Читать книгу "Танец духов - Джон Кейз"

Боже, вот она, Ирина! С немножко потерянным видом катит за собой черный чемодан на колесиках. Синее элегантное платье. Озабоченно наморщенный высокий лоб.

Уилсон замахал поднятой рукой.

— Ирина!

Она посмотрела в его сторону — дивный, полный застенчивого восторга взгляд! Уилсон, не чуя под собой ног от радостного возбуждения, устремился к ней.

Они обнялись. Он ощутил ее тело, ее аромат… Она была здесь, она была из плоти и крови, его осуществленная мечта.

Показывать Ирине Лас-Вегас было все равно что водить ребенка по «Диснейленду». Сам Уилсон презирал этот город-выскочку — показная роскошь и дебильная архитектурная эклектика. Но восторг Ирины заражал и его; со стороны он казался счастливым отцом, который наконец нашел чем порадовать дочку-капризулю. С его лица не сходила глуповатая довольная улыбка.

Ирине нравилось все: и причудливые небоскребы отелей-казино, и фантастические фонтаны, и пестрые толпы людей, и Эйфелева башня-недомерок в квартале от сусально-пряничной Венеции. В холле отеля «Мираж» она ахала и охала, а в многокомнатном номере совсем потеряла голову.

— Ты имеешь шутку надо мной! — приговаривала она. — Это музей, это Эрмитаж! Здесь нельзя жить!

На самом деле ее глаза светились непосредственной детской радостью: так жить можно, и естественно, и даже обязательно! А все, что было с ней раньше, — просто досадное недоразумение!

Ирина обежала весь номер — дивная мебель, зеркала, мини-бар, гигантский телевизор… если выключить свет, ванную можно спутать с танцевальным залом…

Совершив кругосветное путешествие по комнатам, Ирина запыхалась и упала на огромную кровать в спальне. Весело хохоча, она качалась на перине.

Уилсон присоединился к ней, и скоро они слились в долгом поцелуе — таком поцелуе, который чувствуешь каждой молекулой тела. И потом, совершенно естественно, они стали раздеваться, чтобы слиться не только губами, но и телами.

Когда он снял сорочку и Ирина впервые увидела его голый торс при полном свете, украинка открыла рот от удивления.

— На тебе картинки… кругом! — озадаченно выдохнула она.

Он, занятый ее блузкой, в ответ промычал что-то невразумительное.

Она провела по дракону на его груди нежным пальцем, потом коснулась губами полумесяца.

— А что тут написать? Совсем незнакомый язык.

Уилсон улыбнулся:

— Тут написано: «Не бойся меня».

Но именно в этот момент Ирина шарахнулась от его рук и вскочила с кровати.

— Что такое?.. — почти рассердился он.

Ирина щелкнула выключателем, в темноте вернулась на кровать и, обняв Уилсона, шепотом пояснила:

— Пусть не будет свет, о'кей?

Мог ли он возражать? Да и темнота в Лас-Вегасе — понятие сугубо относительное…

Потом Ирина закуталась в простыню и убежала в ванную комнату. Когда она вернулась, они выпили шампанского («За нас!») и спустились в казино. Для начала он научил ее пользоваться «однорукими бандитами», потом они попробовали удачу в рулетку и за карточным столом. Ирина почти визжала от восторга, строила милые рожицы и очаровывала не только Уилсона, но и всех кругом. Даже завзятые игроки на секунду-другую отрывались, чтобы полюбоваться ею. Было так забавно наблюдать, с какой детской сосредоточенностью она, закусив язычок, бросает кости.

Впервые за долгое, бесконечно долгое время Уилсон был по-настоящему счастлив. После тюрьмы он несколько месяцев жил на чистом адреналине — Вашингтон, Дублин, Белград, Бейрут, потом контейнеры с опиумом и африканская нервотрепка и, наконец, опять Америка, но уже приятные хлопоты: покупка ранчо, доработка и монтаж трансмиттера; и наконец, апофеоз — Кулпепер, месть Мэддоксу и Созио.

После тюремной размеренной скуки он угодил в такой вихрь событий, что утратил чувство реальности. Казалось, он не живет, а исполняет роль на сцене. Разумеется, сценарий писал он, режиссировал опять же он, хоть и вкупе с жизнью… Однако играть приходилось словно в каком-то подвале, без публики. Потому что от публики он не ожидал ничего хорошего. И в конечном счете суть пьесы заключалась в том, что актер в конце третьего акта истреблял всех зрителей… Словом, адреналина было много, а о счастье говорить не приходилось.

Но с появлением Ирины в его жизнь пришло что-то вроде покоя. Все стало иначе. До этого он был как неуправляемый воздушный шар — игрушка ветров. А теперь у него был балласт. И оказалось неожиданно приятно иметь нечто, опускающее из-под облаков на землю. Хотя именно теперь душа свободно воспарила к небу…

Свадьба в Уайт-Чепел вызвала новый взрыв восторга у Ирины. Все было вроде бы в духе традиции — и отчаянно по-другому. Свидетелей они видели в первый и последний раз. Даже гостей они получили напрокат. А в остальном… высший класс. Платье, цветы, свадебный торт, фотографии — им ни о чем не пришлось хлопотать самим.

Единственным из ряда вон выходящим событием было то, что невеста краснела под венцом.

Когда священник позволил им поцеловаться, Ирина простодушно кинулась в объятия Уилсона.

— Я тебя люблю, Джек Уилсон! — шепнула она ему в ухо. — Я такая счастливая!

Он растерянно молчал. Впервые в жизни он кого-то сделал счастливым. И впервые в жизни его благодарили так горячо и искренне. Не имея опыта, он просто не знал, как реагировать.

Когда они вышли из Уайт-Чепел к лимузину, Ирина спросила:

— Теперь мы куда? Домой?

Уилсон кивнул.

— В самый-самый домой? — задала она удивительный вопрос.

Как ни странно, он понял и с ласковой улыбкой ответил:

— В самый-самый домой.

48

Фаллон, Невада

21 июня

В Фаллоне Берк застрял на неделю. В кафе, где он завтракал каждый день, официантка встречала его как давнего знакомого — улыбкой и вежливым «Как дела?».

Берк каждый вечер решал плюнуть на все и уехать обратно в Дублин. Но было обидно возвращаться с пустыми руками. Да и на границе из-за проклятой печати в американском паспорте ожидали неприятности. Если не удастся выехать по ирландскому паспорту, как бы не пришлось давать круг через Мексику или Канаду.

Он ждал звонка от госпожи Пулецкой — это была последняя ниточка, которая могла привести его к Уилсону. Если и здесь сорвется, он волен со спокойной совестью лететь домой. Конечно, Уилсон может в любой момент заглянуть в Фаллон — навестить Мэнди. Но в такое счастье не верилось. Это все равно что миллион в лотерею выиграть.

От скуки Берк смотался к озеру Пирамид, в резервацию, где было собрано много индейских петроглифов. Странно смотрелись древние рисунки на камнях на фоне пролетающих в небе истребителей с соседней военно-воздушной базы.