Читать книгу "Хроноагент - Александр Калачев"

Время было как раз без пяти пять.

Давай с тобою поменяемся судьбою,

Махнем не глядя, как на фронте говорят!

Я выхожу из нуль-Т и застаю Лену стоящей босиком среди шести или семи пар туфель и босоножек. Она — в том самом платье, в котором я увидел ее в первый раз. Увидев меня, она бросается мне на шею и звонко целует.

— Поздравляю! Теперь ты уже наполовину настоящий хроноагент.

— Почему только наполовину?

— Надо еще пройти курс МПП. Но это ерунда, лучше подскажи, что мне обуть? — показывает она на свой арсенал.

— Вопрос сложный и чисто женский. У тебя такие ножки, что на них что ни обуй, все — хорошо. Лучше всего так, как есть — босиком. Но ты этого не примешь. А из того, что здесь есть, лучше всего тебе идут вот эти.

Я показываю на белые босоножки, с ремешками до колен, в которых Лена была в первый день и приходила ко мне ночью.

— Хм! Это я и без тебя знаю! Но, увы, они больше подходят для повседневной носки, а сейчас случай особый.

— Что за случай?

— Узнаешь, — загадочно улыбается Лена и вздыхает. — Дождешься от тебя совета, как же! Придется самой выбирать.

Она думает еще несколько минут и выбирает белые открытые замшевые туфельки на высокой шпильке с длинными серебряными ремешками.

— Помоги застегнуть, — приказывает она.

Я догадываюсь, что ремешки надо обернуть крест-накрест вокруг лодыжек, и молча выполняю просьбу.

— Вот, теперь со мной все в порядке. Дело за тобой. Вот лежит твой костюм, переодевайся.

На диване я вижу серо-синие брюки, голубую рубашку и синюю короткую, чуть ниже пояса, куртку. Все сделано из эластичной, отливающей перламутром ткани. Пока я одеваюсь, Лена натягивает на руки длинные белые лайковые перчатки.

— Это теперь твоя официальная форма одежды для всех особых случаев, — говорит она, показывая на эмблему на левом рукаве: белый луч на синем фоне. — Остался последний штрих.

Лена прикалывает на левый лацкан небольшую серебряную ящерицу.

— А что за особый случай сегодня? — снова спрашиваю я.

— Узнаешь, — твердо отвечает Лена и берет со стола какой-то сверток. — Пойдем.

— Скажи хоть куда?

— Мы сегодня ужинаем в приятном обществе, — говорит мне Лена уже в кабине.

Из нуль-Т мы выходим в вестибюле какого-то кафе или ресторана. Поднимаемся на второй этаж. Нас встречает метрдотель, здоровается и ведет к сервированному на четверых столику.

— Мы пришли первыми, — констатирует Лена, усаживаясь за стол.

— И с кем мы ужинаем?

— Потерпи пару минут, скоро узнаешь.

Поняв, что вытягивать информацию из моей подруги бесполезно, я начинаю осматриваться. Ресторан, скорее ресторанчик, небольшой и весьма уютный. Мягкое освещение, пастельные тона отделки, ничего кричащего, режущего глаз. Занята примерно треть столиков, расположенных по периметру зала. Середина пустая, там танцуют пары под негромкую, не мешающую другим музыку.

Разглядывая зал, я упускаю момент, когда к столику подходит пара, поражающая своим контрастом. Он — высокий, крепкого сложения, светло-русый, славянского типа, глаза голубые, одет в такую же, как и на мне, униформу нашего сектора. Она — молодая девушка, почти девочка, миниатюрная, едва достает ему до плеча, жгучая брюнетка, типичная француженка. Пышная прическа обрамляет приятное лицо, на котором в первую очередь выделяются большие синие глаза. Это так необычно, что все остальное я разглядываю уже позже, когда девушка поворачивается ко мне в профиль, здороваясь с Леной.

На девушке такое же, как на Лене, короткое платье с полупрозрачной накидкой сзади. Только вся ее одежда выдержана в красных и розовых тонах. Накидка украшена золотыми четырехлучевыми звездочками, на руках красные, до половины локтя перчатки не то из пластика, не то из какой-то блестящей ткани. На ножках туфельки бронзового цвета.

— Андрей, знакомься, — говорит Лена. — Это — Катрин Моро, восходящая звезда Аналитического сектора, а это — Андрей Злобин, восходящая звезда сектора Внедрения и Воздействия. И закрой, пожалуйста, рот, когда собираешься поцеловать руку дамы, она может подумать, что ты собираешься укусить ее.

Я нахожу в себе достаточно в данной обстановке галантности, чтобы поцеловать маленькую ручку в красной перчатке. Потом делаю шаг к Андрею, тот тоже шагает мне навстречу, и мы крепко, по-русски, обнимаемся.

— Вот и встретились наконец два Андрея, — комментирует Лена. — Хватит обниматься, ребра друг другу поломаете. Андрей, открывай шампанское, выпьем за вашу встречу.

Какое-то время мы с Андреем просто не можем прийти в себя и ничего, кроме хлопанья по плечу и маловразумительных: “Вот это да!”, “Это надо же!”, “Ну и судьба!”, — у нас не получается. Понаблюдав за нами несколько минут, Лена разворачивает пакет и ставит на стол бутылку “Столичной”. Мы с Андреем замираем и смотрим на бутылку широко раскрытыми глазами, а Лена поясняет:

— Это подарок Магистра к сегодняшней встрече.

Андрей первым выходит из микрошока, открывает бутылку и разливает водку по рюмкам.

Катрин спрашивает:

— А мне?

Андрей в нерешительности смотрит на нее.

— Вообще-то этот напиток не для детей, но… А что, Лена, как тут у нас со статьей по поводу втягивания несовершеннолетних в пьянку?

— Прежде всего скажу тебе, что совершеннолетним у нас считается человек, способный к самостоятельной работе, а сие, как известно, от возраста не зависит. Во-вторых, как мне известно, ты уже успел сделать кое-что похуже спаивания. — При этих словах Катрин краснеет, а Андрей смущается. — А в-третьих, налей, пусть попробует самый популярный русский напиток XX века.

— Это, Кэт, называется — водка, — поясняет Андрей, наливая рюмку.

— Давайте, ребята, выпьем за вас, — предлагает Лена, — за то, что Время свело здесь, в Монастыре, таких замечательных парней.

Катрин, посмотрев на нас, так же лихо опрокидывает свою рюмку. Ее огромные глаза стремительно увеличиваются, пытаясь вытеснить с лица все остальное, из них ручьями льют слезы, она задыхается.

Андрей быстро насаживает на вилку кусочек селедки.

— Быстро закуси! Водку лучше всего соленым закусывать.

— Или острым, — подхватываю я, — например, лучком в уксусе. Очень способствует.

— А лучшая закуска — соленые рыжики! — мечтательно говорит Андрей.

При этих словах мы с Леной прыскаем от смеха.

— Я что-нибудь не то сказал? — удивляется Андрей.

Тут Лена подробно, с “картинками”, описывает мои опыты с синтезатором. Рассказ, как и следовало ожидать, производит неизгладимое впечатление. Кэт буквально лежит на столе, трясясь от смеха. Андрей, отсмеявшись, подводит итог: