Читать книгу "Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус - Йен Стюарт"

В философском смысле история, которая уже написана, и история, которая пишется одновременно с тем, как вы ее читаете, имеют ряд существенных отличий. В первом случае каждое содержащееся в ней предложение предопределено, причем ее исход не просто единственный из возможных, но и «известен» заранее. У второй истории следующего предложения еще не существует, а финал неведом даже рассказчику. Сейчас вы читаете историю первого типа, хотя, пока мы ее писали, она относилась ко второму. И вообще, сначала она была совсем другой – но этой другой мы никогда не писали. Философы давно уже поняли, что определить, какой тип историй соответствует нашему миру, – задача не из легких. Если бы у нас была способность перезапустить мир, мы, возможно, обнаружили бы, что во второй раз он будет вести себя иначе, а значит, история вселенной окажется историей, которая разворачивается по ходу действия, а не изложена на бумаге.

Но едва ли такой эксперимент осуществим.

Наше восхищение историями понуждает нас совершать множество ошибок, касающихся наших отношений с окружающим миром. Например, быстрое распространение слухов – это дань нашей любви к пикантным историям, превосходящей критическое мышление. Вот от чего нас так усердно старается защищать научный метод – от веры в то, во что вам просто хочется верить. Или – в случае некоторых слухов – от веры, основанной лишь на той причине, что вы боитесь, будто это окажется правдой. Слухи – это лишь один пример более общего понятия, впервые сформулированного в книге Ричарда Докинза «Эгоистичный ген» в 1976 году. Он представил эту точку зрения, чтобы обсудить эволюционную систему, отличную от дарвинистической теории эволюции. Этим понятием был мем. А связанная с ним меметика – это попытка науки постичь силу истории.

Слово «мем» было придумано по аналогии с «геном», а «меметика» – с «генетикой». Гены передавались от одного поколения организмов следующему, а мемы – от одного человеческого разума другому человеческому разуму. Мем – это идея настолько привлекательная, что человеческому разуму хочется передать ее другим. Песня «С днем рождения тебя» – в высшей степени успешный мем; таким же успехом долгое время пользовался коммунизм, хотя он являлся сложной системой идей, или «мемплексом». Идеи существуют в виде скрытых моделей активности в мозгу, и отсюда следует, что мозг вместе со связанным с ним разумом формирует среду, в которой мемы могут существовать и распространяться. Точнее, дублироваться – ведь когда вы учите ребенка петь «С днем рождения тебя», сами вы не забываете слов песни. «Ежик» – это столь же успешный плоскомирский мем.

Когда домашние компьютеры распространились по всему земному шару и оказались неразрывно связаны с экстеллектом Интернета, созданная ими среда породила вероломную, сидящую в микросхемах форму мема – компьютерные вирусы. Пока что все вирусы, судя по всему, умышленно написаны людьми, хотя как минимум один из них благодаря ошибке при программировании стал более успешным репликатором, чем предполагал его разработчик. Имитация «искусственной жизни» с применением эволюционирующих компьютерных программ часто осуществляется внутри «раковины», изолирующей ее от внешнего мира ради защиты от маловероятной, но возможной эволюции компьютерных вирусов, которые могут представлять действительно серьезную угрозу. Всемирная сеть, бесспорно, достаточно сложна, чтобы развить собственные вирусы – для этого нужно лишь достаточное количество времени.

Мемы – это вирусы разума.

В своей книге «Меметическая машина» Сьюзан Блэкмор пишет, что «мемы распространяются беспорядочно, независимо от того, полезны ли они, или нейтральны, или вовсе наносят явный вред». Песня «С днем рождения тебя», как правило, безвредна, хотя и в ней можно усмотреть скрытую пропаганду международной торговли – стоит лишь задаться такой целью. Реклама – это намеренная попытка дать мемам волю; успешная рекламная кампания набирает обороты, распространяясь по «сарафанному радио», общедоступному телевидению или газетам. Иногда реклама может оказывать благотворное влияние (как, например, реклама кампании «Оксфэм»), а иногда – причинять явный вред (как реклама табака). На самом деле мемы вредны, но это не мешает распространяться с завидной эффективностью – взять, к примеру, «письма счастья» или аналогичные им финансовые пирамиды. Так же как ДНК распространяется, не имея, собственно, сознательных стремлений, мемы дублируются, не преследуя никаких целей. Люди, выпускающие их, могут иметь явные намерения, но сами мемы – нет. Те, что заставляют разумы людей увеличивать их количество, преуспевают, но те, которым это не удается, – затухают или в лучшем случае продолжают жить подобно маленьким очагам заражения. Распространение мема во многом напоминает распространение болезни. И так же, как вы можете защитить себя от некоторых заболеваний, приняв необходимые меры предосторожности, вы можете защититься от заражения мемом. Способность мыслить критически и подвергать сомнению утверждения, основанные на мнении авторитетов, а не на реальных свидетельствах, – вот эффективные методы защиты от них.

Вот наше послание вам. Не нужно быть жертвой силы истории, как квизитор Ворбис, поверженный обычной черепашкой, Гневом Омьим. Можно быть матушкой Ветровоск, которая, как опытный мореплаватель, дрейфующий по пространству историй, приспосабливается к каждому дыханию ветра повествования (а это дорого стоит, уж поверьте) и в одиночку сражается с бурей, избегая Мелководья Догм и Сциллы и Харибды Нерешительности…

Простите, нас несколько занесло. Мы хотели сказать, что если вы поймете силу истории и научитесь замечать, когда ей злоупотребляют, то заслужите полное право называть себя Homo sapiens.

Блэкмор в своей книге приводит доводы, что многие аспекты человеческой природы гораздо проще объясняются посредством меметики и механизмов распространения мемов, чем с помощью какой бы то ни было альтернативной теории. В нашей терминологии меметика проливает свет на комплицитность между интеллектом и экстеллектом, между индивидуальным разумом и культурой, частью которой он является. Некоторые критики в ответ заявляют, что в меметике нельзя даже выделить основную единицу мема. К примеру, считать ли мемом первые четыре ноты Пятой симфонии Бетховена (да-да-да-ДАМ) или мем – это вся симфония целиком? Оба успешно распространяются: вторая – в головах любителей музыки, первая – во всем разнообразии умов.

Но такая критика никогда не оказывает существенного влияния при развитии новой теории. Впрочем, ее это ничуть не останавливает. К тому моменту, когда научная теория сможет с абсолютной точностью «определить» свои понятия, она уже успеет себя изжить. Подавляющее большинство понятий определить таким образом невозможно – даже такие, как, например, значение слова «живой». Или что конкретно означает слово «высокий»? А «богатый»? «Влажный»? «Убедительный»? Не говоря уже о «слуде». Если уж на то пошло, то и основная единица генетики не определена подобающим образом. Что это, основание ДНК? Цепочка ДНК, кодирующая белок, – то есть «ген» в более узком смысле? Цепочка ДНК с определенной функцией – ген в более широком смысле? Хромосома? Целый геном? Обязательно ли она должна содержаться внутри организма? Бо́льшая часть ДНК ничего не оставляет для будущего: ДНК есть и у мертвых чешуек кожи, опавших листьев, гниющих бревен…