Читать книгу "Пятая космическая - Вячеслав Шалыгин"

Павел отыскал на карте район Вальдштрассе. Пока это была единственная привязка к местности. Прислушавшись к совету Ван Ли, главный удар Хосокава планировал нанести именно здесь, расчистив с помощью штурмовиков зону высадки поблизости от здания Восьмого торгового отдела РУСТа, в подвалах которого, возможно, и располагалась база диверсантов. Но это был только предварительный план. Даже если сведения верны, база – не штаб, об этом Ван Ли предупредил и Хосокаву, и Преображенского. После захвата и уничтожения базы, штаб еще предстояло найти. Такая вот непростая задача. Хотя и без этих вводных было понятно, что штурмовать укрепленный, напичканный оружием, полный хорошо подготовленных солдат и боевой техники город – задача не для слабонервных. А если учесть, что город по площади почти с земную Германию, и все районы связаны сетью скоростных дорог, задача становится сложной вдвойне. В такой ситуации очевидны два варианта: сбросить на РУСТ термоядерную бомбу или найти и захватить вражеский штаб. Первый вариант выглядел проще, но такое варварство ушло в небытие с прежним командованием. В Генштабе даже не рассматривали этот сценарий. Оставалось найти «волчье логово» и обезглавить диверсионную армию Рура – Марса. Вот только, как? То, что вражеский штаб расположен не в главном офисе всепланетной корпорации РУСТ, было понятно, и это единственное, что стратеги из земного Генштаба могли сказать с полной уверенностью. Разведданных землянам катастрофически не хватало. Диверсанты прятались умело, а ГСП и полиция Рура никак не желали их выдавать, исповедуя принцип «больное, но свое». Немцы отлично понимали, что упрямство может обернуться крупными неприятностями, но национальная гордость и верность явно неадекватному правительству перевешивали здравый смысл. Приходилось опираться на данные наблюдения и показания пленных. И первое, и второе давало общее представление о потенциале противника, но не проясняло главного – где расположена его ставка.

– Подготовка будет длиться сутки. – Хосокава указал на голографический макет планеты. – Мы нанесем точечные ракетные удары по всем промышленным объектам, правительственным учреждениям, терминалам и диспетчерским башням авиакосмических портов, центрам связи и базам армии Рура. При этом мы постараемся сохранить дороги, посадочные площадки и гражданские объекты. Возможно, за эти сутки нам удастся определить, где расположен штаб диверсантов, но готовиться следует к худшему варианту – к затяжным городским боям. Немцы у себя дома, до зубов вооружены и неплохо подготовлены стараниями инструкторов-рейнджеров. Это минус. У них нет боевого опыта – это плюс. Но в бою опыт приобретается быстро, так что прошу отнестись к подготовке операции серьезно.

– Можно подумать, обычно мы ведем себя, как разгильдяи, – пробурчал Бородач так, чтобы слышал только Павел. – Ты у нас теперь большой специалист по диверсионной войне, как думаешь, где у фрицев штаб?

– Под землей, – шепнул Преображенский. – Не отвлекайся.

– У вас есть мысли по существу вопроса, подполковник Преображенский? – строго спросил Хосокава.

– Никак нет.

– У командира Первой бригады? – Генерал перевел взгляд на Бородача. – Тоже нет? У командиров других бригад и групп? В таком случае, все свободны. Файлы боевых задач у вас в компах. Появятся мысли насчет дислокации штаба диверсантов – сообщайте немедленно. Павел Петрович...

– Да, господин генерал. – Павел задержался в кают-компании.

– Под землей? – Хосокава жестом приказал снова сесть. – А если конкретнее?

– Да это я, чтобы от Бориса Александровича отвязаться. – Подполковник сел напротив бывшего начштаба. – Хотя... Немцы понимают, что мы будем бомбить, и бомбить крепко. Помешать нам они не могут, значит, будут прятаться, чтобы сохранить личный состав для городских боев. Ну, и штаб, конечно, упрячут поглубже. Но не слишком глубоко.

– Почему?

– Чтобы не оказаться в ловушке. Это должно быть безопасное место с хорошо разветвленной системой запасных путей отхода. Что-то вроде центральной станции древней подземки, где условно «пересекаются» все линии.

