Читать книгу "Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила - Светлана Велесова"

– А-а-а! – завопил жрец ей в ухо.

От неожиданности Лисса шарахнулась в сторону, налетела на оградку и сползла по ней на мокрую траву, обдирая о торчащие прутья рубашку и царапая кожу.

– Идиот! – завопила она в ответ, едва оправившись от испуга. – Так и заикой стать можно.

– Зато ты на меня злишься, и есть шанс, что все запомнишь.

Призрак довольно улыбнулся, протянул ей руку, чтобы помочь подняться, опомнился, что он мертвый, и завис в паре метров, наблюдая, как она встает и осматривает порванную во многих местах рубашку.

– Ужас, я так разорюсь на одной одежде. За сутки вторая рубашка безнадежно испорчена.

– Ничего подобного. – Тонас развернул ее, провел руками по спине, и она почувствовала, как сразу перестало дуть в дырки. От удивления перекрутила край рубашки вперед, чтобы полюбоваться на ровное полотно.

– Спасибо, Тонас. Я бы, конечно, их зашила, но так намного лучше.

Дед расплылся в довольной улыбке и вернулся к прерванной работе, а они с бабушкой, спасаясь от проливного дождя, устроились под раскидистой елью и под монотонное бормотание жреца стали учить молитвы.

Лия запоминала слова сразу, и голос у нее был хороший, а вот она…

Славий снял рубашку и замотал уши, чтобы не слышать, как она поет. Понимая, что бабушка поет лучше, девушка предложила спеть отходную одной Лие, но призрак уперся, заявив, что ему плевать на то, что у нее нет голоса. Главное, от ее пения он уже видит вечные чертоги. Лисса обиделась, и на вопрос Тонаса, почему замолчала, пожаловалась, что призрак над ней смеется. Дед, узнав причину, сложился пополам от хохота и сполз в яму, плюхнувшись прямо в жижу. Славий зажевал рукав рубашки, чтобы не ляпнуть лишнего. Лисса оценила его старания сдержать смех и немного остыла. Какой умный мужик пошел, знает, когда надо вставить слово, а когда лучше дать женщине перебеситься.

– Ты не пой, а читай стихи, – посоветовала Лия.

– Отличная идея, – поддержал жену дедуля. – От стихов не так болят уши. А то еще полчаса, и я сам уверую в того бога, которому вы хвалу поете.

– Перестань зубоскалить. Лучше копайте, а то торчим здесь уже невесть сколько, а у вас яма по колено.

Мужчины вернулись к прерванной работе, а они – к учению. Гроза медленно стихала. Без вспышек молний стало совсем темно, и Тонас, испросив через Лиссу разрешения у призрака, зажег по углам оградки магический свет. Они уже выкопали яму по пояс, осталось еще столько же. Но усталость брала свое, и дело продвигалось медленней, чем хотелось. Не волновался только жрец. Он был так возбужден предстоящим вознесением, что неудобства людей его не волновали.

– Четвертый стих читаем медленно, – поправил ее призрак, когда Лисса увлеклась и очень быстро его проговорила.

Она послушно повторила строчку. Поняла, где сбилась с ритма, и заговорила дальше. Вскоре яма достигла нужной глубины, и Славий с Тонасом, выбравшись наверх, отдыхали возле оградки, пытаясь с помощью капель дождя, стекавших с веток, отмыть от грязи лица и очистить руки.

Наконец они с бабушкой заучили псалмы наизусть и когда в третий раз повторили без запинки, Лисса взмолилась:

– Перерыв хоть пять минут.

– Отдохните, девочки. Вы заслужили, – похвалил их жрец. – А я пока расскажу, как правильно надо провести захоронение, чтобы душа не осталась привязанной к телу.

Лисса слушала, передавая слова призрака мужчинам, так как это им предстояло укладывать останки в яму. Мешок, сооруженный из плаща… весьма и весьма дорогого плаща, губа у жреца не дура… использовали как саван.

Закидать яму оказалось проще и быстрее, чем ее копать. Пока мужчины трамбовали лопатами землю, Лисса стащила с соседней могилы чашу и, вылив из нее воду, вытерла от собравшегося на дне ила.

– Вот, сойдет за жаровню.

Водрузив ее на образовавшийся небольшой холм, каждый собственным ножом обрезал клок волос и положил внутрь. Тонас все тем же магическим огнем их поджег, и когда дым сизой струйкой начал подниматься к небу, Лисса и Лия заговорили молитвы. Их голоса, тихие в ночи, но такие громкие для того, кто их слышал, звучали все увереннее, вибрируя вместе с воздухом, заставляя его светиться.

– Что за… – Тонас оглянулся. Славий быстро зажал ему рукой рот и кивнул на ближайшие могилы и окружающие деревья. Все было залито мягким голубоватым светом, а от надгробий столбами в небо поднимался яркий свет, уходящий в небо.

Лисса глазами указала на жреца, ни на секунду не сбиваясь с ритма. Она была уверена, что сейчас его увидят и остальные, и была права. Тонас от удивления распахнул глаза. Убрав руку воеводы от своего лица, с уважением поклонился. Славий тоже отвесил призраку земной поклон.

– Свершилось. – Лицо жреца озарилось неземным блаженством, он воздел руки и, глядя вверх, словно на самом деле видел чертоги вечности, стал медленно возноситься вместе с потоками света и с последними словами «Покойся с миром» растворился в серой рассветной дымке.

Минуту никто ничего не говорил. Лия шевельнулась первой.

– Как это символично. Рассвет новой жизни, пусть и загробной. Он так долго этого ждал, что заслужил заупокойную службу.

– Я пообещала ему поминки. – Лисса обхватила себя руками за плечи, взирая на унылое кладбище и чувствуя себя здесь почти как дома. А что? Чем подземное убежище со склепом отличается от этого места? Разве что тут солнца больше. Вот только его тепла не хватало, чтобы заполнить вязкую пустоту в душе. Словно с исчезновением призрака из мира ушло нечто важное. То, что он держал здесь своим присутствием тысячи лет. И сейчас эта нить оборвалась. Последняя связь живых с давно исчезнувшим богом. Плохо это или хорошо, Лисса не знала, но дело сделано, и уже ничего нельзя исправить. А может, так оно и надо? Если за все это время божество не восстановило свой культ, может, этой ночью и оно обрело окончательное освобождение? И словно соглашаясь с ее мыслями, неподалеку ухнула сова и, сорвавшись с ветки, бесшумно скрылась в мрачной глубине леса.

– Тогда надо их устроить. – Тонас обнял жену и повел от могил и мертвецов под сень леса, где просыпались птицы, веселым гомоном и щебетом приветствуя наступление нового дня. – Только после того, как хорошенько выспимся. Славий, Василиса, вы идете?

Славий взвалил обе лопаты себе на плечо и, подав ей руку, ободряюще сжал ледяные пальцы:

– Ты все сделала правильно.

– Знаю. Но все равно на душе тяжело.

Она шла рядом с воеводой, ни на мгновение не отпуская его руку. Было так естественно держаться за руки, с силой сжимать его мозолистую ладонь и чувствовать ответное пожатие.

– Так всегда бывает после похорон. – Славий нагнулся, легко поцеловал ее в макушку и, высвободив пальцы, шлепком под зад отправил вперед себя. – Тропа узкая, я пойду последним.

Лисса вздохнула и поплелась за Тонасом с Лией.