Читать книгу "Соавторы - Александра Маринина"

- Асечка, мне завтра оппонировать на ученом совете вВерещагинском институте по очень спорной докторской. Академический институт,там все серьезно, сама понимаешь. Нужно как следует подготовиться.

Что-то щелкнуло и замкнуло у нее в голове, как будто дажезаискрило.

- Ты хочешь сказать, что институт имени Верещагинавходит в систему Академии наук? - осторожно спросила она, тщательно подбираяслова. Почему-то эта тщательность казалась ей сейчас совершенно необходимой.

- Ну да, - кивнул Чистяков. - А в чем дело?

- Погоди, Леш… И он всегда был академическим?

- С самого начала, с пятьдесят девятого, что ли, года,или с пятьдесят восьмого.

Она села в постели и откинула одеяло, чтобы убаюкивающеепуховое тепло не мешало думать. Голова уже приготовилась спать, мысли теклимедленно, и нужно было как-то придать им ускорение. Хотя бы холодом.

- То есть Верещагинский институт и новосибирскийАкадемгородок входили в одну систему? - уточнила она для большей верности.

- Ася, я не понимаю…

- Нет, ты ответь!

- Ну да, да, конечно же, они входили в одну систему.

Чего ты так взбудоражилась?

- Сейчас объясню.

Она потрясла головой, чтобы окончательно разогнать вялость.Что там говорил Андрей Чеботаев? Что Егор Сафронов был неоднократным чемпиономпионерского лагеря по каким-то прыжкам, не то в длину, не то в высоту…

- Помнишь историю про девушку Лену Щеткину?

- Это которая непонятно каким образом женила на себепредпринимателя? Помню. И что?

- Девушка Лена выросла в новосибирском Академгородке, унее папа и мама работали в академических институтах. А у ее мужа отец работалзаместителем директора Верещагинского института поадминистративно-хозяйственной части. Я все голову ломала, где и когда Щеткинамогла раньше пересекаться с человеком, за которого так быстро и удачно вышлазамуж. Леш, как ты думаешь, у Академии наук были собственные пионерские лагеря?

- Я не думаю, Асенька, я точно знаю, потому что самездил в такой лагерь, когда еще комсомольцем был. Помнишь, меня туда вожатымотправили? А я не хотел ехать и сопротивлялся изо всех сил, у меня защитакандидатской на носу, так меня тогда застращали, что, если я не поеду, мнекомитет комсомола плохую характеристику напишет, а в те времена для защитыдиссертации это было существенным моментом. И я поехал.

- Точно! Я вспомнила. Ты ездил куда-то на Байкал.

И вернулся такой красивый, загорелый, отдохнувший.

Я тогда тебя страшно ревновала, мне казалось, что ты тамзавел какой-то роман. Как же это я забыла? Старая курица!

Настя спустила на пол босые ноги и уперлась ступнями вхолодный пол. Озноб подстегнул ее, думать стало легче.

- Как ты думаешь, звонить еще прилично или уже поздно?

Чистяков посмотрел на часы.

- Да нормально, по-моему. Без четверти десять.

- Как - без четверти десять?! А чего же я так спатьхочу? Я думала, уже час ночи.

- Ты просто устала, - он ласково погладил ее поволосам. - И не надо никому звонить, ладно? Ложись, выключай свет и засыпай.Тебе надо хоть один раз в месяц как следует выспаться. Пионерский лагерь оттебя не убежит.

- Убежит.

Она упрямо мотнула головой и потянулась к телефону. Чеботаевответил сразу, но в голосе его энтузиазма Настя не услышала. И вообще, ейпоказалось, что она оторвала его от какого-то серьезного занятия, вероятнеевсего, интимного плана. "Ну и черт с ним, - быстро сказала она сама себе,преодолевая неловкость. - У нас рабочий день ненормированный". Нужновыяснить, в какие именно пионерские лагеря ездил Егор Сафронов.

Потом узнать, ездила ли в лагеря Лена Щеткина. И еслиокажется, что они в одни и те же годы проводили каникулы в одном и том желагере, а скорее всего это был пионерлагерь системы Академии наук, тонеобходимо немедленно разыскать их друзей по лагерю. Наверняка Егор и Лена былив разных отрядах, разница в возрасте у них - семь лет. И обязательно разыскатьвожатых: если в лагере произошло ЧП или вообще что-нибудь необычное, вожатыескорее всего это помнят.

- Ну, ты успокоилась наконец? - Чистяков отобрал у неетелефонную трубку и почти насильно уложил в постель. - Все, подруга, заканчивайэтот оперативно-розыскной цирк, не надо никому доказывать, что ты умная, все итак это знают.

- Я - не знаю, - обиженно промычала Настя, сворачиваясьв клубочек. - Мне нужно подтверждение. А ты надо мной все время насмехаешься иразвиваешь у меня комплекс неполноценности.

- Господи, Аська, ты как ребенок, ей-богу.

- Я не ребенок, я - старая, - пробормотала она ипоглубже зарылась в пуховое одеяло.

- Ты - маленькая и глупая. Но я никому об этом нескажу. Пусть все думают, что ты старая и умная, и только я буду знать о тебестрашную правду. Все, спи.

Он поцеловал ее, выключил свет и плотно прикрыл за собойдверь.

***

Сергей Зарубин обладал удивительной способностью входить вконтакт с людьми из любых социальных слоев и профессиональных групп. Он непытался перевоплощаться и вообще особыми актерскими данными не блистал, мог,конечно, если надо, изобразить что-нибудь эдакое, но не это было его главнымкозырем. Главным козырем Сережи была потрясающая искренность, доходящаявременами до уровня наивности и простоватости, и ему до того ловко удавалоськорчить из себя дурачка, что его мало кто воспринимал серьезно. А в человеке,которого не принимаешь всерьез, трудно увидеть врага или хотя бы достойногопротивника.

Два дня он толкался среди фалеристов и прочихколлекционеров, вступал в разговоры, внимательно слушал объяснения иподслушивал сказанные кем-то обрывки фраз, мотался по известным ему местамсбыта краденого, показывал взятый у мастера эскиз рынды и рассказывал душераздирающуюисторию о том, как его несуществующий маленький сын спер фигурку из чужойколлекции, а потом потерял, и теперь владелец этой коллекции от горя чуть непри смерти лежит. У истинных собирателей история удивления не вызывала, они посебе знали, что такое утрата одного экспоната из полной, годами собираемойколлекции. Сереже сочувствовали и выражали готовность помочь, записывали еготелефон и обещали позвонить, если что. Некоторые намекали на вознаграждение, иСережа согласно кивал, мол, много заплатить не смогу, но по мере сил,разумеется…

Но ему не помогли ни коллекционеры, ни барыги.

Удача ждала Зарубина возле Большого театра, куда он приехалв десять вечера: на спектакли ходит много иностранных туристов, и к моментуокончания театрального действа к портику здания подгребают те, кто можетпредложить пользующийся у туристов спросом товар.