Читать книгу "Профессия-первая леди - Антон Леонтьев"

Я потеряла дар речи! В балладах такого не бывает – рыцарь никогда не отсылает свою верную подругу за тридевять земель.

– Браня, я никуда не поеду, – произнесла я с детским упрямством. – Я хочу остаться в Экаресте с тобой. Ты не желаешь, чтобы я подвергала себя опасности, но и я не хочу, чтобы ты оказался в беде!

Спорить с Браниполком было невозможно. После двух поцелуев я разрешила убедить себя: отдых за границей – это то, что мне надо.

– Мы с Димитрием возьмем расследование в свои руки, – провозгласил генерал.

Дусик побледнел и пискнул:

– А так ли необходимо, чтобы я тоже принимал в этом участие? Может быть, мне тоже пора за границу…

Он осекся под немигающим взором Брани. Генерал повелевает мне покинуть театр военных действий и укрыться в глубоком тылу. Как бы не так! Мне пришла в голову замечательная идея.

– Я поеду в Париж, – проворковала я. Браня расцвел и, назвав меня умной девочкой, велел укладывать чемоданы.

В Париже у меня имелась троюродная тетка по отцовской линии. Тетя Лили была бы несказанно рада моему визиту, но она даже и не узнает о том, что я в Париже!

Через день я оказалась во французской столице. В аэропорту Шарля де Голля я направилась к окошку Эр Франс и поинтересовалась, есть ли свободные места на рейс до Лондона.

Купив билет в английскую столицу, я позвонила генералу Сувору.

– Все в полном порядке, – отрапортовала я. – К сожалению, у тетушки временные проблемы с телефоном, так что звонить буду я сама. С сегодняшнего дня начинаю прожигать жизнь.

– Фима, – услышала я голос любимого генерала, – отдыхай и ни о чем не думай! И запомни – я люблю…

– …женщин Модильяни, – завершила я реплику Брани.

Сувору вовсе не надо знать, что я полечу в Великобританию. Пусть думает, что я гуляю по Парижу. У меня имелось три причины переправиться через Ла-Манш: завтра туманный Альбион примет чету Бунич, которые прибудут с официальным визитом, в Лондоне проживает Аристарх Аристархович Богданович, человек, которому принадлежит последняя картина из цикла «Человеческие добродетели», и там же сейчас находится Ирик Тхарцишвили, с которым я жаждала побеседовать о его отношениях с Татианой Шепель.

Я знавала Аристарха Аристарховича во всех ипостасях – начинающим бизнесменом, олигархом в зените славы и опальным олигархом. На данный момент он утратил статус олигарха, но это не мешало мне возобновить с ним общение.

В Лондоне я навестила принадлежащий мне «кривой домишко» – четырехэтажный, на восемь семей. Управляющий не ожидал увидеть герцословацкую хозяйку (обычно я всегда предупреждаю о том, что пожалую в гости) и перепугался, что выглядело весьма подозрительно.

– Отчет с января по июль смотреть не буду, – успокоила я его, трясти бухгалтерские книги не было времени, а ведь житель коварного Альбиона наверняка меня обжуливает, – деньги переводите, как всегда, на мой счет в банк!

Я поселилась в небольшой гостинице, накупила газет и принялась их внимательно изучать. Все писали об одном и том же – английские умы занимал визит герцословацкого президента и его супруги.

Первым делом я решила разделаться с Ириком. Он попросту сбежал от меня в Лондон и думает, что сумеет тем самым уйти от вопросов!

Ирик обитал в фешенебельном районе Челси: Тхарцишвили намеревался подарить английской столице семнадцатиметровую чугунную статую королевы Виктории. Англичане как могли отказывались «от небывалой чести», но Ирик был неумолим. Я без труда отыскала виллу эпохи Георга Третьего и позвонила.

– Ху ыз зыс? – спросил в домофон Ирик.

Я сладко ответила:

– Не ху, Ирик, а твоя судьба, мой хороший! Отворяй девушке герцословацкого генерала!

Тхарцишвили взвизгнул и отключился. Не ожидал, что я приеду за ним в Лондон!

Я снова нажала кнопку звонка и произнесла:

– Ирик, если ты немедленно не откроешь, то я вызову полицию и скажу, что ты укрываешь у себя на вилле террористов, которые хотят убить президента Бунича.

Ирик знал: я способна и не на такое. Он появился через десять минут в халате из бордового плюша. Тхарцишвили сразу заметил:

– Фима, я не один!

– Еще бы, – хмыкнула я. – Ты наедине со своей музой!

Муз было целых три – две негритянки (я почему-то сразу вспомнила ненавистную Беверли) и китаянка. Девицы исчезли, и я, не давая Ирику опомниться, сказала грозным тоном:

– Мне все известно!

Тхарцишвили побледнел и застонал:

– Фима, прошу, не губи! Не рассказывай Ларе о девочках! Это… натурщицы!

Лара, жена Ирика, отличалась сварливым характером и тяжелой рукой. Она поколачивала Тхарцишвили и грозилась, что если узнает о его очередной интрижке, то сделает ему харакири.

– Ну почему не рассказывать? – Я схватила телефон. – Прямо сейчас и позвоню, и в подробностях опишу, что здесь увидела. Тут их был целый табун, твоих… хм, натурщиц! Так и скажу – восемь штук!

– Фима! – Ирик обмяк в золоченом кресле.

– А автомобиль еще с пятью как раз остановился около виллы, когда я к тебе пришла!

– Что тебе надо? – скульптор едва не плакал.

– Правду о Татиане Шепель! – заявила я.

Ирик насупился и произнес:

– Я не имею к этому ни малейшего отношения, клянусь!

– Неужели? – всплеснула я руками. – Кажется, Лара сейчас дома?

Я сорвала трубку телефона, Ирик взревел:

– Фима, теперь я понимаю, почему все твои пять браков распались! Как можно ужиться с такой мегерой, как ты!

Обидевшись, я стала набирать экарестский номер. Ирик моментально понял свою ошибку и, брякнувшись на колени, произнес:

– Умоляю, Фима, не делай этого! Я тебе уже все сказал, эта студентка мне на шею сама вешалась, но она не в моем вкусе! Между нами ничего не было!

– Ларочка, это я, Фима Гиппиус! – произнесла я, услышав голос Ириковой жены. – Как дела, ласточка? Хочешь, я сообщу тебе приятную новость?

Ирик застонал:

– Фима, ну ладно, я забыл, бес меня с этой студенткой попутал…

– Знаешь, где я сейчас? На вашей лондонской вилле! Ты спрашиваешь, как тут Ирик? Ну что же, придется тебе настроиться на страшную правду…

– Фима! – заплакал скульптор. – Я влюбился в Татиану, я даже хотел развестись с Ларой ради нее…

– А правда такова, что твой муж усердно работает, – сказала я. – Пришла к нему, а он в мастерской… ваяет. На него муза снизошла… И не одна причем…

Я завершила разговор с Экарестом и назидательно произнесла:

– Итак, Тхарцишвили, все в подробностях и по порядку! Иначе перезвоню Ларе!