Читать книгу "Счастливые сестры Тосканы - Лори Спилман"

– Господи, он, наверное, чувствовал себя жертвой предательства!

– Ага, – кивает Люси. – Закон бумеранга: вспомни, как он в свое время отказался поверить Поппи.

– Таким образом ты получила доказательства, – говорю я Поппи.

– Да, но у меня нет желания ими воспользоваться. Роза – несчастная женщина. Она потеряла дочь и мужа. Я не стану настраивать против нее всю семью. – Поппи смотрит мне в глаза. – И тебя, Эмилия, прошу о том же.

Я опускаю глаза:

– Я уже все ей высказала. Пожалуйста, не сердись!

Поппи берет меня за руку:

– Конечно, солнышко. Но прошу тебя, обещай мне, что, пока Роза жива, больше никто из родных об этом не узнает.

Моя прекрасная благородная бабушка до сих пор защищает свою сестру.

Поппи достает из конверта фотографию и бережно, как очень хрупкую и ценную реликвию, кладет ее на стол:

– Мое любимое фото.

Это старый пожелтевший снимок, сделанный «Поляроидом». Я сразу узнаю наш старый коричневый диван. На диване – молодая брюнетка в каком-то жутком свитере с подплечниками печально смотрит на младенца, которого держит на руках. Она такая милая… и хрупкая. Я смеюсь сквозь слезы и провожу пальцем по ее лицу.

– Мама…

– Господи Иисусе! – вдруг восклицает кузина. – Поппи, да вы с Эмилией прямо одно лицо!

Я смотрю на женщину сорока с чем-то лет, которая сидит рядом с мамой. Стройная, темноволосая и темноглазая. Она держит на коленях двухлетнюю Дарию, одной рукой обнимает свою дочь Иоганну-Джозефину и улыбается в объектив.

– Так вот оно что, – говорю я, а сама глаз не могу отвести от молодой бабушки. – Теперь я понимаю, почему Роза никогда меня не любила. – А ведь я и впрямь невероятно похожа на эту храбрую и самоотверженную, мудрую и прекрасную женщину, которая дала жизнь моей маме. – Все очень просто: глядя на меня, Роза видела тебя, Поппи. Я не давала ей забыть правду.

Глава 56

Эмилия

Одиннадцать месяцев спустя.

Треспиано

Яркое солнце. Я прикрываю ладонью глаза. Теплый бриз ласкает кожу. Вдыхаю ароматы роз и шалфея. В увитой плющом беседке под пурпурной бугенвиллеей сидят Люси и София. Я смотрю на них, и мое сердце наполняется любовью. София уткнулась носом в айпад, а кузина устроилась за маленьким металлическим столиком, положив ноги на стул напротив, и любуется виноградниками.

Подхожу к ним по выложенной каменными плитками дорожке. Люси, увидев меня, улыбается. Она загорела под тосканским солнцем, волосы коротко подстрижены и взлохмачены.

– Ну наконец-то! – радуется Люси. – Хоть будет с кем поговорить. А то эта красавица, – она показывает большим пальцем на Софию, – никак не оторвется от твоего романа.

– Не мешай! – София машет на нее рукой, но глаза от айпада не поднимает.

Мой будущий роман! Я не могу в это поверить. Это пока черновая версия, которую еще предстоит шлифовать и доводить до ума, но редактор предсказывает, что осенью он станет настоящим бестселлером. История прекрасной итальянки, которая в шестидесятые годы полюбила скрипача из Восточной Германии. Я закрываю глаза и мысленно благодарю бабушку Поппи. Она вдохновила меня. Без нее у меня не хватило бы смелости или просто душевных сил, чтобы поделиться этим сюжетом со всем миром.

Представляю, как Поппи грозит мне пальцем и говорит: «Не обманывай себя, Эмилия. Раньше ты просто не могла найти свой голос. А теперь обрела его, и следующий роман будет только твоей историей».

Интересно, она все еще верит, что я встречу свою настоящую любовь? Для некоторых людей непременное условие счастья – это обручальное кольцо на пальце. Но мы с Поппи не из таких. В Италии Поппи сняла фамильное проклятие семейства Фонтана: она помогла мне обрести свободу, заставила поверить в себя. Теперь я могу выбирать: влюбляться мне или нет, вступать в брак или оставаться незамужней. Но одно я знаю точно: все возможно.

– Вот смотрю я на вас с Софией и вижу: вы по-настоящему счастливы.

Кузина улыбается. Это искренняя улыбка: она идет из глубины души и светится в глазах.

– Все просто супер, вот если бы только еще не этот чертов океан между нами. – Люси пожимает плечами. – Que será, será. Кто знает, что ждет нас впереди? А пока мы счастливы. Неделя здесь – неделя там. Пацанам нравится в Бенсонхёрсте. Я тебе говорила, что Франко хочет стать барбером? – Кузина смеется. – Дедушка Дольфи уже и кресло для него зарезервировал. Да, кстати, они все в апреле приедут на свадьбу твоего папеньки.

– Отлично!

Отец в прошлом месяце попросил руки у миссис Фортино, и они, вообще-то, настаивали на проведении скромной церемонии. Но когда две итальянские семьи решили породниться, скромная свадьба – это оксюморон. Так что торжество предполагается с размахом. И думаю, в глубине души папа этому даже рад, просто стесняется признаться.

Люси разглядывает растущую рядом хурму, ее осенняя крона напоминает мозаику из оранжевых и темно-желтых плодов.

– Знаешь, я постоянно искала того, кто меня полюбит, а на самом деле хотела полюбить сама.

– Главное, что твоя мечта исполнилась.

Люси кивает:

– И твоя тоже, Эм. Даже не верится, что моя кузина – известная начинающая писательница.

Я машу на нее рукой:

– Какая там известная! И вообще, «известная» и «начинающая» – это два взаимоисключающих понятия.

Люси закатывает глаза:

– Не цепляйся к словам! Главное, что я жутко тобой горжусь, и ты тоже должна гордиться собой. Нечего скромничать!

У меня оживает мобильный.

– Это Дария, – говорю я, – потом ей перезвоню.

Люси наклоняет голову набок:

– Ты еще не сказала ей?

– Пока нет.

– Но теперь уже можно. Поппи ведь разрешила поднять занавес после смерти Розы.

– Прошло всего полгода. Дар еще горюет. Они с Розой были очень близки. Но когда-нибудь я обязательно расскажу ей правду. Она и девочки должны узнать, какой невероятной женщиной была Поппи – их бабушка и прабабушка.

– И какой злобной каргой была Роза.

– Нет. Поппи права: бедняга попала в капкан лжи и это отравило ее душу. Представляешь, когда мы с Поппи разговаривали с Розой по фейстайму всего за несколько часов до ее смерти, она плакала.

– Да ты что? Прямо настоящими слезами? Как у людей?

Я не могу сдержать улыбку:

– Ага. Мне показалось, что даже ее сиделка была в шоке.

Тут кто-то подходит ко мне сзади и начинает разминать мои плечи. Я вздрагиваю, потом смотрю наверх. Вижу Габриэле и похлопываю его по руке:

– Доброе утро, Гэйб.