Читать книгу "Войны и дружины древней Руси - Владимир Волков"

И еще один урок извлек Святослав из наставлений воспитателей-воевод: быть всегда заодно со своей дружиной. По этой причине отверг он предложение матери – княгини Ольги, хотевшей крестить сына. Киевские дружинники, почитавшие Перуна, были настроены против принятия новой веры и Святослав остался со своими витязями.

«Когда Святослав вырос и возмужал, – записано в летописи, – начал он собирать множество воинов храбрых, и легко, как пардус (гепард), передвигаясь в походах, много воевал. В походах же не возил за собой ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко изрезав конину, или зверину, или говядину жарил на углях и так ел. Шатров у него не было; ложась спать, клал под себя потник с коня, а под голову седло».

Святослав совершил три великих похода.

Первый – против огромной Хазарии – темного царства, второй – против Дунайской Болгарии, а затем, в союзе с болгарами, против Византии, третий – снова на Хазарию.

Еще в 914 году в хазарских владениях на Волге погибла рать князя Игоря, отца Святослава, пытавшаяся обезопасить волжский торговый путь. Отомстить врагу и завершить дело начатое отцом – возможно, именно это желание и бросило в дальний поход молодого киевского князя. В 965 году дружина Святослава покинула Киев и, покорив живших на Дону вятичей, бывших в ту пору данниками хазар, двинулась дальше. Одна за другой пали крепости Саркел (получившая русское название Белая Вежа) и Тмутаракань (Таматарха). Второй поход на хазар князь совершил в 968–969 годах, после подчинения Болгарии и разгрома печенежских орд. Тогда-то и был взят и разорен город Атиль – столица Хазарского каганата.

Вернувшись в Киев после первого Хазарского похода, Святослав в 968 году отправился воевать с болгар на далекий голубой Дунай. Туда настойчиво звал его Калокир, посол византийского императора Никифора Фоки, надеявшегося столкнуть в истребительной войне два опасных для его империи народа. За помощь Византии Калокир передал Святославу 15 кентинариев (455 киллограмм) золота, однако было бы неправильным считать поход русичей против болгар рейдом наемных дружин. Прийти на выручку союзной державе русский князь был обязан по договору, в 944 году заключенному с Византией князем Игорем. Золото было лишь даром, сопровождавшим просьбу о военной помощи.

Всего 10 тысяч воинов взял с собой в поход русский князь, но не числом воюют великие полководцы. Спустившись по Днепру в Черное море, Святослав стремительно атаковал высланное против него тридцатитысячное болгарское войско. Разгромив его и загнав остатки болгар в крепость Доростол, князь взял Малую Преславу (Сам Святослав называл этот город, ставший его новой столицей, Переяславцем), заставив объединиться против него и врагов, и вчерашних друзей. Болгарский царь Петр, лихорадочно собиравший войска в своей столице – Великой Преславе, вступил в тайный союз с Никифором Фокой. Тот, в свою очередь, подкупил печенежских вождей, охотно согласившихся в отсутствие великого князя напасть на Киев. В отчаянной, кровавой сече изнемогали киевляне, но печенежский натиск не ослабевал. Лишь приход небольшой рати воеводы Претича, принятой печенегами за передовой отряд Святослава, вынудил их снять осаду и отойти от Киева.

Далеко на Дунай полетел призыв киевлян: «Ты, князь, чужую землю ищешь и бережешь ее, а свою покинул, чуть было не забрали нас печенеги, и мать твою, и детей твоих. Если не придешь и не защитишь нас и снова нас возьмут, то неужели тебе не жаль ни матери старой своей, ни детей твоих».

Не мог не услышать этот призыв Святослав. Вернувшись с дружиной в Киев, князь разгромил печенежское войско и далеко в степь прогнал его жалкие остатки. Тогда же сокрушены были и стены хазарского Атиля.

