизмунда Доминиковича, но зато теперь он очень известен и почитаем, и в этом огромная заслуга его жены.

Брак их был удивительным, они жили каждый в своей коммунальной комнате – она в Земледельческом переулке, он на Арбате.

Встречались по вечерам, боясь потревожить соседей, в девять вечера он должен был уйти, соседи могли донести на него, ведь он был поляк, а их тогда преследовали. И всю жизнь они обращались друг к другу на «вы». Вот такие высокие отношения!

Анна Гавриловна в своих воспоминаниях «Глазами друга» тоже пишет о жизни на даче Ковалевского. Она писала: «… Большой Фонтан издавна был любимым местом многих писателей. Здесь отдыхали. И. Бунин, А. Куприн, Ю. Олеша, В. Вишневский, Ольга Форш, Ю. Гроссман, Т. Щепкина-Куперник, Здесь проводил лето Всеволод Мейерхольд с женой Зинаидой Райх.

На большой, обращенной к морю террасе соседнего с нами дома писателя А. М. Федорова проводились литературные чтения. Тут читал И. Бунин своего „Господина из Сан-Франциско“, читала свои ранние прелестные стихи Вера Инбер. Именно это место Большого Фонтана так поэтически описал К. Паустовский в своей повести „Время больших ожиданий“».

Анна Гавриловна была очень дружна с младшей сестрой Евгенией Гавриловной. Та, к сожалению, умерла совсем молодой в 1942 году от туберкулеза легких, поэтому о ней известно меньше.

Она была полной противоположностью сестры – такая типичная «травести». Маленького роста, изящная, но столь же темпераментная. Евгения тоже была актрисой. Она вышла замуж за двоюродного брата С. Д. Кржижановского – Владимира Васильевича Тезавровского, одного из первых актеров МХТа, большого друга В. Мейерхольда. Он был актёр, тоже играл в студии К. С. Станиславского. Очень красивый: высокий, статный, темноволосый, с правильными чертами лица. У них родился сын – Василий, который был летчиком-испытателем КБ Туполева, прошёл всю войну и разбился в 1950 году при очередном испытании самолета. С. Д. Кржижановский умер в том же 1950 году после инсульта.

Все они были очень красивыми людьми и внешне, и внутренне. Об этом я могла судить по их внуку – Володе Тезавровскому, который тоже жил с нами на даче вместе с мамой и отчимом. Темноволосый, с яркими синими глазами, я таких никогда в жизни не видела. С правильными, по-мужски красивыми чертами лица, конечно, он был, как теперь бы сказали «секс-символом» всей дачной округи. Это его и сгубило, он начал пить, и слава его быстро померкла.

Екатерина Гавриловна была самой младшей из сестер. Я хорошо помню, что все сестры до глубокой старости каждый вечер ходили купаться в море. При этом надо было спуститься с крутого обрыва, а потом ещё и подняться на него. Они брали с собой резиновые тапочки и шапочки, старомодные купальные костюмы, долго плавали и далеко заплывали.

Они всегда ходили с прямой спиной, говорили тихо и вежливо, одевались просто, но очень аккуратно и элегантно.

До позднего возраста Катюша и Тиночка преподавали в школе – Тиночка в начальных классах, а Катюша – физику. Этот педагогический налёт чувствовался сразу – и в манерах, и в речи. Но все они очень любили детей, особенно своих внуков.

И постоянно шло негласное соревнование, кто из них больше добьётся в жизни, кто талантливее и умнее. Дядя Коля любил меня как родную дочь и всегда говорил: «Что там ваша Наташка, вот наша Нинка!»

И мне было очень приятно.

Муж Екатерины Гавриловны – дядя Володя Довгань был очень интересный человек – громогласный, всегда и на всё имевший свою точку зрения и шумно её отстаивающий. Он был из простой семьи, и они с Катюшей выглядели скорее как друзья, чем супруги – очень они были разные.

Она – из дворянской семьи, воспитанная на классике в литературе и музыке, он – простой работяга, который мог и матом послать, если в этом возникала необходимость, но их объединяло общее горе – их сын Андрейчик умер совсем молодым от туберкулёза. Невестка снова вышла замуж, а у них осталась одна радость и надежда – внучка Наташенька. Она теперь известный в Одессе акушер-гинеколог.

Валентина Гавриловна – мать моего дяди Коли – тоже прожила интересную и нелёгкую жизнь. Её муж – Александр Дмитриевич был родом из большой дворянской семьи Осмоловских. В семье было одиннадцать детей – девять братьев и две сестры. Трое из них умерли в детстве. Я знаю о судьбе троих из братьев – Аркадия, Александра и Евгения. Александр был арестован в 1937 году и погиб при неизвестных обстоятельствах. Об этом в семье никогда не говорили.

Это сейчас уже, по прошествии многих лет, стали открываться архивы и мы нашли, что Осмоловский Александр Дмитриевич числился в списках репрессированных посмертно.

Аркадий Дмитриевич тоже погиб при невыясненных обстоятельствах, хотя теперь уже известно, при каких. И лишь Евгений Дмитриевич умер от старости в своем родном городе Кишинёве. Волею судьбы мне досталась фамилия Осмоловская, благодаря моему мужу. А Аркадий Дмитриевич Осмоловский был его родной дедушка. Вот так переплетаются иногда судьбы и семьи. Поэтому мы с мужем приходимся друг другу родственниками, но не кровными.

Валентина Гавриловна и Александр Дмитриевич преподавали в одной гимназии в Одессе, она – географию, а он – математику и космографию. Как хотелось бы сейчас воскресить всех членов большой и дружной семьи, чтобы они рассказали, как всё было на самом деле, а так нам остается лишь догадываться.