Читать книгу "Миxаил Черниговский - Лев Демин"

Тем временем внук Михаила, ростовский князь Борис, прошел очистительный огонь и другие языческие обряды, которые требовались от прибывавших Рюриковичей. Он получил разрешение свободно ходить по городу, посещать базар. Вечерами он уединялся в своем шатре, с помощью сопровождавшего его священника замаливал, как он сам считал, великие грехи и ждал ханского приема.

Михаил пребывал в томительном ожидании. Отец Иоанн читал ему наставления из Евангелия и выдержки из других духовных книг, прерывая чтение своими рассуждениями:

- Коли пострадаем с тобой, княже, за веру Христову, Бог воздаст нам за наше усердие и верность ей.

- Умно рассуждаешь, отче, - соглашался с ним Михаил.

А Борис Василькович все еще ждал приема у хана. И Михаил, и его боярин Феодор пребывали в томительном ожидании: когда же решится их судьба. Прошло не два-три дня, а более месяца со дня встречи князя Михаила и его беседы с ханским человеком Ахматом. Тот явился в шатер киевского князя неожиданно и произнес:

- Все обдумал, князь Михаил?

- Обдумал. Не понимаю только, почему так долго ваш хан не мог решить мою судьбу.

- Чтобы дать тебе больше времени на обдумывание. Разве мало тебе было этого, или ты такой тугодум?

- Да уж какой уродился.

- Завтра мои люди зайдут за тобой, и тебе предоставится возможность поступить так, как ты решил.

Ночь прошла тревожно. И князь Михаил, и его боярин не могли сомкнуть глаз, лишь шепотом произносили слова молитв и духовных песнопений. Утром за Михаилом явились ханские люди. Ахмата среди них не было. Боярин Феодор вызвался сопровождать своего князя и разделить с ним его участь, какая бы горькая она ни была. Священник, отец Иоанн, сделал попытку присоединиться к ним, но Михаил жестом остановил его:

- Ты еще понадобишься здесь, коли потребуется произнести над нами надгробное слово. Да хранит тебя, отче, Всевышний.

Михаил и Феодор, сопровождаемые десятком вооруженных охранников, вышли из шатра, потом из ограждения и зашагали по лабиринту городских улиц и переулков.

Никакого транспорта им не подали. Шли пешком по улицам и переулкам, миновали запруженную народом рыночную площадь, пустырь, еще только готовившийся к застройке, языческие капища, небольшие кучки народа. Наконец показалась высокая стена, из-за которой возвышались шпили и башни ханских хором. В стороне от ханской резиденции разводились костры для обряда и возвышались фигуры языческих идолов.

Когда Михаил с Феодором подошли к стенам, окружавшим ханский дворец, от шеренги охранников, конвоировавших русичей, отделились два человека, как видно, старшие, и направились с докладом к хану Батыю. Хан выслушал их и коротко бросил:

- Действуйте.

Возле костров появились жрецы и ханский приближенный Ахмат, обратившийся к Михаилу и Феодору:

- Вы, русичи, готовы пройти через очистительный огонь? Вам давалось много времени на размышление.

Среди небольшой толпы оказался и толмач, тот самый, который появлялся вместе с Ахматом в гостевом шатре.

Михаил и его боярин не сразу ответили Ахмату. Он снова произнес:

- Повторяю: вы готовы пройти через очистительный огонь?

- Дозвольте мне слово молвить, - попросил Михаил.

- Говори, русич, - ответил ему в резком тоне Ахмат.

- Не подобает христианам проходить через ваш огонь, который непотребные язычники наслали на нашего Бога. Мы же, как все русичи, христиане, посему не пойдем сквозь огонь и не станем молиться вашим идолам, ибо мы поклоняемся лишь творцам - Святой Троице, иначе говоря Богу Отцу, его Сыну и Святому Духу, единым в Троице.

- Опомнись, что ты говоришь, русич! - резким окриком прервал Михаила Ахмат.

Услышав речь князя Михаила, языческие жрецы и ханские приближенные пришли в ярость. Кто-то пронзительно выкрикнул:

- Непотребную речь надо доложить великому хану!

Возле костров произошло некоторое замешательство. В это время к толпе подошли несколько русских князей, находившихся в то время в Орде. Среди них оказался и внук Михаила, князь ростовский Борис Василькович. Все они наперебой стали уговаривать Михаила смириться и не перечить ханской воле.

- Умерь гордыню, княже. Не перечь ханской воле, а потом замолишь грехи перед Богом.

- Тревожимся за тебя, батюшка Михаил. Не накликай на себя ханский гнев.

- Согреши во имя того, чтобы остаться в живых. А великий грех можно замолить перед Всевышним.

Князья советовали Михаилу притворно выполнить ханское повеление и поклониться огню и солнцу, а также языческим идолам. Один из князей напомнил Михаилу, что Господь не станет строго осуждать его проступок, если он выполнит все ханские требования, а потом замолит свои грехи усердными молитвами и ревностным служением Богу. Другой князь произнес:

- Послушай нас и поступи так, как мы тебе советуем. Так ты и себя и нас избавишь от ханского гнева и избежишь злой смерти.

Боярин Феодор, выслушав оказавшихся в Орде русских князей, обратился к Михаилу со своими словами:

- Вспомни, благочестивый князь, как ты давал обет положить душу свою за Христа, вспомни слова Евангелия, кои я прочитал тебе как поучение. Разве ты не говорил мне: "Не желаю быть христианином лишь по имени и уподобиться язычнику!"?

Тем временем Батыю успели доложить о неповиновении князя Михаила, о его нежелании соблюдать языческие обряды. Докладывал хану его приближенный Ахмат.

- Как прикажет ваша милость поступить с ослушником? - с таким вопросом обратился он к хану и услышал ответ:

- А как мы поступаем с упрямыми ослушниками? Тяжкому проступку князя Михаила и его человека должно соответствовать и суровое наказание. Уразумел?

- Да.

- Вот и действуй, если уразумел.

Под конец хан распорядился, чтобы Ахмат взял с собой царедворца Ельдигу, обычно объявлявшего ханские приговоры непокорным и неугодным Батыю Рюриковичам. Эти приговоры отличались исключительной жестокостью.

Ахмат и Ельдига пришли от хана Батыя к месту судилища, где князь Михаил ожидал решения своей участи. Ельдига подошел к нему и произнес такие слова:

- Великий хан изволит спрашивать тебя, русич, почему ты противишься порядку, установленному великим ханом? Почему не поклонишься его богам? Вот теперь перед тобой поставлен выбор между жизнью и смертью. Если исполнишь повеление великого хана Батыя, пройдешь сквозь очистительный огонь и сделаешься его поклонником, то не только останешься жив, но и будешь осыпан всякими милостями, по-прежнему станешь княжить в своем княжестве. Если же не повинуешься ханскому повелению, не надейся на милости. Тебя ждет лютая смерть.

Выслушав Ельдигу, князь Михаил снял с себя свой меч, рукоять которого была украшена драгоценными камнями в золотой оправе, и бросил его к ногам ханского вельможи.