Читать книгу "Ничего не говори - Брэд Паркс"

Стало быть, без него не обойтись. Но в последние две недели в отношении меня он демонстрировал только холодность, если не враждебность. Трудно было его винить.

В приемную вошел сотрудник службы безопасности, полагая, что я вот-вот надену мантию и продолжу спектакль. Но я сказал ему:

– Можете дать мне буквально пять минут?

– Конечно, судья Сэмпсон, – ответил он.

Я сунул вердикт обратно в конверт, сделал восемь шагов, отделяющих меня от владений Джереми, и постучал в дверной косяк. В ответ он посмотрел на меня взглядом, значение которого невозможно было разгадать.

Задачу можно было решить двумя способами: попросить его помочь или отдать приказ. Но если честно, еще одного конфликта я бы просто не вынес. Пришло время заключить мир. Мне хотелось, чтобы Джереми не помогал мне из-под палки, а вновь стал моим союзником.

– Привет, – сказал я, – мне нужна ваша помощь в одном деле. Я знаю, что не имею права к вам обращаться, учитывая, как обошелся с вами, но у меня попросту нет другого выхода. Можно войти?

– Это ваш офис, судья Сэмпсон, – лаконично бросил он.

Я переступил порог, закрыл за собой дверь и сел.

– Во-первых, я должен извиниться за те фотографии, – сказал я, – у меня не было никакого права вторгаться в вашу личную жизнь. Во-вторых, мне придется объяснить, почему в последние три недели я так странно себя вел. Но вы должны поклясться, что сохраните все в тайне и ни словом не обмолвитесь о том, что я сейчас скажу. Согласны?

– Конечно, судья Сэмпсон, – ответил он, – даю вам слово.

Я вкратце рассказал ему о случившемся. Он несколько раз ахнул, а потом то и дело мрачно кивал головой. На моих глазах его рациональный ум заполнял пробелы в событиях последнего месяца и все, что выбивалось из общей картины, вставало на места.

– Рад, что вы наконец мне обо всем рассказали, – сказал он, когда я закончил, – я чувствовал, что у вас какая-то беда, десять раз собирался написать заявление об уходе, но… не сделал этого, уверенный, что с вами происходит что-то действительно страшное.

– Спасибо, что остались. Сэм с Эммой тоже будут вам благодарны.

– Всегда пожалуйста. Но давайте оставим взаимные реверансы до лучших времен. Вы сказали, что нуждаетесь в помощи. Что нужно делать?

Через несколько мгновений, после того как он немного постучал пальцами по клавиатуре, мы уже смотрели на разделенный пополам экран, изучая в двух ракурсах коридор у входа в кабинет. По моей просьбе мы стали просматривать запись в ускоренном темпе с 11 часов 40 минут, когда был объявлен перерыв.

Поскольку мой офис располагался за залом заседаний – не в главном коридоре, где все толпились, а в одном из боковых, – сначала ничего заслуживающего внимания не было. Камеры сняли меня, когда я вышел и поехал к Карен, миссис Смит, Джин Энн и других сотрудников суда, выходивших на обед. Вот мимо прошла еще одна женщина – секретарь другого судьи, – но у моей двери не задержалась.

Потом, в 12 часов 32 минуты, в конце коридора появилась одинокая фигура. Поскольку скорость воспроизведения была в восемь раз выше нормальной, все произошло слишком быстро, чтобы с первого раза рассмотреть детали.

Но то, что мы увидели, не оставляло никаких сомнений: человек в костюме подошел к моей двери, нагнулся, просунул под нее коричневый прямоугольник и скрылся.

– Конверт! – закричал Джереми. – Это тот, кто нам нужен.

– Отмотай назад, – сказал я, – давай посмотрим еще раз.

– Сейчас, секунду.

Он щелкал мышкой до тех пор, пока человек вновь не появился в конце коридора, и опять включил воспроизведение.

Я все понял, как только запись пошла с нормальной скоростью. Понял, но никак не мог поверить. У человека, который просунул под мою дверь конверт, были огненно-рыжие волосы.

– Сукин сын, – сказал я.

– Что? – переспросил Джереми.

– Это мой свояк, Марк Лоу.

Не сказав больше ни слова, я выбежал из кабинета Джереми. В следующий момент камеры у входа запечатлели, как я распахнул дверь и помчался по коридору. Мне почему-то показалось, что Марк все еще здесь – хотя зачем ему болтаться на месте преступления? – и я посчитал своим долгом это проверить. Но он уже ушел. Я заглянул через небольшое окно в зал заседаний. Там его тоже не было. Я увидел лишь шесть рядов скамеек, заполненных зрителями, которые уже начинали терять терпение, и несколько взвинченных адвокатов в переднем ряду.

Часы показывали 13.19. Задерживаться дольше было нельзя. Скорее всего, Марк подсунул мне под дверь конверт и сбежал. За это время он мог успеть доехать до границы штата.

Тем не менее судебное заседание надо было довести до конца. Хотя оно уже превратилось в фарс, обе стороны должны были оставаться в зале до тех пор, пока я не вынесу вердикт, написанный Марком.

Вердикт, написанный Марком. Марк вынес вердикт? Даже у меня в голове фраза звучала нелепо. Свояк был не из тех, кто принимает решения. Ему больше пристало их выполнять. Во время шумных семейных посиделок его почти не было слышно. Он не мог постоять за себя ни на работе, ни дома, ни где-либо еще. Бледный рыжий подкаблучник.

Неужели Джастина и турецкие братья выполняли его приказы? Вообразить что-то подобное было очень трудно, а времени искать правдоподобное объяснение у меня не было. Но я знал, что Марка необходимо найти. Я покружил по коридорам и вернулся в свой кабинет.

– Еще буквально минутку! – крикнул я миссис Смит, охраннику и всем, кто меня ждал.

Потом влетел в кабинет, схватил мантию и напялил ее на себя. Вместо того чтобы привычно взглянуть на себя в зеркало, я достал телефон и набрал сообщение Элисон:

Не знаю, что происходит, но к делу причастен Марк. Пора возобновлять заседание. Через час объявлю перерыв. Жди меня у входа в здание суда.

Перед тем как отправить, я задумался, нужны ли следующие два слова. Я сделал глубокий вдох, но пальцы уже сами приняли решение и отстучали:

Возьми пистолет.

Глава 69

Когда припозднившийся судья, извиняясь за опоздание, вновь занял свое место, процесс, скрипя колесами, двинулся дальше.

Роланд Хеманс делал то, что от него требовалось, а Клэренс Уорт обрушивался на него за малейшую провинность, возражал, если он на наносекунду отступал от регламента, докапывался до сути каждого вопроса, лишая противника возможности заработать хоть одно выигрышное очко.

Мысли мои блуждали. Поначалу я все пытался понять, какой дьявол вселился в моего свояка. Одно дело подвергнуть опасности племянника и племянницу, которые даже не были ему кровной родней, – если допустить, что люди могут руководствоваться дарвиновскими инстинктами, – и совсем другое – рисковать жизнью собственной жены, пуская в свою семью Алекси и Бориса, двух безжалостных зверей без стыда и совести. Каким надо быть человеком, чтобы бросить мать четверых – четверых! – своих детей в самую гущу урагана, поднятого этими двумя полулюдьми?