Читать книгу "Красный бамбук - Влад Савин"

И тут взорвался «Галвестон». Часть бензина с него была уже выгружена, но это лишь усугубило – поскольку в цистернах теперь наличествовала крайне взрывоопасная смесь воздуха и бензиновых паров. Что было еще хуже, взрыв вызвал пожар на береговом топливохранилище (расположенном недалеко от танкерного причала). И горящее топливо растеклось по воде, еще и с «Сибонея», цистерны которого также были заполнены. У вспомогательных судов ВМС США предусматривалась подача в танки углекислоты – но зафрахтованные гражданские этим часто пренебрегали. Страшно было смотреть на то, что творилось на берегу – но мы никак не можем им помочь. А лишь сделать свою работу – не дать вьетконговцам уйти!

Джонки уже близко. И тут с двух из них бьют пулеметы. Пятидесятого калибра, русские ДШК – с короткой дистанции пробивают импровизированную защиту, и кровь льется по палубе миноносца. Лейтенант пригнулся, жалея, что мостик не окоп – увидев, как рядом падает старшина-сигнальщик с разнесенным черепом. Пули с визгом били по металлу, кто-то кричал, кто-то стонал – но все же неравным был бой для вьетнамцев, с двумя пулеметами против десятка бофорсов и эрликонов, пятидюймовые на таком расстоянии можно было исключить. Вот уже одна джонка тонет, вторая горит – ценой смерти и ранения двух десятков американских моряков, равные потери, если считать по людям. А большинство остальных джонок успели приткнуться к берегу, еще кто-то, успев развернуться, удирает вверх по реке. Догнать – а если не получится, то расстрелять, не иначе как именно там были сообщники диверсантов! И приготовиться к бомбометанию!

И тут транспорт «Джордж Гудвин», который стоял неподалеку от злополучного «Галвестона», исчезает в яркой вспышке огромного взрыва.

Сайгонский порт.

То же время

На борту «Гудвина» не было ни единого человека. Все, кто находился на судне еще несколько минут назад, сейчас бежали к воротам порта, страстно желая оказаться как можно дальше от своего парохода. Трюмы которого были набиты боеприпасами и взрывчаткой – отчего столь опасный груз поставили по соседству с танкером, так трудно в Сайгоне было со свободными причалами. Восемь тысяч тонн авиабомб, снарядов, ракет, а еще тротил для саперных работ. Собственно тротил на открытом воздухе горит без взрыва – но не тогда, когда он соприкасается с раскаленным металлом. А еще все боеприпасы были снаряжены, как положено – и детонаторы первыми не выдержали высокой температуры. При взрыве «Галвестона» горящий разлетающийся бензин зажег все вокруг в радиусе сотен метров – снарядам большего было и не надо. От «Гудвина» не осталось ничего, в бетонной стенке причала возникла огромная воронка. Но еще хуже было то, что разлетающиеся раскаленные обломки, и даже пока еще целые боеприпасы вызвали множество очагов пожара на территории. В том числе и в бензохранилище, возле которого пытались героически бороться с огнем солдаты, матросы, рабочие порта.

«При тушении пожара – направляйте струю воды не в центр пламени, а прежде всего на фронт распространения огня по горящей поверхности». Это правило справедливо и при борьбе с большими пожарами – сначала организовать фронт, рубеж, отделяющий горящее от пока еще не горящего, то есть локализовать огонь, а затем наступать, отвоевывая у пламени пространство. Именно этим пытались заниматься в порту те, кто не потерял голову в панике – раскатывали пожарные шланги, тащили огнетушители, ломами и баграми отбрасывали горящие обломки. Это могло бы помочь при местном возгорании – но не тогда, когда горят сотни и тысячи тонн бензина. И склады за спиной тоже загорались и взрывались, потому что и в них были горючее и боеприпасы – а еще там был загуститель для напалма, в виде порошка в бочках, сам пирогель должен был готовиться уже на аэродроме – однако же эти химикаты при нагревании активно выделяли кислород, а в атмосфере, где кислорода много, горит даже то, что казалось бы, не должно гореть, например асфальт и железо. Периметр обороны рухнул, как фанерная стена перед волной цунами – и те, кто геройствовал, пытаясь что-то сделать, наверное, успели еще позавидовать тем благоразумным, кто убежали в первые же минуты. Официально считается (после вошло и в историческую литературу), что на складах Сайгонского порта в тот день находилось пятнадцать тысяч тонн боеприпасов и двенадцать тысяч – топлива (и это без учета того, что было на судах под разгрузкой, включая злополучные «Гудвин» и «Галвестон»). А было и прочее имущество, которое тоже отлично горело. К чести портовой пожарной команды, она погибла вся, пытаясь исполнить свой долг – беглецов не было, но и спасшихся тоже.

На реке, если верить немногим выжившим очевидцам, на несколько секунд обнажилось дно, «так что можно было посуху перейти на другой берег». Затем волна, подобная цунами, накрыла лодки у противоположного берега, ломая и крутя их как спичечные коробки – и горе было тем, кто не решился сразу бросить свои плавучие дома и убегать вглубь суши. Миноносец «Эрл Олсен» со снесенными надстройками, мачтами, пушками, оказался выброшенным на берег, лежащим на борту в десятке метров от воды (после корабль решили не восстанавливать, списали на металлолом). Удивительно, но некоторые из джонок, успевшие уйти вверх по реке, уцелели. В том числе одна из «торпедниц» (номер пять – замыкающая строй), с экипажем в составе старшего лейтенанта Александра Мельникова (он же «Кот»), старшего лейтенанта Бермухамметова и восьми вьетнамцев. Вечером они благополучно прибудут в ту же деревню в верховьях реки, откуда вышли накануне, и где их будут ждать. Судьба остальных экипажей (в том числе восьми советских товарищей, включая Бориса Рябова, человека из двадцать первого века) на тот момент еще останется неизвестной.

Порт выгорел весь – пожар на острове погас сам, когда там сгорело все, что могло сгореть, и взорвалось все, что могло взорваться. Также сгорели, взорвались, затонули – двадцать девять транспортов и полсотни более мелких плавсредств, числящихся в собственности Армии или Флота США или правительства Республики Вьетнам. ВМС США потеряли авиатранспорт (бывший эскортный авианосец) «Сибоней» вместе с четырьмя десятками новеньких вертолетов и эскортный миноносец «Эрл Олсен» (обстоятельства его гибели уже рассказаны). Общая стоимость уничтоженного имущества (опять же, лишь собственность США) составила почти миллиард долларов. Тяжким последствием было, что Сайгон больше не мог принимать военные грузы – а значит, снабжение всей группировки вооруженных сил США повисло на Дананге (который явно не был способен принять и обработать такое количество груза – да еще все это надо было доставить на юг, семьсот километров по очень плохим дорогам).

Сайгон в то время был в большинстве своем малоэтажным. И каменных домов было не слишком много, даже в центральных «французских» кварталах. Падающие на город обломки и снаряды (якорь транспорта типа «Либерти», возможно даже того самого «Джорджа Гудвина», после нашли более чем в миле от реки!) также вызвали многочисленные пожары – тушить которые было некому, поскольку возникла паника даже среди американского военного персонала, «русские сбросили на нас Бомбу, как на Шанхай», не говоря уже о людях Зьема и Виена; были жертвы прямо на сайгонских улицах – от все тех же обломков и осколков. В результате сгорело больше половины зданий (включая резиденцию самого Зьема – ему самому удалось спастись, но президент очень сожалел о погибших произведениях искусства и интерьера колониальных времен).