Читать книгу "Великий Сатанг - Лев Вершинин"

Впрочем, Тот, Кому Подчинялась Смерть, может позволить себе многое, не опасаясь насмешек…

В шестой день дождь устал. Небо еще истекало мутной влагой, но капли сделались совсем легкими; скорее даже не дождь, а мельчайшая сонная капель, вихрясь в порывах несильного ветерка, стремилась к земле, и хотя мокрое не сохло, а влажное делалось еще более тяжелым и скверно пахнущим, стало возможно собираться в путь.

Звездные были раздражены. Прочные, надежные и вместительные телеги оказались бесполезными; никакая упряжка лошадей, никакие людские усилия не смогли бы протолкнуть громоздкие повозки сквозь липкое, тяжко чавкающее болото, бывшее в дни тепла торной проезжей дорогой. Хвала Мечте — доставало и живых убитых; им предстояло перенести вьюки к кораблям Звездных. Конечно, они уже не были так покорны и напуганы, как в первый день после великой битвы, когда их, выживших чудом, связывали попарно и гнали к указанному Старшей Сестрой месту. Тогда они брели, втянув головы в плечи, и их даже не приходилось взбадривать бичами. Они шарахались от каждого окрика, они преклоняли колени перед самым последним из людей аршакуни и готовы были подчиниться любому повелению.

Терпения и послушания, однако, хватило ненадолго.

Уже на третий день плена некоторые замыслили бунт и побег. Разумеется, зачинщиками выступали не дикари; дикари, напротив, не заслуживали нареканий. Несколько людей башен, из тех, что пережили первую атаку, вспомнили о своей гордыне и позволили себе решить, что люди аршакуни недостаточно бдительны. И когда ночью, под покровом тьмы и дождя, они приступили к исполнению задуманного, они убили часового, тем самым многократно усугубив свою вину, выползли из кольца охраны и были взяты при попытке подобраться к коновязи. Хозяев подвели кони; они откликнулись на тихое поскуливание беглецов, похожее на свист ночного сверчка, но откликнулись радостно и звонко. Люди башен были смелы, но ума им не хватало; они не сумели предвидеть, что боевой конь, соскучившись по хозяину, может не выдержать и забыть о многомесячном обучении, учуяв родные запахи.

Наказание было заслуженным и страшным.

Именно в то утро люди аршакуни и не узнали впервые Старшую Сестру. Обычно холодно-жестокая к виновным безусловно и снисходительная к тем, чья вина допускала смягчение, она на этот раз не была похожа сама на себя. Даже демон Жанхар не сумел превозмочь ужаса и отвращения и удалился в свою палатку, когда Эльмира вынесла приговор.

Обычаи башен не зря были известны людям аршакуни.

Тем, кто пытался бежать, среброволосая женщина предложила выбор: каждый желающий умереть легко, сказала она, получит тонкую деревянную рейку и ею да перережет себе горло в течение того времени, пока она, Эльмира, не опустошит чресла самого юного из людей аршакуни. И свидетели суда побледнели, не стыдясь малодушия, ибо знали, что дождь и туман скроют его. Невероятно короткий положила срок казни Старшая Сестра и добавила: каждый, кто не пожелает умереть быстро и от своей руки, а равно и всякий, кто не успеет сделать это к установленному времени, тот да будет опетушен и отпущен.

Люди башен выслушали приговор и потребовали рейки.

Они успели — все, как один. Точно в назначенный срок.

Лишь один из них, бывший до того, как стать живым убитым, прославленным Коляном Глухим, сумел все же изменить судьбу. Он согласился стать петухом, но в тот миг, когда наказание начиналось, чудовищным усилием вырвался из крепко удерживающих его рук, выхватил меч из-за пояса ошеломленного стража, рассек его от плеча до паха — и рухнул в траву, раскинув руки, испещренные синими знаками доблести.

В одно мгновение он сделался похож на ежа и уже не видел, с какой гордостью, граничащей с преклонением, глядят на него товарищи по неудаче.

Козырные перепилили себе горло, не издав ни стона.

В тот миг они заслужили право не называться живыми убитыми. Остальные, увидев и уразумев, смирились окончательно. И никто больше не задумывал побег.

Утомление небесных плакальщиц означало выступление в дорогу. В тот же день, задолго до вечера, Старшая Сестра и демоны, как называли уже всех Звездных, разумеется, за глаза, люди аршакуни, покинули лагерь.

Разумно. Путь к кораблям неблизок: полтора пеших дневных перехода, если тропы сухи, и не менее трех, когда они залеплены вязкой глинистой грязью. Посреди мокрой степи не заночуешь. Значит, кому-то следует выехать вперед, найти в развалинах подходящее место, выкурить подвальных, ежели они там найдутся, и подготовить все для тех, кто приедет, сопровождая поклажу. Нельзя забывать и о предметах: демон Жанхар гневен, что они мокнут, и требует накручивать на свертки все новые и новые слои шкур, вовсе не считая нужным помнить о том, как излишек мокрой шкуры утомляет носильщиков.

Которых и без того мало.

Не более трех сотен мужчин, способных трудиться, пощадила великая битва. Было больше. Но кто бы стал думать о раненых дикарях? Их оставили умирать там, где они упали, и лишь самые мягкосердные из людей аршакуни побродили какое-то время по грудам тел, избавляя от лишних мучений тех, чьи лица казались им достойными милости…

Возглавить караван Старшая Сестра поручила Яане, и хотя люди аршакуни не поняли смысла назначения, но им стало радостно оттого, что Старшая Сестра, которой они теперь боялись, хоть какое-то время не будет с ними.

А на рассвете, когда дождь, на счастье носильщиков, уже почти иссяк, златовласая приказала каравану выступать немедленно после утреннего приема пищи.

Сама же, взяв с собой малый отряд сопровождения, помчалась вперед, минуя тракт. И влажная трава, хоть и умаляла конскую прыть, все же стала меньшей обузой для всадников, нежели липкая глина торной дороги…

Спустя четверть дня, когда из нежданного разрыва в истончившихся облаках робко выглянуло солнце, Яана и те, кто сопровождал ее, медленно брели по неубранному полю великой битвы, отгремевшей всего только семь… целых семь!.. дней тому.

Здесь это было.

Здесь.

…Вон там стояли они, дикари Фальшивого, выстроившись плотными шеренгами и выставив на флангах конницу шакалов, обитающих в башнях. Твердо стояли они. И не шли вперед, хотя воевать не умели, и можно было ждать глупой, на одной ярости неумелых начатой атаки. Это было бы хорошо. Именно этого и хотел старший из Звездных, Жанхар, о котором тогда еще не знали люди аршакуни, что он — демон, Которому Подчиняется Смерть. Именно этого хотела и Старшая Сестра, потому что удар дикарей пришелся бы в пустоту, а конница смогла бы рассечь толпу. И все люди аршакуни хотели, чтобы вышло так.

Но не дождались.

Фальшивый был искусен в деле войны. Он воспретил своим трогаться с места. И он был прав. Не дикари пришли к людям аршакуни, а люди аршакуни вторглись в пределы дикарей. Не дикарей подгонял сделать дело поскорее Звездный Жанхар, которому не хватало времени. Поэтому воины Фальшивого могли стоять хоть до ночи, а потом — еще день, и еще. Им подвозили пищу сородичи из поселков, а люди аршакуни не могли даже надеяться перехватить повозки с едой, поскольку с завтрашнего дня караваны пойдут под охраной людей из башен, в конном бою не менее, если не более искусных, нежели люди аршакуни.