Читать книгу "Алхимия убийства - Кэрол Макклири"

— А теперь ты мне скажешь, что собираешься атаковать баржу подводной лодкой.

У него отпала челюсть.

— Подводной лодкой?

— Ну, такой как в «20 000 лье…».

Он отпрянул, словно я ударила его.

— Ну конечно же! Подводная лодка уже есть на Сене, ее экспонирует Зеде на выставке.

— И что?

— Мы можем проникнуть на баржу под водой, и я знаю как.

Он выбегает из камеры.

Я качаю головой. Что теперь начнется из-за меня?

65

Нелли и Оскар

На следующий день рано утром доктор Рот приходит в мою камеру. У него опущенное лицо, и я сразу думаю, не случилось ли что с Жюлем.

— Ваш друг Оскар заболел лихорадкой. Его положили в больницу Пигаль. Он на волосок от смерти.

— О Боже, не может быть. — Я совсем забыла об ирландском поэте. Страшно представить, что он страдает от ужасных симптомов «черной лихорадки».

— Я получил разрешение от префекта отвезти вас в больницу. Я заверил его, что выдадите честное слово добровольно вернуться после посещения. Он согласился, когда я сказал, что доктор Пастер и я ручаемся за вас.

— Спасибо.

На улице нас ждет экипаж. Я поднимаюсь в него и не верю своим глазам.

— Милости прошу, дорогая моя Нелли.

— Оскар!

Он сияет от радости, когда я сажусь рядом с ним. После того как усаживается и Рот, экипаж трогается. Я крепко обнимаю Оскара и целую в щеку:

— Я ужасно переживала за вас.

Он широко улыбается.

— Не думали же вы, что я оставлю вас в руках этих гуннов. Мы отвезем вас на вокзал и посадим в поезд до Гавра. Я уже заказал вам билет на паром до Лондона. Оттуда вы можете поплыть до Нью-Йорка. Конечно, я буду вашим попутчиком. После того как помог вам бежать, я стану персона нон грата в Париже.

Меня еще никто так не изумлял.

— Я не могу поверить, что вы вызволили меня на свободу.

— Собственно говоря, дорогая моя, я лишь солдат в проведении этой операции. Тактическая разработка плана — заслуга нашего гения Андре. — При этих словах Оскар кивком указывает на Томаса Рота.

— Андре?

— Да, Андре. Мой друг, с которым я все время пытался вас познакомить. — Оскар с довольным видом потирает руки. — Правда, замечательно? Всегда восхищался актерским талантом Андре. Он исполнял роль ассистента Пастера, чтобы выручить вас. Мы должны покинуть территорию Франции, прежде чем префект обнаружит наш небольшой обман.

Я встречаюсь взглядом с человеком, которого знаю как Томаса Рота.

— Андре. — С непривычки я с трудом выговариваю это имя. Оскар знает его как Андре. Пастер называет Ротом. Но будь он с окладистой бородой, в очках, с длинными волосами, свисающими из-под надвинутого на глаза канотье, это вылитый Перун, человек в черном.

Оскар не спускает с меня глаз, когда экипаж вдруг останавливается.

— Дорогая моя, почему вы так бледны? Не тревожьтесь, Андре не арестуют, он едет с нами.

Дверца открывается. К нам подсаживается человек со стальным шаром вместо руки. В другой руке у него пистолет.

Андре улыбается нам.

— Вы, кажется, знакомы с мсье Маллио?

Оскар смотрит на меня.

— Нелли, что…

— Вы правы, Оскар, ваш друг Андре — хороший актер. — Потом я обращаюсь к Андре. — Я бы сказала, даже великий, потому что ввели в заблуждение Пастера.

Андре пожимает плечами:

— Это было не трудно. Пастер увлечен своей работой, и я помогал ему. Я лучший ученый во всем институте за исключением самого Пастера. И я учел его настроения, отразившиеся в одном из его страстных увлечений кроме науки.

Я сразу догадалась, о чем он говорит, вспомнив тематику произведений искусства в кабинете Пастера.

— Патриотизм. У него все работы об освобождении территории, отторгнутой Германией у Франции.

— Браво, — хлопает в ладоши Андре. — Рекомендации от эльзасского исследователя на захваченной территории, иностранный акцент, приобретенный мной, — и Пастер с большой охотой дал согласие, чтобы я работал в институте. Но нужно и мне отдать должное. Я произвел на него впечатление своими способностями. — Андре улыбается Оскару. — У тебя явно нездоровый вид. Может быть, ты, не дай Бог, заболел лихорадкой? Что вы думаете, мадемуазель Блай? Не кажется ли вам ситуация критической?

В кои-то веки я молчу, но в глубине души должна признать: ситуация действительно кажется критической.

— Нелли, боги не поскупились для меня. — Оскар вздыхает. — Я гениален, у меня знатное имя и высокое социальное положение. К сожалению, я не наделен свыше талантом распознавать обман друга.

— Не берите в голову. — Я похлопываю Оскара по руке. — Он обманул многих. — Потом обращаюсь к Андре. — Как вам удалось на картине Тулуза появиться в образе Томаса Рота и радикала Нурепа? — Я задаю этот вопрос, чтобы не впасть в панику. Повинуясь инстинкту, мне хочется выскочить из экипажа, но пистолет в руке Маллио сдерживает меня.

Андре усмехается.

— Это проще простого. Пастер никогда не видел меня в роли Нурепа. Я выполнял свою работу вне института и непосредственно контактировал только с одним из его сотрудников. По воле случая тот человек уехал в Египет и умер там во время эпидемии. Так что для меня открылась вакансия. Он был единственным, кто, собственно, видел меня с бородой и в очках. Я привел с собой Рене, потому что он никогда не встречался с Нурепом. А Люк Дюбуа по моему указанию устраивал маскарад с переодеванием.

Я киваю, словно это захватывающее признание, но на самом деле готова закричать и выпрыгнуть из экипажа.

— Борода и очки, шляпа, спущенная на лоб поверх длинных волос, — всегда один и тот же маскарад. В сущности, я никогда не видела вашего лица. Я гонялась за человеком с окладистой бородой и в очках. Если вы давно знали, кто я, почему позволяли выслеживать вас?

— Потому что вы были очень полезны мне. Пока вы суетились, подстрекали полицию и направляли ее против убийцы, я имел возможность осуществлять свой план. Конечно, сейчас, — он пожимает плечами, — вы стали бесполезной.

Я слегка наклоняюсь к нему. Несмотря на мой страх, это тот человек, который убил Джозефину и других женщин. Я ненавижу его всей душой.

— Знаете, вы же сумасшедший. Вы больной че… нет, я чуть не сказала «человек», но вы — животное. Хуже того, вы дикий, бешеный, безмозглый зверь из бездны ада.

На мгновение что-то ужасно мерзкое, противоестественное мелькнуло в его глазах, и он не на шутку пугает меня, но я и виду не подаю. Он не увидит моего страха — такого удовольствия я ему не доставлю. Он вытаскивает руку из кармана, тут же раздается щелчок и сверкает лезвие ножа.