Читать книгу "Последний час рыцарей - Нанами Шионо"

На носу галер закреплялись острые стальные прутья, которые издали смотрелись словно птичьи клювы.

На корабле сто шестьдесят гребцов орудовали таким же количеством весел. На борту находились двадцать матросов, они поднимали и опускали паруса, бросали якорь и т. д. Каждое судно комплектовали шестьюдесятью солдатами.

Таким образом, личный состав галеры оказывался довольно скромным по сравнению с кораблями других стран. Те, как правило, плавали с многочисленными отрядами солдат. Зато в отличие от судов иных государств (особенно исламских) гребцы на венецианских галерах были свободными гражданами, а не скованными цепями рабами. Поэтому во время сражения они тоже вступали в бой, чем и компенсировалась малочисленность бойцов. Пушки устанавливали только в носовой части.

Корабли второго вида были на порядок крупнее «тонких галер». На каждом из них имелось по три мачты, более двухсот гребцов. По сравнению с галерами они были вдвое выше. Трапы располагались в носовой и кормовой частях. Трапы на корме снабжались твердыми крышами, обычно для размещения артиллерии ими не пользовались. Несмотря на то что это были довольно крупные суда, орудия на них тоже устанавливались только на носу.

По сравнению с «тонкими галерами» эти двигались намного медленнее, поэтому обычно использовались для торговых целей. Во время сражений, как правило, они являлись флагманскими кораблями. «Тонкие галеры», напротив, отличались подвижностью, они непосредственно участвовали в боях.

Когда большую галеру назначали флагманским кораблем, ее окрашивали в малиновый цвет, тогда как остальные корабли были темно-коричневыми. Даже весла на флагманском корабле имели тот же малиновый, так называемый «венецианский розовый» цвет. Ведь это был государственный цвет республики, цвет венецианского флага, который украшал вышитый золотом лев святого Марка.

…Сын Флоры, как обычно, гулявший с Барбариго по верфи, заметил в доке два готовых флагманских корабля. Он повернулся к своему провожатому и поинтересовался, кто будет на них плавать. Агостино, посмотрев на мальчика сверху вниз, с улыбкой ответил, что этого пока никто не знает. Тогда он даже не догадывался, что этим самым человеком окажется именно он.

Мало кто знал, что на верфи готовили еще один вид кораблей. Речь идет о галеасах, которые ласково прозвали «бастардами». Сочетавшее в себе характеристики парусника и галеры, это судно стало новейшим изобретением венецианского военно-морского флота конца XVI века.

При длине в сорок метров и почти десятиметровой ширине рядом с флагманскими кораблями галеасы казались меньше. При высоте в десять метров над водой они могли служить и в качестве парусников.

Но вместо треугольных парусов, так характерных для парусных судов, у галеасов паруса были квадратные. И если у большинства кораблей имелось по три главных мачты, на носу у галеаса располагалась четвертая.

Поскольку галеас напоминал помесь парусника с галерой, он не зависел от ветра, в любом случае корабль мог двигаться вперед если не на парусах, то при помощи весел. В отличие от боевых галер тут гребцы находились под палубой корабля, а не наверху.

Так как галеасы стреляли по противнику с расстояния и не вступали в рукопашный бой, как делали маленькие галеры, то и гребцы размещались в отдалении от боевой территории корабля. К тому же под палубой они были защищены от вражеского огня.

Грузные галеасы создавали большее сопротивление воды и ветра по сравнению с миниатюрными галерами, потому маневрировали гораздо тяжелее. Они изначально задумывались как плавучие артбатареи. Орудия, расположенные на трапе, занимали весь полукруг носа корабля. Нос, в свою очередь, состоял из трех уровней. Это позволяло десяти пушкам стрелять с углом досягаемости в двести семьдесят градусов. На правом и левом крылах находилось по четыре пушки, еще от десяти до двенадцати маленьких орудий располагались на кормовом трапе. Оттого подобное судно можно было без преувеличения называть «артбатареей». А учитывая мушкеты, галеасы способны были выдавать по шестьдесят выстрелов одновременно.

Соответственно и число людей на борту увеличивалось по сравнению с более мелкими судами. Так, каждому галеасу требовалось от четырехсот до пятисот человек. Однако население Венеции было крайне немногочисленным, потому не могло идти и речи о применении в битвах так называемых «человеческих волн» — излюбленного метода Османской империи. Для республики мобилизация артиллерии на море оказалась наиболее эффективным и экономичным решением проблемы нехватки ресурсов.

Но в морских сражениях Венеция не могла положиться на одни галеасы. Поскольку турки часто атаковали на маленьких галерах, неповоротливые венецианские суда из-за своей малоподвижности были бы не в силах защититься. Поэтому республика планировала использовать как галеасы, так и «тонкие галеры». В Средиземноморье, где ветры так часто менялись, невозможно надеяться на одни только паруса.

В начале 1570 года на верфи в Венеции ежедневно спускали на воду по одной галере. Поддерживая такой темп на протяжении нескольких месяцев, страна выпустила сто пятьдесят боевых галер, двенадцать галеасов и более тридцати крупных парусных шлюпок. Последние не играли значительной роли в бою, но зато на них доставляли еду и боеприпасы.

В конце XVI века только Венеция производила в таких количествах военные корабли.

Однако победа в войне не достигается исключительно техническим превосходством. В шестнадцатом веке сражения часто выигрывали страны, владевшие обширными территориями, а значит — густонаселенные. В этом плане просторная Османская империя являлась серьезным противником для Венеции. Последняя, по существу, была городом-государством.

В середине февраля 1570 года в Венецию прибыл грек с посланием от турецкого султана. Он остановился у французского посла в Венеции.

Так как здесь у турок не имелось собственного дипломатического корпуса, они часто поручали даже крайне важные дела своим греческим подданным. Последние при необходимости могли говорить и по-турецки.

За неимением дипломатов Турция не нуждалась и в организации своих постоянных посольств. Прибывавшие в Венецию турецкие посланники останавливались в обычных гостиницах. Но совсем недавно Турция и Франция заключили союз, поэтому делегат-грек, уполномоченный Османской империи, теперь гостил в доме у французского дипломата.

Двадцать седьмого февраля в зале сената в Палаццо Дукале греческий подданный султана зачитал послание правителя, после чего попросил ответа. В письме, написанном в агрессивном тоне с первого слова и до последней точки, Турция требовала возвращения Кипра. Неудивительно, что при этом воздух в зале накалился. В итоге двумястами двадцатью голосами против ста девяносто девяти сенат принял решение об отказе требованиям Османской империи.