Тишина и покой воцарились в Русской земле, но мало этого было ищущему битвы и подвига князю. Не выдержал он мирной жизни и взмолился матери: «Не любо сидеть мне в Киеве. Хочу жить в Переяславце на Дунае. Там средина земли моей. Туда стекается все доброе: от греков – золото, ткани, вина, овощи разные; от чехов и венгров – серебро и кони, из Руси – меха, воск и мед». Выслушала его княгиня Ольга и лишь одно промолвила в ответ: «Ты видишь, что я уже больна, куда же ты хочешь уйти от меня? Когда похоронишь меня, то иди куда захочешь…».

Через 3 дня она умерла. Похоронив мать, Святослав разделил Русскую землю между своими сыновьями: Ярополка посадил княжить в Киеве, Олега послал в Древлянскую землю, а Владимира – в Новгород. Сам же поспешил в свои владения на Дунае, где новый болгарский царь Борис, вступивший на трон с помощью греков, напал на русский отряд, оставленный Святославом в Переяславце и овладел крепостью.

Подобно стремительному барсу бросился русский князь на врага, разгромил его, пленил царя Бориса и остатки его войска, овладев всей страной от Дуная и до Балканских гор. Узнав о смерти Никифора Фоки, убитого своим приближенным Иоанном Цимисхием, объявившим себя новым императором, Святослав весной 970 года перешел через заснеженные горные кручи Балкан, штурмом взял Филипполь (Пловдив) и дошел до Аркадиополя. До Царьграда оставалось всего лишь 4 дня пути по равнине. Здесь произошла битва русичей и их союзников болгар с наспех собранной армией византийцев. Победив и в этом сражении, Святослав, однако, не пошел далее, а, взяв с греков «дары многие», вернулся назад, в Переяславец. Это была одна из немногих ошибок прославленного воителя, ставшая для него роковой.

Иоанн Цимисхий оказался хорошим учеником и способным полководцем. Отозвав из Азии лучшие византийские войска, собрав отряды и из других частей своей империи, он всю зиму учил и муштровал их, сплотив в огромное дисциплинированное войско. Также повелел Цимисхий собрать новый флот, починив старые и построив новые боевые корабли. Весной 971 года он направил их к устью Дуная, а затем – вверх по этой реке, чтобы отрезать дружину Святослава, помешать ей получить помощь из далекой Руси.

Со всех сторон на Болгарию двинулись византийские армии, многократно превосходившие числом стоящие там Святославовы дружины. С тяжелыми боями, отбиваясь от наседающего врага, отходили русичи к Дунаю. Там, в Доростоле, последней русской крепости в Болгарии, поднял Святослав свой стяг, готовясь к решительной битве.

Приблизившись к Доростолу 23 апреля 971 года, византийцы увидели русское войско, выстроившееся для битвы. Стеной стояли русские витязи, отбившие за день 12 атак врага. Лишь ночью отошли они в крепость. Наутро византийцы начали осаду. Продолжалась она более двух месяцев (65 дней) до 22 июля 971 года. В этот день русские начали последний бой. Собрав воинов, Святослав произнес свое знаменитое: «Мертвые сраму не имут». Упорное это сражение длилось долго, отчаяние и мужество придавало небывалые силы воинам Святослава, но лишь только русские начали одолевать, как поднявшийся сильный ветер ударил им в лицо, запорошив глаза песком и пылью. Так природа вырвала из рук Святослава уже почти одержанную победу. Князь вынужден был отступить обратно в Доростол и начать переговоры о мире с Иоанном Цимисхием.

Историческая встреча их произошла на берегу Дуная и была подробно описана византийским хронистом, находившимся в свите императора. Цимисхий в окружении приближенных ожидал Святослава. Князь прибыл на ладье, сидя в которой, греб наравне с простыми воинами. Отличить его греки могли лишь потому, что надетая на нем рубаха была чище чем у других дружинников, а также благодаря серьге с двумя жемчужинами и рубином, вдетой в его ухо. Вот как описал очевидец грозного русского воина: «умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос – признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой»[336].