Читать книгу "Орден необычных - Кирилл Довыдовский"

— Спасибо, господин Мерзт.

— Как там наш чемпион? — спросил Дориан.

— Отдыхает. Я наложил на цепи несколько заклятий, но насколько их хватит… — Маг пожал плечами.

— Зелье помогало первую неделю, — напомнил Мерзт.

— Я думаю, дело было не столько в зелье, сколько в том, что с парнем происходило раньше. Раны, истощение, апатия… А теперь он полностью здоров.

— Удержать-то мы его сможем? — спросил Дориан самое главное. У него у самого был немалый опыт, но он всегда предпочитал сперва выслушать помощников.

За тысячи лет было разработано немало методов управления рабами вообще и гладиаторами в частности. Самый простой и действенный — частично напугать, частично убедить. В доме Мерзт этим занимался Цорк. Если ему не удалось, никто не сможет. Второй способ — договориться. Применяют к наиболее ценным кадрам. Особые условия проживания, положение не столько раба, сколько привилегированного работника, немного ограниченного в перемещениях. Ну или оборотная сторона этого же метода — шантаж. Но для этого нужно больше знать о человеке. К кому-нибудь одновременно очень сильному и глупому можно применить ментальное подчинение: тот же Собираен не без удовольствия взял бы процедуру на себя. Но человеку сильному духом такое не подойдет: либо без мозгов оставит, либо не подействует. Еще для управления рабами нередко использовали амулеты боли. Надевают такой на человека, если он вдруг какой приказ выполнять отказывается, заклятия мучают его. Самых безнадежных, как правило, просто сдерживают — способ вроде бы действенный, но есть свои минусы. Прежде всего, не знаешь, насколько сильные меры нужно изыскивать. К зелью можно привыкнуть, веревки перетереть, цепи разорвать, подавляющие заклятия разрушить. Случается это не так часто, но порою в гладиаторы умудряются попасть настолько неординарные личности… Умение заставить такого человека драться — настоящее искусство.

— До Сената, я думаю, довезем, — произнес Собираен. — Кое-что у меня есть. А там придется что-то придумывать. Знать бы о нем побольше. Но теперь, когда он в себя пришел, его просто так не обследуешь. И откуда он такой…

Дориан кивнул. Теперь он уже жалел, что не додумался основательно проследить за продавцами. Можно будет еще расспросить Лепку, но вряд ли это поможет. В первый раз он все очень подробно описал.

— Варвар, судя но всему, — произнес Мерзт, — дрекови или мелик. Но это неточно.

— Может быть, он из школы келото? — предложил Собираен. — Ребенком взяли на воспитание, а потом чем-то не понравился.

— Не знаю… Ладно, займемся этим в Сенате.

Дориан приказал, чтобы парня перевели в комнату на третьем этаже — попросторней и посветлей, но, разумеется, тоже хорошо защищенную. Ему принесли хорошей еды, переодели в новую одежду. Цепи, конечно, не сняли, но Мерзт распорядился, чтобы в еду больше ничего не подмешивали. Пусть поймет, что и в рабстве жить можно по-разному.

— Как самочувствие? — спросил он, войдя внутрь и прикрыв за собой дверь. Дориан знал, что за все время парень проронил не больше дюжины слов, так что на диалог он не слишком рассчитывал, скорее, прощупывал обстановку.

Парень сидел в кресле рядом с зарешеченным окном. Собираен оставил ему способность двигаться, и вместо того чтобы неотрывно смотреть в потолок, он мог наблюдать за пробегающими по улице экипажами, гуляющими людьми.

Впервые Дориан смог как следует его рассмотреть, и теперь парень показался даже меньше размером, чем когда Мерзт увидел его в первый раз лежащего в грязной повозке, и уж тем более чем когда он выходил на арену. Сам Дориан был его на две головы выше.

— Знаешь, распорядитель был очень недоволен тобой… ну и мной соответственно. Четыре ничьих подряд. Такого и не вспомнишь.

Парень повернул к нему голову.

— Распорядитель? Кто это?

— Второй человек в любом городе, где есть арена, — ответил Дориан, пододвигая к себе стул и присаживаясь. — Бывает даже, что у него больше власти, чем у губернатора.

— И он был недоволен? Чем?

— Ты что, не слышал? Трибуны гудели. А распорядитель счастлив тогда, когда счастлив зритель.

— И что теперь будет? — спросил парень. Кажется, Дориану удалось завладеть его вниманием.

— В смысле?

— Распорядитель. Что он сделает, чтобы избежать подобного впоследствии?

Дориан нахмурился. Вообще-то расспрашивать он должен был… Да и вопрос какой-то странный.

— Думаю, что ничего. Ничьи редкая штука.

— Ясно… Ну а если зрители каждый раз будут недовольны?

— Губернатор назначит нового распорядителя.

— А если это не поможет?

Дориан хотел ответить, что это невозможно, что система живет и работает не одну тысячу лет, а потом задумался. Что тогда будет? Если почти половина жителей города — те, кто попадает на арену, плюс интересующиеся боями, но не имеющие денег на билет, — вдруг расстроится, перестанет ходить на бои, останется наедине со своими мыслями. Что тогда будет? Бунт?

Мерзт не стал отвечать. Бросил взгляд на парня, но тот уже отвернулся, может быть, даже забыл, о чем спрашивал. Дориан потряс головой. Он не для этого сюда пришел.

— Я предлагаю тебе сотрудничество, — сказал Мерзт.

— Я же раб. — Парень как-то странно, с сомнением на него посмотрел.

— Сейчас, да, — согласился Дориан. — Но от этого легко избавиться. Твое рабство может превратиться в формальность. Лучшая еда, жилище, все, что только сможешь придумать. Дерись по-настоящему, и не будешь знать проблем. Тебе ведь нравится драться, так? Не отвечай, я знаю, что да. Иначе бы ты просто не умел. Может быть, ты не любишь убивать, но… какая разница? Прикончат его из арбалетов или ты сам проткнешь. Просто подумай: какие шансы тебя ждут. Тлирийская арена по сравнению с Сенатской — загончик для петушиных боев, а с арианской и вовсе конура собачья. Тебя людей будет больше знать, чем Аанского императора. А, кроме того… — Дориан задумался на секунду, — такое не всем предлагают, но можно подписать особый договор, скажем, на десять лет, о том, что по истечении этого срока ты перестаешь быть рабом, плюс тебе выплачивается определенная, очень немаленькая, сумма. В гражданском департаменте его заверят. И через десять лет ты будешь богат, знаменит и свободен. Как тебе? Все, что нужно — драться и не пытаться сбежать.

— Я и не пытаюсь сбежать.

— Значит… ты согласен? Парень пожал плечами.

— Согласен.

Дориан слегка опешил от такой скорости. Он что, шутит? Выглядит серьезным…

— Мы переезжаем в Сенат. Поговорим там об этом.

— Хорошо. Поговорим.

По окончании разговора Дориан чувствовал себя еще более озадаченным, чем до него.

Глава 22 КТО ГДЕ СИДИТ

3-й день, 11-го месяца, 4324 года