Читать книгу "Город смерти - Даррен О'Шонесси"

— Только не говори, что ты вернулся полюбоваться закатом.

Мне ужасно хотелось проверить, все ли в порядке у Амы, но от нее следовало держаться подальше. Мне нужна была ясная голова, Ама отвлекла бы меня больше, чем надо. Кроме того, если она еще в городе, я не хотел бы, чтобы она видела меня таким… теперешним. Пусть лучше запомнит меня прежним. Не думаю, чтобы ей понравился новый Капак Райми.

Вами, не заглушая мотора, ссадил меня перед центральным входом «Парти-Централь». Достал из внутреннего кармана куртки крохотный передатчик.

— Прицепи куда-нибудь, — распорядился он. — Хочу стать свидетелем великой битвы.

— А если меня обыщут?

— С чего вдруг? — Вами помрачнел. — Прицепляй, Райми, прицепляй, — приказал он. — Не для того я прогибался, чтобы прозевать финальное откровение.

— А почему ты думаешь, что оно будет? — спросил я.

— Гонцы слепых обещали, что благодаря тебе я наконец-то узнаю правду. А если судить по прошлым разам, они мне лапши на уши не вешают.

Я приколол передатчик под воротник рубашки. Я чувствовал себя в долгу перед Вами — ведь несколько раз он пощадил мою жизнь, а один раз даже спас.

— Проверить связь не хочешь? — предложил я.

— Сработает как-миленький, — уверил Вами. Глаза у него уже заранее сияли.

— Надеюсь, что тебя не разочарую, — саркастически заметил я.

— Не разочаруешь, — пробурчал он. — А если и разочаруешь… — Он прибавил оборотов, и мотор угрожающе зажужжал. — Я тут буду неподалеку.

В вестибюле я узрел остолбеневшие лица и разинутые рты. Улыбнувшись перепуганной администраторше, я потребовал встречи с Кардиналом. Она позвонила наверх и изумленно вытаращила глаза, когда я снял ботинки и передал ей.

Спустя несколько минут появился Форд Тассо. Лицо у него почернело, вместо глаз зияли темные омуты, руки были стиснуты в кулаки.

— Вернулся, значит, — взревел он. — Подрался с его величеством, убил Винсента, заставил нас весь город вверх дном перевернуть, тебя ища.

— Соскучился по дому, — пожал я плечами.

Медленно-медленно — так солнце выползает из-за горизонта морозным зимним утром — на лице Форда проступила улыбка.

— А ты, сынок, не трус, — рассмеялся он. — Чисто тигр. Ума Бог не дал, зато храбрости — хоть отбавляй. Ты мне нравишься. Жаль даже, что не общались поближе. Мы бы с тобой были не разлей вода. У меня уже лет семнадцать как нету толкового собутыльника — с тех пор как Билли Плуттик лишний раз засадил лысого какому-то лоху и подцепил болячку из четырех букв. — Печально цокнув языком, Форд покачал своей похожей на сгусток лавы головой.

— Я еще не покойник, — сообщил я ему.

— Разве? — Он окинул меня взглядом патологоанатома, изучающего лежащий на столе труп. — Пошли. Он сказал, что хочет с этим разделаться как можно скорее.

Мы поднялись на лифте на пятнадцатый этаж. Все, кто попадался нам по дороге, косились с любопытством: дивились, что я здесь, дивились, что я еще жив, гадали, зачем я вернулся.

Форд расстался со мной у двери в кабинет.

— Увидимся, Капак, — заявил он.

— Это вряд ли, — заметил я.

— Ну, я-то тебя увижу, — проворчал Форд. — Моя прямая обязанность — покойников отсюда выносить.

Я вошел.

В отличие от моего лицо Кардинала не блистало красотой. Оно было покрыто шрамами и отметинами — напоминаниями о нашей битве, наглядными доказательствами, что все это мне не почудилось, что мое исцеление произошло на самом деле, что жизнь в городе мне не приснилась. Пальцы у Кардинала были сцеплены, веки приспущены, поджатые губы превратились в бесстрастную прямую линию на невозмутимом лице.

— Отлично выглядите, мистер Райми, — заметил он.