– На Руре нет подземки. Когда немцы осваивали эту планету, метро было уже не в моде.

– Я знаю, но уверен, что РУСТ использовал недра планеты не только для добычи никеля и железа.

– Почему?

Разговаривать с бесстрастным командующим было сущей пыткой, но Преображенский служил с ним уже три года и успел привыкнуть.

– Я немного понаблюдал за жизнью Рура и выяснил кое-что интересное. Вы заметили, что на планете множество заводов, хорошо развита сопутствующая им инфраструктура, но нет складов?

– У автозаводов на Земле тоже нет складов. – Во взгляде Хосокавы промелькнуло снисхождение. Видимо, он решил, что Павел стал жертвой слабой эрудиции.

– У земных автогигантов широкая сеть дилеров, – опроверг Павел невысказанные сомнения Хосокавы. – Заводская служба маркетинга с их помощью отслеживает соотношение спроса и предложения, и дилеры развозят по своим торговым площадкам, прямо с заводов ровно столько машин, сколько смогут продать. С оружием такие фокусы не проходят. Особенно, когда назревает война. Производство скачкообразно растет, но дилеры просто не в состоянии продать все, ведь повышенного спроса пока нет. Вот тут-то и нужны арсеналы. Где они? Орбитальная разведка обнаружила хоть что-то подобное?

– Нет. – Хосокава одобрительно кивнул, что не совсем стыковалось с отрицательным ответом. – И выхода продукции мы тоже не засекли, хотя заводы работают.

– Значит, выходной «лоток» конвейера находится под землей. Оружие уходит прямиком на склад. Но если арсенал маловат, много туда не положишь. Однако Рур уже три недели в блокаде, а заводы работают.

– Потому, что мы не препятствуем промышленным поставкам на планету, мы блокируем только экспорт.

– О том я и говорю. «Вход» сырья есть, «выхода» готовой продукции нет. Получается, ее складируют. Накопилось продукции много, значит, склады большие. Вывод – под РУСТом есть и линии грузового метро, чтобы развозить товар, и большие гроты, чтобы его складировать. Эту мысль подтверждает информация от Ван Ли. Под Восьмым офисом на Вальдштрассе есть глубокий и просторный подвал, где предположительно расположена база диверсантов, почему этот грот не может быть связан с целой системой таких же подземных сооружений? Если мы добудем схему катакомб под РУСТом, то легко вычислим самое удачное место для размещения штаба противника.

– Не думаю, что такие схемы продаются в турбюро.

– И я не думаю. Но уверен, что они существуют. Нужно только знать, где их искать. – В местной сети?

– Да. Озадачьте разведку, господин генерал, пусть копают, ищут местных хакеров, что-то еще делают. Сутки у нас есть.

– Хорошо, Павел Петрович, благодарю за идею. – Хосокава встал. – Вы свободны.

* * *

Челнок с опознавательными знаками Национальной Армии Рура подошел к разведкораблю полицейской армии «Кречет» медленно и постоянно передавая по лучу сигнал «парламентеры». Насчет стыковки с подозрительными судами и личных переговоров с противником у «кречетов» имелись особые инструкции, после гибели Овчаренко и инцидента на Лидии ни то ни другое не приветствовалось, но командир разведчиков решил рискнуть. Тот, кто находился на борту немецкого челнока, вряд ли стал бы обменивать свою жизнь на вражеский фрегат. Герр Штеер был человеком практичным. Командир разведчиков пробежал взглядом краткую справку. Советник Хартманна по вопросам контрразведки – это была важная персона. Ни на дурную славу Мясника, ни на героическую участь камикадзе он не претендовал. Все это подтвердил полковник Ван Ли, начальник разведотдела Генштаба вышедший полчаса назад на связь. Как этот полковник узнал, что через тридцать минут в поле зрения «кречетов» появится челнок парламентера, оставалось только гадать, но предсказание исполнилось. А еще Ван Ли предсказал, что в роли парламентера выступит важная персона и сведения будут очень ценными. Пока все вроде бы сбывалось. Как бы странно это ни выглядело. Командир разведчиков встретил парламентера в шлюзовом отсеке, как и рекомендовал Ван Ли.