— Отлично себя чувствую, мистер Дорак, — ухмыльнулся я. — Получше, чем вы, осмелюсь сказать. Ни ссадин, ни синяков, ни переломов. Я — типа как супермен, верно я понимаю? Заживает у меня все в один момент, сломанная шея мне — что сломанный ноготь. Надо заняться теми страховыми полисами, которые я другим впаривал: получаю увечье, мне перечисляют деньги, я тут же выздоравливаю. Миллионером стану.

— Вы на это способны, мистер Райми, — заметил он. И тут же заявил приказным тоном: — Расскажите, чему вы научились.

— Я узнал, что настоящего человека не закабалить. Что подняться на вершину удастся, лишь докопавшись до самого дна. Что «теперь» ничего не значит без «тогда». Что лес рубят — щепки летят. Что я — убийца.

— Трое в том доме. Отлично сработано. Я подозревал, что, когда ситуация потребует, вы не спасуете, но в таких вещах никогда нельзя быть уверенным заранее. Вы молодец. Скажите, что вы чувствовали в тот момент?

— Счастье, — ответил я. — Я сомневался, что мне по плечу убийство, и был рад узнать, что да.

— А потом? Что вы сейчас чувствуете?

— Ничего, — сообщил я. — Они мертвы. Я их убил. И точка. Я уже сказал: я — убийца. Этой троицей мой послужной список не исчерпывается. — Очевидно, про Паукара Вами Кардинал не знал, так что мне ничего не мешало присвоить лишние заслуги. — С тех пор я значительно вырос, — заявил я.

— Хорошо. Очень хорошо, — улыбнулся Кардинал, потирая руки. — Возможно, вы не безнадежны.

— Ага, как же, — саркастически процедил я.

— Мистер Райми, я различаю в вашем голосе скептические нотки.

— А я в вашем — издевательские, мистер Дорак. Вы меня нарочно доводите. Мы оба знаем, что я пришел сюда, чтобы умереть.

— Знаем? — переспросил он.

— Я предал вас. Забрался в ваши архивы, строил против вас козни, избил вас самолично. Я знаю, что я — покойник. Я смирился. И теперь хочу слышать из ваших уст только одно: правду. Когда вы мне все расскажете, я к вашим услугам: убейте меня и отряхните мой прах со своих ног. Только, умоляю, не надо попусту языком молоть: каждый раз, как к вам приду, просто уши от вашей брехни вянут. Меня уже тошнит.

— Эх, мистер Райми, мистер Райми. — Вздохнув, он побарабанил пальцами по подлокотникам своего нового кресла, далеко не такого великолепного, как старое. — Какая самоуверенность. Какое упрямство. Какие заблуждения. Присаживайтесь, мистер Райми, присаживайтесь. — Я опасливо сел. И заметил на разделяющем нас столе марионетку, изображающую меня. — Я не собираюсь вас убивать, — сообщил он, ласково поглаживая лицо куклы. — Мистер Райми, все это было экзаменом — заговор, досье «Айуамарка», ваше вычеркнутое имя. Я хотел посмотреть, как вы среагируете, что предпримете, куда отправитесь, если вам негде будет укрыться, много ли времени потратите зря, прежде чем вернуться назад. Экзамены, мистер Райми. Жестокие, трудные, кошмарные экзамены.

Но вы их выдержали. — Он сделал паузу, ожидая моей реплики. Я смолчал. Поняв, что не добьется от меня ни слова, он продолжал: — Я знаю, о чем вы сейчас думаете. Вы хотите знать, что именно выиграли. Но разве это не очевидно? Вы выиграли… ВСЕ ЭТО. — Он повел рукой, указывая на свой кабинет. — «Парти-Централь», город, мою империю. Я вам говорил, что мне нужен преемник. Я говорил, что ваша кандидатура входит в число самых перспективных. Это была невинная благонамеренная ложь, мистер Райми. Вы были ЕДИНСТВЕННЫМ кандидатом. Других нет… больше нет. Вы были моей единственной надеждой, единственным человеком, кому я мог все это передать. В случае, если вы выдержите экзамены. И вы выдержали.